Теперь я уже практически не сомневалась, что Лиля попала своей версией в яблочко. Непонятно было только одно – кто же писал письма-предупреждения? Я вспомнила счастливое лицо Маши Сысоевой и усомнилась в том, что эта девочка знала страшную тайну про свою мать. Может быть, письма писала сама Наталья, которая хотела подставить надоедливого старикашку и воссоединиться с мужем? Не исключено, но возможно, что это была другая невысокая и темноволосая женщина. Кто? Да кто угодно! Какая-нибудь сотрудница банка, случайно узнавшая о планах Пименова. К тому же был еще человек неопределенного пола, повредивший у «Ягуара» тормоза...
– Таня, этим фотографиям больше десяти лет. Если бы я тогда пустила их в ход, то все могло бы сложиться совсем по-другому, но мне не хватило решимости и жизненного опыта. Теперь я должна спасти Сережу, понимаешь, должна! Если я остановлю занесенную над ним костлявую руку, то... – Лиля на мгновение замолчала, наткнувшись на мой скептический взгляд. – Я сказала что-то не то?
Разумеется, не то! Но я не стала говорить Томич, что она живет иллюзиями. Все равно она не поверила бы мне. К тому же остановить «занесенную костлявую руку» было не так-то просто. Даже если угроза смерти исходила от Пименова, что пока дискуссионно, то остановить и разоблачить его было намного сложнее, чем Лиля предполагала.
– Таня, я вижу, что ты в растерянности, а я вот знаю, что нам делать дальше. У меня есть план!
Так, меня снова хотят вовлечь в какой-то сомнительный план. Все мнят себя частными детективами, все! Один уже спекся, совмещая работу в милиции и бурную личную жизнь с частным расследованием. Теперь эта возомнила себя великой сыщицей! Ну конечно, много-много лет назад она уже бегала по городу с фотоаппаратом и сделала эти самые снимки! И что с того? Надо было их тогда в ход пускать, а сейчас они гроша ломаного не стоят.
Ладно, Таня, хотя бы выслушать ее план ты можешь, а вот станешь или нет ему следовать, это дело десятое.
– Ну и что ты придумала? – спросила я как можно непринужденней.
– Надо перехватить завтра машину Пименова по дороге к Семенову, обыскать его, и вся недолга!
– Хорошо. Вот ты этим и займись, – сказала я.
– Почему я? Я не умею! Я не знаю... И вообще, Сережа тебя нанял для этого расследования, вот ты и занимайся этим! – Лиля сразу же перевела на меня стрелки. Она была так ошарашена моим предложением, что улыбка надолго сошла с ее лица. – Нет, это надо же такое мне сказать! Чтоб я тормозила машину и обыскивала человека! Таня, ты забываешься! В конце концов, тебе деньги за это платят...
– Да, я помню об этом. Но ты сама, кажется, набивалась в помощницы... Вот я и подумала, что...
– Зря ты так подумала! – грубо перебила меня Томич. – Короче, действуй дальше, как тебе самой заблагорассудится, но помни об одном – Сережа не должен раньше времени узнать о нашем с тобой разговоре. Если я сочту нужным, то сама ему потом все расскажу.
– Все понятно, – сказала я, поднимаясь с кресла. – Спасибо за предоставленную информацию. До свидания.
Я решительно пошла на выход, и Лиля смогла наконец-то растянуть свой рот в улыбке. Она больше ни на чем не настаивала и с легкостью отпустила меня заниматься своим делом. Я ушла, но, признаюсь, как действовать дальше, не знала.
Прежде всего я позвонила Кирьянову и озадачила его Николаем Петровичем Пименовым. Владимир Сергеевич обещал быстренько все разузнать об этом человеке и перезвонить мне. Я понимала, что у этого очкарика вряд ли было криминальное прошлое, иначе его не взяли бы на работу в банк. Стоп, Таня! Он не просто наемный работник, Пименов – акционер. С погашенной судимостью даже депутатами становятся, а уж в банк пролезть тем более возможно. Да, Таня, ты размечталась! Скорее всего, Николай Петрович чист, а потому его биография не даст тебе никаких подсказок. Он очень осторожен, если Сысоев даже не подозревал, что его жена с ним близко знакома. Или подозревал, потому и разошелся с Натальей?
В любом случае личность этого человека заслуживала моего пристального внимания. Больше и подозревать-то было некого! Хотя...
