Ознакомительная версия.
Молодые люди ушли. Их место заняла женщина, которую Алешка не могла проанализировать. Пахло от незнакомки хозяйственным мылом, шампунем и стиральным порошком, а еще вокзалом. Незнакомка словно сливалась с этим местом.
– Че сидим, скучаем? – лениво обратилась к ней незнакомка. В голосе звучали угроза и одновременно детское любопытство. Образ сразу проявился. Совсем молоденькая, лет пятнадцать-шестнадцать, но уже прожженная жизнью. Нахальная, незлая, осторожная. Небольшой южный акцент. Прояснилось и то, почему девушка сливалась с этим местом. Вокзал – ее дом, она провела здесь не один день, считает себя хозяйкой территории, а Алешку воспринимает как конкурентку. Любопытство удерживает девушку от решительных действий по расчистке личного пространства от вражеских оккупантов. Уже хорошо, значит, она выглядит как бродяга, оптимистично подумала Алешка и решила сразу расставить все точки над «i»: показать девице, что не претендует на чужую территорию и здесь по делу.
– В компьютерах разбираешься?
– В смысле? – растерялась незнакомка.
– В Интернет сможешь выйти и на один сайт залезть, информацию кое-какую проверить? Не за бесплатно, конечно.
– Прямо заинтриговала. Шпионские страсти-мордасти. Ну, допустим, могу...
– Допустим или можешь?
– Я тебя для начала, пожалуй, тоже озадачу вопросом. От кого шифруемся? От ментяр или нелюбимого мужа?
– Не твое дело, – огрызнулась Алешка, решив перенять манеру собеседницы, чтобы войти в доверие. Она читала про психологический прием «зеркало». Чтобы стать своей, надо говорить с человеком на его языке.
– Подумаешь, уже и спросить нельзя, – обиделась девчонка. – Так что ты там хотела? В сайт выйти? Говно вопрос, сделаю все, что скажешь, если бабок отсыплешь. А сама чего – не рубишь?
– Слепая я, не видишь?
Секунду девушка молчала, сосредоточенно проверяла информацию и махала ладошкой перед носом Алешки.
– Охренеть! Че, совсем ни хрена не видишь? Зачем тебе тогда очки с линзами?
– Для маскировки.
– Охренеть! Прикинь, я однажды клея надышалась и тоже натурально ничего не видела. Испугалась до усрачки. Вообще здесь у нас много слепых обитает. Правда, они как бабок с прохожих натрясут, тут же прозревают и бухать идут на трубу, – хохотнула девушка. – Еще баба Клава одноглазая есть и Никола косой. Те в натуре с проблемами. Клава все под слепую косила, а потом, прикинь, ирония судьбы. Ей взаправду глаз один бич спьяну выбил.
– Боже мой, за что? – охнула Алешка.
– За место под солнцем. Баба Клава на диван его прилегла отдохнуть, до своей лежанки не дотянула, пьяная была. Он вернулся, озверел и пырнул ее сгоряча. Воплей было! Клава хотела его убить, но потом передумала. Раньше она попрошайничала на задворках «плешки», копейки собирала.
– Плешка – это что? – перебила Алешка.
– Ну ты даешь! «Плешка» – это площадь тутошняя. Так вот, без глаза Клава на уровень выше поднялась. Милостыню просит в центровом месте. Люди ее жалеют и бабок щедро отсыпают. А Никола с рождения косой в натуре. У него еще и с мозгами полный кирдык. В детском доме вырос, потом ему комнату выделили. Он че-то там такое не то подписал с косых глаз и на улице оказался. С тех пор здесь болтается, бутылки собирает и мусорки чистит. А ты откуда нарисовалась? По говору вроде тутошняя, коренная жительница столицы, – с некоторой неприязнью сказала девушка. – Из интерната для инвалидов, что ль, слиняла?
– Что-то типа того.
– Загадочная такая прямо в натуре. Ну и хрен с тобой, не хочешь, не говори. Бабки давай и излагай задачу. Здесь недалеко есть интернет-кафе, за площадью. Я туда слетаю по-быстрому, в сайт выйду, все узнаю и вернусь. Жди меня, и я вернусь, – пропела девушка хриплым прокуренным голоском.
Алешка хотела достать записную книжку и альбом, но в последний момент передумала.
– Вместе пойдем. Там объясню, что нужно сделать.
– Никуда я с тобой вместе не пойду! – неожиданно резко ответила девушка. – Деньги давай. Я сказала, все сделаю и вернусь. А ты здесь жди.
– Не вернешься, – тихо сказала Алешка, ужасаясь тому, какую ошибку совершила – выбрала не того человека. Вокзальная жительница тоже поняла, что лопухнулась, и забеспокоилась, что деньги, которые уже практически лежали в ее кармане, уплывают из-под носа.
– Почему это? Почему я не вернусь? Ты что, думаешь, если я на вокзале живу, значит, глупая и непорядочная? – истерично спросила девушка, в голосе слышались искренняя обида и ярость.
