Ознакомительная версия.
Глава 10
Голова болела тяжело и мучительно, как будто в ней медленно проворачивали скрипучий жернов. Васик долго отмывал с лица засохшую кровь, потом сидел в остывающей ванне, уставившись на голубую недвижимую воду и свои ноги, упирающиеся в холодное скользкое эмалированное покрытие.
Не дававшая покоя мысль о сегодняшнем свидании с полуживой Ниной, постоянно давящая дума о Пете отравляли мозг, наполняя свинцовой тяжестью тело и, казалось, все пространство квартиры.
Неохотно поднявшись из остывшей совсем воды и с отвращением растеревшись махровым полотенцем, Васик оделся и вышел на балкон, но выяснилось, что темный воздух за пределами квартиры еще более тяжел и тоже намертво пропитан свинцовыми испарениями.
Васик вернулся в гостиную, опустился в кресло и закурил.
"Странно, - подумал он, - состояние такое, будто сходишь с ума... Будто тысячи безумных теснятся в этой комнате и беззвучно рвут зубами плоть друг друга, но ни одному из них даже в голову и не приходит, что, кроме меня, здесь никого нет..."
На кровати Васика спал смертельно уставший за бессонную ночь Витя. Васик посмотрел на него и снова закрыл глаза. Хоть минуту передышки.
***
Едва они с Витей поднялись на этаж с квартирой Васика, как дверь напротив открылась и оттуда показалась соседка, престарелая Надежда Ивановна, несмотря на ранний час, нисколько не заспанная.
- К тебе менты приходили, - сообщила она, с интересом разглядывая спутника Васика" которого никогда раньше не видела. - Спрашивали, где ты... Повестку оставили - велели сегодня же явиться к ним.
Соседка кивнула на клочок бумажки, торчащий в двери Васиковой квартиры.
- Понял, - сказал Васик.
- А еще... - Надежда Ивановна понизила голос до шепота и заговорила быстрее. - Сегодня опять пальба была в подъезде. Ментов-то вызвали, а когда они приехали, то ничего не нашли...
- Да, - сказал Васик, уставший до того, что едва ли понимал, о чем идет речь.
- А где это тебе опять морду разбили? - поинтересовалась Надежда Ивановна и, не получив на вопрос ответа, продолжала:
- Странное дело - пальбу слышали все соседи. И хрипы, и стоны слышали, а никого не нашли убитым. Выйти и посмотреть, что происходит, конечно, побоялись... А что - убьют в запале и все. И никто отвечать не будет... Так никого и не нашли. Засекли, правда, машину какую-то.., большую, красную, но ничего больше. Машина как сквозь землю провалилась.
- Ага...
- Так менты и уехали, - закончила Надежда Ивановна, - поругались только, говорили - попусту вызывали, телевизора насмотрелись... Никаких ведь следов не осталось. И никого не видели. Только машину и людей каких-то.., мельком. Лиц никто не запомнил.
Надежда Ивановна внимательно посмотрела на Васика и добавила:
- А я вот точно слышала, что стреляли. И крики слышала. А телевизора я не насмотрелась - он у меня еще третьего дня сломался, так что нечего мне тут говорить про телевизор.
- Ага, - снова индифферентно сказал тогда Васик.
***
"Это хорошо, - подумал он, сидя в кресле и глядя на спящего Виктора, что никто ничего не заметил сегодня - когда пальба началась. У нас так всегда: как что услышат, ухо к замочной скважине приставят, а нет чтобы выйти и разобраться - побоятся... Очень удачно, что никто не засек меня тогда у подъезда... Да и что тут удивительного - джип Вити стоял рядом - до него бежать секунду. А побоище происходило на промежуточной лестничной площадке, где никаких квартир нет. Только мусоропровод. Странно вот что почему не нашли труп убитых? Я ведь своими глазами видел, как все происходило - бах! Ба-бах! Ба-ба-бах! И два трупа рядышком... Ладно. Сейчас не об этом надо думать, а о том, как мне вытащить из лап бандитов маленького Петьку. Витя обещал что-то выяснить... Только не сказал - что именно. Сразу рухнул на кровать и уснул. Устал, конечно. Говорил, что план у него есть - по дороге ко мне успел его обдумать. Интересно послушать, что это за план..."
Васик поднялся с кресла, подошел к кровати и тронул за плечо Витю. Тот тут же вскочил - да так стремительно, что можно было подумать, будто его окатили холодной водой из ведра.
- А?! - вопросительно гаркнул Витя хриплым басом. - Чего тут?..
- Два часа спишь, - сообщил Васик, - пора действовать. Ты говорил, что у тебя есть план.
- Сколько времени? - встрепенулся Витя.
Васик ответил.
- Действительно... - Витя цокнул языком и протер кулаками воспаленные глаза, - чуть не проспал. Хорошо, что ты меня разбудил. А то я так намаялся, что сутки, наверное, проспал бы...
