Ознакомительная версия.
— Ты, я думаю, да, — ответила Лариса. — Потому что все, что ты мог сделать полезного, ты уже сделал. А я задам пару вопросов капитану, если он не будет возражать.
Котов, бросив на жену настороженный взгляд, вышел из кабинета.
— Не сейчас, Лариса Викторовна, вы же видите, сколько у меня теперь бумажной работы в связи с задержанием и признанием гражданки Мартыновой, — заканючил Карташов. — К тому же преступление практически раскрыто, какие могут быть еще вопросы?
— Мне не дает покоя мужчина, скрывающийся под именем Дмитрия Чернышова, этот таинственный хиппи с пластырем на щеке. Дело осложняется тем, что личность эта всплыла на днях в Петербурге, где скончалась от передозировки героина бывшая подружка Василия Державина, некая наркоманка Влада Альтова.
— А вам-то откуда это все известно? — выпучил глаза Карташов.
— Ну, вы же сами просили меня помочь найти убийцу, — съязвила Лариса. — Вот я и стараюсь, как могу.
— И когда же вы все успели?
— Для этого оказалось достаточно полутора дней. Но это к делу не относится. Гораздо важнее, что эта смерть — я имею в виду Владу Альтову — очень подозрительна по многим причинам — начиная с того, что, по всей видимости, именно Альтова скрывалась под псевдонимом Марины Николаевой, и кончая тем, что на чердаке дома Державиных была найдена кнопка от перчаток «Форестье», которые Влада носила.
— То есть вы хотите сказать, что это она писала эти бредовые письма и подсматривала за тем, что происходило в супружеской спальне? — спросил Карташов. — И что эта самая Влада и есть писательница Марина Николаева?
— Не исключено… Или она, или этот самый таинственный хиппи, лже-Чернышов.
— Но… В издательстве «Аквариус», насколько я понимаю, должны были знать Альтову в лицо, да и потом так называемая литтусовка была бы в курсе ее деятельности.
— Я думаю, что Влада воспользовалась гримом, — высказала предположение Лариса.
— Зачем?
— Пока не знаю. А что касается ее деятельности, то литтусовка вполне могла об этом и не знать, если Влада хотела это скрыть. Короче, надо искать лже-Чернышова. К сожалению, в Петербурге мне его обнаружить не удалось.
— Но какое это имеет значение, если преступник обнаружен и сознался? — резонно спросил Карташов.
— Тогда зачем это все? Зачем подбрасывать на место убийства книгу Марины Николаевой? Зачем дырка в потолке над спальней Державиных? Валентина действовала не одна. Кто-то еще замешан в этом деле.
— Но какая связь между этой таинственной парочкой и Валентиной, которая сама призналась в убийстве Татьяны и категорически отказывается от того, что у нее были сообщники?
— Последнее, что необходимо сделать, — обнаружить эту связь. В том, что она есть, я не сомневаюсь, — убежденно заявила Лариса. — И для этого мне бы не мешало посмотреть материалы того дела семилетней давности, об убийстве настоящего Дмитрия Чернышова. Вы же сами говорили, что преступники найдены не были.
— Почему вы думаете, что если посмотрите материалы дела, то найдете преступников? — спросил Карташов, который, кажется, был задет тем, что Лариса брала на себя инициативу.
— Возможно, мне это удастся. Вам же не трудно будет заглянуть в архив? — И Лариса улыбнулась Карташову очаровательной улыбкой. — Вы будете заниматься своей бумажной работой, а я пока посмотрю материалы дела.
— Вы что, не поедете домой? — удивился капитан. — Вас же муж ждет!
Лариса бросила на Карташова красноречивый взгляд, ясно говорящий о том, что отношения с мужем у нее сейчас не самые теплые. Тот, вспомнив, из-за чего Котов был задержан, смутился и покраснел. Чтобы скрыть неловкость, он встал и быстро вышел из кабинета, вернувшись через некоторое время с небольшой папкой в руках.
Он небрежно кинул ее на стол и сказал:
— Вот, получайте. Только уж не знаю, что вы отсюда нового извлечете.
Лариса поблагодарила Карташова и углубилась в изучение материала. Захлопнув через некоторое время папку, она попрощалась с ним и отправилась к себе в ресторан.
Сидя в своем рабочем кабинете, Лариса размышляла над тем, что она прочла. Прошло всего несколько часов с того времени, как она ознакомилась с материалами дела об убийстве Дмитрия Чернышова. Собственно, ничего особенного она там не нашла. Интерес вызывали показания соседей убитого, которые утверждали, что он незадолго до смерти познакомился с девушкой по имени Таня. В деле она нашла также фоторобот таинственной Тани, который был сделан по показаниям соседей. Лариса на всякий случай сделала ксерокопию этого фоторобота и, вернувшись домой, показала ее Котову. Тот, угрюмо посмотрев на бумажку, сказал, что изображенная там женщина очень похожа на его недавнюю любовницу Татьяну Державину.