Я быстренько, под кофе и сигареты, пробежалась по всем версиям. Начала с той, что предложил сам Сысоев: Терешко и Семенов, желая сохранить независимость банка, а значит, удержать власть в своих руках, решают устранить инициатора неугодных реформ. Мотив есть, а доказательств не нашлось. Правда, отработкой этой версии занималась не я, а Мельников. Мне же не нравилось, что мотив слишком явный, а потому убийство Сысоева очень рискованно. Еще я не понимала, почему основные акционеры так странно себя вели. Сам Сергей Эдуардович назвал поведение Семенова, Терешко и Ярцина по отношению к нему хамоватым. Они вроде бы удивились, что в понедельник он пришел на работу живым и невредимым. При встрече со мной Алексей Алексеевич стал разглагольствовать о том, что Сысоев может не успеть что-то доделать в этой жизни, а еще он намекнул на неисправность «Ягуара». Или он ни на что не намекал, а мы с Сергеем все домыслили сами?
Ярцин же откровенно рекомендовал мне не ездить к Семенову. Может быть, он знал про тормоза и не хотел, чтобы я пострадала? Или Василий Михайлович заботился о репутации Лилии Томич, чтобы о ней снова не написали в газете какую-нибудь гнусную статейку? Возможно, только какое ему дело до моей репутации?
Аркадия Борисовича Терешко я вообще не видела, но вот Мельников следил за ним и даже прослушивал его разговоры, не без помощи моего «жучка». Андрею удалось узнать о встрече Терешко с аптекаршей и о таинственном препарате, переданном Ярцину. Увы, в конечном итоге оказалось, что все это не имеет никакого отношения к нашему расследованию.
Допив чашку кофе и потушив сигаретку, я чисто интуитивно пришла к выводу, что банковский костяк не имеет никакого отношения к покушениям на жизнь Сысоева.
А Наталья Олеговна? Интересная дамочка! Здесь есть над чем подумать – длительная связь с Пименовым, случайное знакомство с Сысоевым, свадьба с ним, измены, скандалы и неминуемый развод, интрижка со Славой Семеновым... Вроде бы по всем статьям отрицательная героиня, но почему-то вызывала у меня симпатию. Может быть, я стала считать не Машу, а ее той самой доброжелательницей, которая писала Сергею Эдуардовичу письма? Да, такие подозрения у меня появились, но полной уверенности в этом не было.
И все-таки что мне известно об этой женщине? Детство Наташи прошло в трущобах Трубного района Тарасова. Отца своего она не знала, мать меняла мужиков, как перчатки. Вот только Пименов задержался дольше других, но не потому ли, что ему нравилась дочка сожительницы? Во всяком случае, после смерти матери о Наташе стал заботиться Николай Петрович. Как именно он это делал, каждый может предположить в меру своей испорченности. Я была испорчена так же, как и Лиля, поэтому тоже не исключала, что они были любовниками.
Была ли встреча с Сергеем случайной или спланированной, это не столь важно. Главное – продуктивный результат встречи. Сысоев без памяти влюбился в красивую девушку с миндалевидными глазами и женился на ней. Несколько лет он упорно ничего не замечал – ни вранья жены, ни ее походов налево, ни краж антиквариата. Возможно, Наталья стащила не только две бронзовые статуэтки, о которых мне говорила Лиля, но и еще многое другое. О конкретной причине развода Сысоев мне так и не сказал, но в любом случае Наталья не вернулась обратно в Трубный район, а переехала в двухкомнатную квартиру в центре, неподалеку от гимназии, в которой учится дочь. Сергей оставил ей также машину, которую она, впрочем, разбила, и стал делать внушительные ежемесячные перечисления на кредитную карточку. Это все очень благородно с его стороны, но так ли устраивало Наталью?
Скорее всего, не устраивало, и она закрутила роман со Славиком, попользовалась им и бросила его. Надо сказать, у Семенова-младшего, несмотря на разницу в возрасте, были по отношению к ней самые серьезные намерения, он даже хотел сделать подарочек отцу, представив ее как свою невесту. Похоже, именно это обстоятельство Таше категорически не понравилось, и она разорвала с ним отношения.
Вот тут назрел вопрос – как относился к этой интрижке Пименов? Мне вообще не было известно, каков в настоящий момент характер взаимоотношений между Натальей и Николаем Петровичем. Если Пименов и есть тот очкарик, которого должен остерегаться мой клиент, то Сысоева может быть как подельницей своего «отчима», так и его противницей, тайной или явной.
В любом случае был еще один немаловажный персонаж – человек в спортивном костюме неопределенного пола, который перерезал тормозные шланги у «Ягуара». Плоская фигура, прыгающая походка и невзрачное лицо были скорее мужскими, а вот голос и длинные волнистые волосы указывали на женщину. Я мысленно окрестила этот персонаж «автомехаником». Возможно, это была просто пешка, которая за деньги тупо выполняла задание, понятия не имея, кому принадлежит «Ягуар». Но эта пешка должна была знать в лицо своего работодателя. Не исключалось, что «автомеханик» играл гораздо более значительную роль в этой охоте на Сысоева.