– Может, и не глупая, но в компьютерах ты точно ничего не соображаешь. Иначе спокойно пошла бы со мной и деньги вперед не просила. Ты меня обманула, – ровным голосом сказала она.
– Ах, ты так, да? – взвизгнула девчонка. Неожиданно малолетка навалилась на нее и принялась колошматить по голове и лицу. – Это я ничего не понимаю в компьютерах! Да я побольше твоего понимаю, слепая гадина! Давай сюда бабло. Я сказала, давай!
К такому Алешка была не готова. Она как могла отпихивала девочку, стараясь не причинить ей вреда, но вокзальная обитательница была хоть и мелкой, но сильной и напористой. Ухватить за волосы агрессивную нахалку тоже не получилось, девица оказалась стриженной почти под коленку. Через мгновение Алешка лежала на полу, а вокзальная обитательница сидела сверху, одной рукой зафиксировав ее руки, другой – профессионально обшаривая карманы. Подвела Алешку хваленая интуиция, просигналила об опасности слишком поздно. Нарвалась на карманницу по собственной глупости. Все было так нелепо. Ее грабили и мутузили на вокзале средь бела дня, но никто не вмешивался в ситуацию. Полиция в том числе. Малолетка добилась своего, вытащила у Алешки из кармана деньги и бросилась бежать. Записная книжка мамы из кармана тоже исчезла, маленькая дрянь прихватила и ее.
Кричать и звать на помощь было бесполезно. Людям безразличны разборки двух бомжей, а взывать к совести полиции в ее положении – верх идиотизма. Тем более нельзя исключать, что здесь полиция тоже кормится из рук местных бродяг, в лучшем случае ее вышвырнут с вокзала, в худшем – заберут в отделение. По собственной дурости она лишилась всего. Курица безмозглая! Самонадеянная идиотка! Как же так получилось? Девчонка показалась ей незлой, просто попавшей в затруднение, как и она сама. Она надеялась, что получится договориться и помочь друг другу. Теперь у нее нет не только денег, но и надежды на спасение. Остался альбом, но толку от старых фотографий теперь нет. Все кончено.
Алешка с трудом села, вытерла рукавом кровь, текущую из носа, закрыла глаза и прислонилась затылком к прохладному мрамору.
В нескольких метрах от нее девчонка-карманница вдруг разразилась ругательствами и проклятиями на весь зал ожидания, а потом Алешка услышала приближающиеся шаги. Кто-то подошел, поднял ее на ноги и сунул что-то в карман. Алешка проверила и обнаружила там украденные деньги.
– Спасибо, – пролепетала она. – Даже не знаю, как вас благодарить.
– Не надо меня благодарить. Вали отсюда, парень, быстро! Сейчас эта шмара малолетняя знакомых бичей соберет – порежут.
Голос был знакомый, но Алешка не могла понять, где его слышала. Образ от волнения визуализировать тоже не получалось. Он то собирался в картинку, то распадался на миллионы фрагментов.
– Я никуда не пойду. У этой девушки осталась одна вещь, которая категорически мне нужна. И идти мне некуда, – тихо сказала она.
– А жизнь твоя тебе нужна? Ты что, плохо слышишь? Мотай отсюда!
– Слышу я хорошо. Я плохо вижу, – огрызнулась Алешка. – Никуда я не уйду. Пусть только попробует кто-нибудь ко мне подойти. Я себя в обиду не дам.
– Извини, я не понял, что у тебя со зрением проблемы, – смутился мужчина.
– Ничего, я привыкла.
– Привыкла? Ты что – девка? – растерялся мужик.
– Какая вам разница? – с вызовом спросила Алешка.
– Мне-то все равно, а им вряд ли. Не только порежут, но и... Ладно, объясняю еще раз для бестолковых дур, как ты. Эта малолетка на вокзале давно прописана. Она здесь своя в доску, для ментов в том числе. Мало того, она – любимица одного из влиятельных авторитетов «плешки». Пока ты в зале, тебя не тронут. Но на ночь отсюда менты всех вытряхивают. Как только выйдешь из дверей, тебя на куски порвут. Меня, к слову, тоже. Сейчас к вокзалам приехала миссия с волонтерами. Почти вся местная шушера рванула жрать на халяву и боевые раны обрабатывать. Поэтому есть шанс смотаться отсюда без увечий. Лично я пошел другой вокзал искать. А ты как хочешь, уговаривать тебя не собираюсь, – с раздражением сказал мужчина, и Алешка вспомнила, где слышала этот голос. Сегодня в метро на «Фрунзенской» этот гражданин отшвырнул ее за шкирку от края платформы. Выходит, он жизнь ей спас. А сейчас помог вернуть деньги и пытается спасти второй раз. Может, этот невежливый тип ее ангел-хранитель?
Ангел-хранитель тем временем больше спасать ее был не намерен, звук его шагов зазвучал в направлении выхода. Алешка устремилась следом.
Ознакомительная версия.