Все это наводило на определенные размышления. Лариса еще раз вспомнила все подробности этого дела: убийство Татьяны, поездку в Дольск, Юлю Костикову…
Кто, кто еще, кроме них с Василием, мог знать в таких подробностях об этой связи? Влада, но Влада очень убедительно доказала, что она непричастна к смерти Татьяны. Убедительнее некуда. Кто же еще?
Стоп!
А почему она в этом деле забывает об одной из центральных фигур? Почему она постоянно сбрасывает со счетов самого Василия? Ведь ясно же, что он ничуть не хуже Юли знал, как все у них происходило?
Лариса еще раз задумалась о деле Чернышова, пытаясь представить себе все события в соответствии со своими новыми предположениями. Картина складывалась очень убедительная.
Лариса встала и прошлась по комнате. Неужели это все он? Надо же, человек, из-за которого она, собственно, и влезла в эту историю, оказывается убийцей! Как умело он делал вид, что боится за свою жену… Теперь можно было сказать, что Лариса почти полностью уверилась в том, что за всеми тремя убийствами — и Дмитрия Чернышова семь лет назад, и Татьяны, и Влады Альтовой — стоит одна и та же фигура — Василия Державина. Но, увы, доказательств его причастности к этим преступлениям не было. Была лишь слабая надежда на то, что непосредственная исполнительница убийства Татьяны — Валентина — укажет на него как на организатора преступления.
Наконец Лариса, взвесив все «за» и «против», позвонила капитану Карташову и предложила встретиться. Приехав к нему в управление, она изложила свою версию и попросила устроить ей встречу с арестованной.
Василий Державин открыл глаза и потянулся. За окном было уже позднее утро, часы прямо над головой показывали десять. Но торопиться ему было особо некуда. Потому что он сделал практически все, что должен был. Большего он сделать не мог да и, как он считал, не особо-то в этом нуждался.
Самое главное заключалось в том, что он свободен, и его планы переезда в Москву наконец осуществятся.
Ему вдруг вспомнилась история семилетней давности. Тогда у Державина тоже были планы, осуществление которых должно было круто изменить его жизнь, только совершенно другие. И главной фигурой в них была та самая женщина, которая так мешала ему потом.
«Подумать только, семь лет прошло — и что она мне теперь? — подумал он. — А ведь тогда я за нее боролся, и еще как! На что даже пришлось пойти… Хотя, видит бог, я этого не хотел».
Державин вспомнил лицо Дмитрия Чернышова, тогдашнего любовника его Татьяны. Как он ненавидел его только за то, что его руки обнимают женщину, которой он хотел обладать полностью.
«Надо же, какой я был сентиментальный! — усмехнулся про себя Василий. — Из-за чего нервы тратил! Да теперь я был бы только рад, если б ее кто увел, так нет же! Вцепилась в меня, как клещами. Еще и забеременеть умудрилась, дура! Додумалась!»
Когда Татьяна заявила Василию о том, что беременна, он сразу же предложил ей развод.
— У тебя было много абортов, сделаешь еще один, — пожал он плечами. — Все равно не жизнь у нас с тобой. Разведемся, каждый устроится, как захочет.
Но у Татьяны, оказывается, было свое мнение на этот счет. И оно шло вразрез с желаниями мужа.
— Аборт я делать не собираюсь, — оглушила она Державина своим решением. — Более того, разводиться с тобой тоже не желаю. Мне скоро тридцать лет, абортов и в самом деле было немало. Врач сказал, что это мой последний шанс родить ребенка. И я не стану рисковать. А ты мне просто необходим. Во-первых, ты в качестве вывески не самый плохой вариант. Во-вторых, я не собираюсь бросать свой бизнес. А кто будет в этом случае сидеть с ребенком, если не ты? У тебя как раз много свободного времени. Одним словом, развода я тебе не дам.
— Что значит — не дашь? — не поверил сразу Василий. — Я не хочу с тобой жить, ясно? И ты давно это знаешь. Кстати, я даже не уверен, что этот ребенок от меня. Ты же у меня не самых пуританских взглядов, верно?
— Можешь не сомневаться, от тебя, — спокойно ответила Татьяна. — Да даже если б это было не так, у тебя нет выбора. Я ведь могу вспомнить Димочку Чернышова и сделать так, чтобы и другие узнали, что ты его убил.
Ознакомительная версия.