- Ты говорил, у тебя есть план... - повторил Васик.
Витя зевнул и энергично потряс головой, приходя в себя после сна.
- Есть, - подтвердил он и поднялся. - Поехали. Я тебе по дороге все объясню. Времени действительно в обрез, надо успеть.
- Куда? - спросил Васик.
- По дороге объясню, - повторил Витя и добавил что-то непонятное, щелкнув пальцами:
- Алле, гоп!
***
В ту самую минуту, когда Витя проговорил это странное "Алле, гоп!", в подмосковной Черноголовке, в подвале одного из новых девятиэтажных домов, хрустнув комочком серы, взорвалась и загорелась спичка. На миг осветив бледное, словно неживое лицо, надвинутую по самые брови черную спортивную шапочку и обшарпанный воротник затертой болоньевой куртки, желтое пламя погасло.
Человек в спортивной шапочке, прикурив, отбросил сгоревшую спичку в угол подвала и глубоко затянулся. Выдохнув дым, он зажмурился от удовольствия, потом спохватился и, часто затягиваясь, докурил и так коротенький окурок, подобранный несколько минут назад в подъезде у двери, ведущей в подвал. А докурив, уронил окурок под ноги и, двигаясь в темноте наугад, прошел к противоположной стене, пошарил рукой по ее сырой поверхности, ударил кулаком, и перед ним образовался большой желтый четырехугольник света, куда он и шагнул.
Прикрыв за собой подвальную дверь, человек в черной спортивной шапочке оказался в подъезде. Там, не оглядываясь, он прошел к лестнице и стал подниматься наверх.
"Четвертый этаж, сорок пятая квартира..."
Он не знал, откуда всплыли в его голове эти цифры - этаж и квартира, так же, как не знал, где находится, зачем он здесь и кто он. Четвертый этаж, сорок пятая квартира... Он увидел возле двери сорок пятой черный квадратик электрического звонка и крепко прижал его пальцем.
- Кто там? - спустя минуту глухо донесся из-за двери сиплый голос, кого несет в такую рань?..
- Почта, - ответил человек в черной спортивной шапке, сам не зная, почему вырвалось именно это слово. Второе слово тоже возникло у него в мозгу непонятно откуда:
- Телеграмма.
- От кого? Какая?..
Закряхтел замок, и в проеме двери сорок пятой квартиры показалось пухлое лицо, правую щеку которого пересекали розовые полоски.
А человек в черной спортивной шапочке будто проснулся. Он замычал, вспоминая что-то очень важное, а когда вспомнил, поднял грязный кулак и ударил открывшего дверь в лицо. Хозяин квартиры недоуменно крякнул и отлетел в глубь коридора.
Человек в черной спортивной шапочке шагнул за ним и плотно прикрыл за собой дверь.
- А?.. Кого?.. - тихо хрипел на полу, пытаясь подняться, хозяин квартиры. Домашний халат его распахнулся, и шелковый пояс волочился за ним по полу, как змея.
Человек наклонился и, схватив пояс, быстро затянул его на шее упавшего.
Задушив хозяина квартиры, он перешагнул через труп, прошел на кухню, постоял минуту в раздумье перед белым холодильником, медленно потянул было на себя дверцу, но вдруг замер.
- "...орок ..атая...", - донеслось невнятное откуда-то из глубины квартиры.
Он повернул голову, осматривая кухню, глаза его остановились на огромном кухонном ноже, оставленном на столе. Он взял нож и, смотря себе под ноги, пошел туда, откуда неслись непонятные звуки, - в спальню. В коридоре он еще раз переступил через труп задушенного хозяина квартиры.
"Сорок пятая! Сорок пятая квартира!" - громко шептала в трясущуюся телефонную трубку сидящая, как в сугробе, в ворохе белоснежных простыней на огромной постели девочка лет пятнадцати.
Когда он вошел, держа нож обеими руками впереди себя, она, подняв на него вмиг постаревшие глаза, истошно завизжала и, как ядовитую ящерицу, отшвырнула от себя истекающую короткими гудками телефонную трубку.
Убив ее, человек в черной спортивной шапочке вдруг почувствовал невиданную легкость и ясность мысли. Он вытер простыней кровь на ноже, спрятал его в рукав и вышел из спальни, осторожно прикрыв за собой дверь.
Новая мысль возникла у него в голове, и человек в черной спортивной шапочке вдруг понял, что эта побуждающая мысль - самое главное в его жизни, она толкает его к совершению того, что сейчас подсказывает ему его сознание. А это значило бы - достойное завершение начатого рождением круга и оправдание предыдущих бессмысленно прожитых лет.
- Убить, - прошептал человек в черной спортивной шапочке, перекладывая самую важную для него мысль на язык человеческих слов. - Убить того, кто войдет в эту комнату... Убить того, кто войдет в эту комнату... Убить того, кто войдет в эту комнату...
Ознакомительная версия.
