Ознакомительная версия.
Саша снова наклонилась к ноутбуку.
– Плохо видно, но… По фигуре… да, похоже на женщину. Либо на какого-то очень субтильного подростка, – она чуть наклонила голову, пытаясь лучше разглядеть силуэт на снимке. – Нет, скорее женщина. Если бы это был подросток, пропорции фигуры были бы другие.
– Ничего не понимаю, – признался Войтех. – Убийца – женщина? Да этих девчонок в прямом смысле разорвали. Я даже не уверен, что в том дереве были все части двух тел. И это все сделала женщина?
– На снимке может быть случайная женщина, и эта фигура, – Саша кивнула на ноутбук, – не имеет никакого отношения к убийце.
– Случайная женщина на закрытом кладбище? Сомневаюсь. И ты посмотри на время: это ведь одни из последних снимков.
– Тогда… – Она на мгновение задумалась. – А что, если у нашего маньяка есть сообщник? Вернее, сообщница? В истории бывали такие случаи. И женщине заманить куда-то молодую девушку гораздо проще, чем мужчине. От представительницы своего пола подвоха не ждут.
– Бывает и такое, конечно. Ладно, пожалуй, из этих фотографий мы больше ничего не узнаем. Я скопирую их себе на всякий случай и отдам камеру и карточку Дементьеву. Не знаю, чем ему это поможет, но мне они все равно не нужны. А ты поезжай домой. Больше мы пока сейчас все равно ничего сделать не можем. Завтра мы с Лилей сходим в архив по учету захоронений на кладбищах вашего города. Шансов мало, но вдруг удастся выяснить, чья это могила с символом. И будем ждать результатов изысканий Нева. Возможно, это подскажет нам, куда дальше двигаться.
– Слушай, а вот все-таки. – Саша выпрямилась и с интересом посмотрела на него. – Как ты будешь объяснять Дементьеву, где взял фотоаппарат? Он промолчал про бисер и кукол, но я не думаю, что тебе это будет вечно с рук сходить. Так ведь и в самом деле можно в подозреваемые попасть.
– Фотоаппарат объяснить проще всего, – отмахнулся Войтех. – Мы просто предположили, что он там был. И нашли. Мы могли найти его и без моих видений, просто это заняло бы больше времени.
Про себя Войтех подумал, что так было бы лучше, ведь тогда бы сейчас не раскалывалась голова. Вслух он этого говорить не стал, а то с Саши сталось бы потащить его на какое-нибудь МРТ головного мозга. А там она и про ЭКГ вспомнила бы.
– Но адрес чешского консульства я узнаю на всякий случай, – улыбнулась Саша, надевая куртку. – Ладно, спасибо за чай, поеду домой. Если будут новости, звони.
Войтех кивнул, вставая, чтобы проводить ее до двери. Когда она переступила порог, он уже открыл рот, чтобы что-то ей сказать, но в последний момент передумал. Если ей кажется, что ему плевать на похищенных девчонок, пусть кажется. Возможно, это даже к лучшему.
– Пока, – лаконично попрощался он и закрыл дверь.
* * *
21 октября 2012 года, 19.43.
Пр. Науки, г. Санкт-Петербург.
Капли дождя монотонно стучали по стеклу, но Евстахий Велориевич, давно привыкший отзываться на лаконичное «Нев», даже не замечал его. Это же Санкт-Петербург, дождь тут обычное явление, на которое давно никто не обращает внимания. Тем более Нев уже несколько часов кряду был полностью погружен в свое исследование, совершенно забыв о необходимости есть или пить.
В довольно просторной, по задумке строителей, гостиной некуда было наступить: всюду лежали книги, раскрытые на разных страницах. Книжные шкафы, которых в комнате насчитывалось не менее пяти штук, зияли темными провалами там, откуда из плотных рядов эти книги были вытащены. Сам Нев сидел на полу в центре, беря то одну книгу, то другую, пролистывая их от корки до корки, после чего то просто откладывая, то откладывая, открыв на каком-то интересующем его месте.
Нужный символ не желал находиться. Похожих хватало. И кругов, и пентаграмм, и крестов. Были и кресты в круге, и пентаграммы в круге, но ни один из них не представлял собой круг, вписанный в пентаграмму, внутри которого находился неровный крест. Поэтому Нев листал справочники, энциклопедии, книги по символике, эзотерические книги, исторические книги, выписывал из них одно за другим значения и толкования, в том числе обо всех символах, в которых встречались похожие сочетания, но ничто не наталкивало его на мысли о верном толковании имеющегося у него сочетания. Не мог он найти и мифологию, которая стала бы источником появления именно такого символа.
