Теперь представляется очень любопытным, что во всех заявлениях и показаниях Бейкер нигде и словом не упоминает о собаке. В сущности, он давал понять, что никакой собаки во время этой сумятицы не было. Он даже решился упомянуть, что по пятам за ним следовала лишь его маленькая собачка, которая взлаивала от возбуждения. (В таком случае непонятно, почему собачка не последовала за ним к Деккеру, ибо если она сопровождала его в лагерь Брайтов, она не должна была бы от него отставать.)
Мы наткнулись на одно очень важное заявление, которое Бейкер впервые сделал во время суда. Он сказал, что Кок Брайт выскочил из своего мешка и бросился на Ланга, который упал на спину и в завязавшейся схватке закричал: «Уберите это животное!»
Какое животное?
Совершенно очевидно, что любой полицейский в графстве Сискийу, подвергавшийся нападению, если обратится к стоящему рядом помощнику с откровенной просьбой «убрать это животное», отныне и навсегда станет объектом насмешек. Полицейский Ланг не мог сказать этих слов ни о Коке Брайте и ни о каком другом человеке. Кроме того, из всего, что нам удалось узнать о полицейском Ланге, явствовало, что ему отнюдь не была нужна посторонняя помощь, чтобы справиться с Коком. Ланг был мускулистым, широкоплечим человеком, который отлично работал кулаками и прекрасно знал, как постоять за себя в любой стычке.
Да и к тому же, как братья Брайт могли успеть выбраться из спальных мешков, когда на них всем весом навалились двое полицейских, лупивших их дубинками по головам, полностью вооруженных и готовых к любым неожиданностям?
Ответ мог быть только один.
Собака должна была участвовать в свалке.
Теперь мы должны вернуться к тому странному положению, в котором было найдено тело полицейского Кларка. Явно было видно, что во время стрельбы он стоял на коленях. Задняя часть тела оказалась поднятой выше головы, которая была закрыта вскинутым плащом. В правой руке он держал дубинку. Чувствовалось, что он не сделал ни малейшей попытки вытащить револьвер. В таком положении стоя на коленях и опираясь локтями о землю, он и был убит.
Реконструируя ход событий, можно прийти только к единственному ответу.
Собака, вцепившись в плащ Кларка, заставила его опуститься на колени, а затем прыгнула ему на спину, по-прежнему держа плащ в зубах.
Увидев кинувшуюся на него собаку, кто-то выстрелил из ружья 30-30, пытаясь убить пса, но пуля вошла в основание позвоночника Кларка, от чего тот мгновенно скончался.
Кто мог стрелять в собаку?
Не Брайты.
В конце концов Бейкер изложил историю, исходя из которой Брайты были виновны в убийстве первой степени. Он заверял, что они заявили: никакому, мол, паршивому полицейскому не удастся нас арестовать, а затем один из них стал шарить под одеялом явно в поисках оружия; полицейские же, навалившись на них, всего лишь старались «успокоить» братьев Брайт, «пошлепывая» их и прося утихомириться.
Когда Бейкер в первый раз излагал свою историю окружному прокурору, она была несколько более выразительной и красочной. В то время он рассказал, как полицейский «врезал ему (Коку) между глаз». Во время же суда он уже утверждал, что Кок «как пуля» выскочил из спальника и «насел» на Мартина Ланга, прижав его к бамперу машины, а Сиборн обхватил его сзади и оттащил в сторону, к изголовью постели. Кок «даже не пошатнулся». Согнувшись, он вытащил из под одеяла ружье, и Бейкер успел даже трижды вскрикнуть: «Осторожно, ребята, у него винтовка!»
После того, как Бейкер закричал во второй или в третий раз, раздался выстрел и одновременно с ним на них «налетел» Джон.
Такой ход событий, конечно же, делал обоих братьев виновными в убийстве первой степени, но он включал в себя деталь, которая трудно поддавалась объяснению. Что делали полицейские в то время, пока Бейкер дважды, а может и трижды (у него нашлось время на три предупреждения), кричал им: «Осторожно, ребята, у него винтовка!»?
Как было установлено в суде, ни Ланг, ни Кларк не успели выстрелить даже по одному разу. Револьвер Кларка так и остался в кобуре; оружие Ланга было найдено на земле рядом с телом Сиборна.
Другие свидетели утверждали, что пистолет был и у Сиборна, но шериф отрицал этот факт.
Собственный пистолет Сиборна был найден среди багажа в его машине и был опознан сыном.
Так что же на самом деле там произошло?