Больше всего его мучило то, что символ казался ему знакомым. Он определенно где-то его уже видел. Похожее на ментальную щекотку ощущение на краю сознания ужасно отвлекало и раздражало. Казалось, ответ лежит где-то на краю его бокового зрения: стоит вовремя повернуться и сфокусировать взгляд – и он выцепит это из глубин своей памяти. Но сколько Нев ни старался, ему не удавалось вспомнить. Печальная правда состояла в том, что за свою жизнь он прочел слишком много книг оккультного и околооккультного содержания. Обычно он запоминал все, что читал, но некоторые вещи, видимо, все-таки выветривались из памяти.
О том, что он слишком долго пренебрегает потребностями организма, первой напомнила спина. Потянувшись за книгой, лежащей дальше других, Нев почувствовал острую боль вдоль всего позвоночника. Нев поморщился и попытался размять мышцы, но боль тут же переместилась выше, заныла шея, а сразу после этого разболелась голова. Последним весьма недвусмысленно заурчал живот.
– Похоже, пора сделать перерыв, – сам себе сказал Нев.
Он часто говорил вслух, хотя жил один. Чтобы придать этой привычке какой-то смысл, пару лет назад он завел себе маленькую красноухую черепашку. Кошка или собака были бы уместнее, но Неву не хотелось рисковать книгами, которые он любил оставлять на столике у кресла или на рабочем столе. Чрезмерно игривый котенок или щенок вполне мог превратить любую вещь его обширной коллекции в хлам, а среди них попадались весьма редкие и дорогие издания. Красноухие черепахи же жили в аквариуме и не могли навредить имуществу. Конечно, они при этом были совершенно не склонны к общению, но Неву хватало их молчаливого присутствия.
Прежде чем отправиться на кухню, чтобы поставить чайник и сделать себе несколько бутербродов, Нев все-таки открыл крышку ноутбука, чтобы призвать на помощь коллективный разум. Помимо форума, на котором его полгода назад нашел Войтех, он знал еще несколько закрытых тематических сообществ. Конечно, шансов было мало, но свои возможности Нев все равно почти исчерпал.
С трудом изобразив в «Пейнте» символ, Нев создал новую тему на самом перспективном на его взгляд форуме. Он не стал упоминать Санкт-Петербург и убийства, чтобы не провоцировать в комментариях лишний ажиотаж. Просто указал, что увидел символ на старом надгробии и уже несколько дней он не дает ему покоя, поскольку его не удается опознать, и попросил поделиться мнениями о его возможном значении.
Ждать быстрого ответа не приходилось, поскольку ежедневно форум посещало от силы десять человек, многие участники не заходили на него неделями. Нев и сам последний раз был тут месяца два назад. Однако все же если где-то и мог существовать человек с более обширной, чем у него самого, библиотекой, то именно здесь.
Опубликовав свой вопрос, Нев с чистой совестью отправился на кухню. Здесь всегда тихо бормотало радио, на разных стенках горело два бра, была включена подсветка кухонной вытяжки над плитой. Нев не любил верхний свет, он казался ему слишком резким, поэтому его квартира везде освещалась настольными лампами, торшерами и бра.
После смерти родителей, которые умерли друг за другом примерно двадцать лет назад, Нев почти все время жил один. Пара попыток создать собственную семью не увенчались успехом, а больше он и пытаться не стал, но на его кухне отсутствие в доме женщины никак не сказывалось. Здесь всегда было чисто и уютно, а в холодильнике хватало еды, в том числе и домашней. Нев видел в этом заслугу своей матери, которая умудрилась не только приучить его к такому положению дел, но и научить, как этого добиться самому.
Вода в чайнике закипела как раз тогда, когда Нев уже сделал себе с десяток бутербродов на тонких ломтиках хлеба. Достав маленький заварочный чайник из прозрачного стекла, Нев по привычке сначала ополоснул его и только потом засыпал внутрь чайные листочки.
Чай в пакетиках он от всей души презирал, считая его уместным только в поезде, самолете или в походных условиях. Дома и на работе он всегда заваривал себе нормальный чай. Только черный, только крупнолистовой. Из ароматизирующих средств признавал только цитрусовые или мяту.
Ел Нев всегда за обеденным столом на кухне и никогда не позволял себе носить еду в другие комнаты. Иногда, правда, он проносил с собой на кухню книгу, чтобы было не очень скучно есть в одиночестве, но только тогда, когда читал что-то легкое и в издании, которое было не жалко испачкать и выбросить. К серьезным книгам он относился с большим почтением.
Ознакомительная версия.