Полицейские тщательно обыскали все вокруг и нашли всего лишь две пустые гильзы — следы двух выстрелов из ружья Брайтов. Ничего больше найти им не удалось — в противном случае они представили бы эти доказательства суду.
Кто же выпустил остальные пули? И в кого они были направлены?
Как можно было объяснить положение, в котором было найдено тело полицейского Кларка?
Джеймс М. Аллен, который был назначен специальным прокурором по этому делу, ныне занимал пост старшего судьи в графстве Сискийу. После того как «Аргоси» начал публикации по этому делу, Джеймс Аллен предпринял попытку объяснить странное положение тела Кларка тем, что в момент смерти он… молился.
Фактически же, пытаясь объяснить положение тела, Джеймсу Аллену пришлось бы признать, что в схватке принимала участие собака и кто-то, пытаясь убить ее, по ошибке попал в Кларка, или же ему надо было создавать какую-то другую теорию, которая могла бы дать объяснение столь странному положению тела. Оно находилось на небольшом отдалении от того места, где спали братья Брайт, и, судя по тому, как вошла пуля, было видно, что человек стоял на четвереньках и нижняя часть тела была выше головы.
Что заставило его принять такое положение?
Он молился?
Нельзя не признать такое поведение более чем странным для полицейского, когда, приступив к задержанию и начав избивать двух человек дубинками, он внезапно решает отбежать на несколько шагов, встать на колени перед лицом тех, кого он только что пытался арестовать, опустить локти на землю, накинуть полы плаща на голову, приподнять заднюю часть тела и, заняв столь странное положение в столь неподходящее время, просить божественного руководства.
Если отказаться верить рассказу Бейкера, что он, мол, видел, как пуля расщепила бревно, тогда мы ставим себя в положение, при котором должны подвергнуть сомнению все, что рассказывал Бейкер, ибо он очень красочно описывал летящие щепки и обнажившуюся из-под них древесину. Говорил ли он правду или же лгал, но, во всяком случае, он настолько путался в своих показаниях, что полагаться на них было нельзя и ценности они не имели.
Но если даже Бейкер что-то и напутал с этим бревном, а во всем остальном говорил правду, очевидно, что было произведено как минимум семь выстрелов — одним был убит Кларк, другим — Сиборн, одна пуля попала Лангу в ногу, а две ему в голову, еще один выстрел был направлен в Бейкера и еще один был сделан тем, кто стрелял в Брайтов из мощного ружья того же типа, что и 30-30.
В винтовку Брайтов 30-30 была вставлена обойма. В ней было шесть патронов.
Любой, кто разбирается в огнестрельном оружии, понимает, что два выстрела в голову Ланга не могли быть сделаны из ружья 30-30.
Необходимо вспомнить, что у братьев Брайт было и автоматическое оружие 32-го калибра.
Могли ли пули, попавшие в голову Ланга, быть выпущенными из него?
У автоматического оружия есть одна характерная особенность. После выстрела оно тут же выкидывает пустую гильзу.
Если бы из автоматического оружия Брайтов 32-го калибра были сделаны эти выстрелы, то в руки полиции обязательно попали бы две пустые гильзы с такими характерными особенностями, что не было бы сомнений, из какого оружия они были выкинуты.
Но ничего подобного найти не удалось.
На коронерском расследовании Бейкер утверждал, что Сиборн схватил Кока и отшвырнул его в сторону от полицейского Ланга, что Кок схватил свою винтовку и «Мартин Ланг лежал на земле, когда я пробежал мимо него вверх по ручью, но начал приподниматься; я уже окончательно миновал его, когда он встал на четвереньки, и я орал ему, чтобы он вытащил свой револьвер, и кричал, что, мол, осторожнее, ребята, и примерно в это время я услышал выстрел».
Подтекст этой истории совершенно ясен. Увидев, что один из Брайтов дотянулся до ружья, Бейкер кинулся в паническое бегство. Он понесся по течению ручья с предельной скоростью; Мартин Ланг стоял на четвереньках, и в этот момент Бейкер заорал: «Осторожнее, ребята, у него ружье!».
В этом случае Бейкер не имеет представления, кто на самом деле стрелял, и его показание, в котором он утверждал, что видел, как Кок Брайт поднял ружье и выстрелил из него, а потом передал его Джону, чтобы тот тоже мог пострелять, обеспечив себе право стать кандидатом на виселицу, — такое показание не имеет никакой ценности, потому что Бейкер оказался спиной ко всему происходившему, улепетывая со всех ног еще до того, как раздался выстрел.
