– Главное, чтобы в процессе расследования не выйти на самих себя!
– Что?! Как?! – Синеватый подскочил на месте. – Что это значит? Как это можно допустить?!
Следователь усмехнулся.
– Есть такая старая прокурорская шутка. Хотя в данной ситуации она как никогда близка к реальности!
– Нашли время шутить! – вскипел полковник. – Мы говорим об очень серьезных и важных вещах!
– Каждая шутка содержит лишь долю шутки, товарищ Синеватый! – холодно сказал Кульков. – В ходе расследования часто выскакивают вроде бы малозначительные детали, которые образуют цепочку косвенных доказательств, направленных в противоположную сторону от основной версии. Вот что я и имел в виду.
– Если так же сработаешь, как по Хвостам, то у нас все пойдет в противоположную сторону! – не выдержал Васильев.
– А как он сработал по Хвостам? – насторожился Синеватый.
– Да выпустил их, и все. Мол, невиноватые они!
– Выпустил, потому что не было доказательств, – с достоинством возразил следователь. – Это вы плохо сработали!
– Вот за это они нас хотят убить. Знаешь ты это? И, по существу, ты им в этом помогаешь!
– Что за ерунду вы говорите?! – возмутился Кульков. – Я помогаю преступникам?!
– Если сам знаешь, что они преступники, то почему выпустил? – повысил голос Степанов.
Синеватый поднял руку.
– Подождите, подождите! Личные счеты будете сводить потом! Сейчас нам надо думать об общем деле.
– Личные счеты?!
Степанов и Васильев переглянулись. Ничего себе! Опасные преступники, которых они задерживали, поклялись их убить, а сидящий здесь следователь освободил будущих убийц из СИЗО, облегчая им задачу! И это считать личными счетами?!
Но сейчас спорить с начальством все равно, что мочиться против ветра, поэтому оба благоразумно промолчали. Совещание продолжалось.
Когда оперативка закончилась и все вышли из кабинета, Кульков с озабоченным видом подошел к «Американцам».
– Парни, что вы на меня взъелись? Я же по документам работаю! Что есть в деле – то есть, а чего нет – извините…
– Знаем мы твои документы – что захотел, то и написал! – зло сказал Васильев. – Закон, что дышло! И ты вертишь им, куда тебе нужно!
– Вот-вот! – поддержал товарища напарник. – Если будет надо, то по твоим документам умершие начнут играть в футбол на стадионах, которые планируется построить через пять лет!
– Вот видите, вы прекрасно все понимаете! – заулыбался следак и похлопал Васильева по плечу. – А то стали на меня бочку катить! Не раздражайтесь по пустякам: нам ведь еще вместе работать!
Кульков пошел по коридору, явно удовлетворенный тем, что уладил пустяковое недоразумение. Остолбеневшие «Американцы» смотрели ему вслед. Потом повернулись друг к другу.
– Офигеть! – сказали они одновременно, и сказанное слово было гораздо грубее, чем его смягченная редакция.
* * *
Колонна с наркотиками выехала на рассвете. Гаишники, как бы их ни переименовывали и как бы ни называли, – хорошие психологи. Поэтому «КАМаз» подобрали свежий, недавно покрашенный, с ярким, не успевшим выцвести тентом и крупной белой надписью «Логистика России» – на сегодняшний день это была самая крупная и влиятельная фирма перевозок в стране, имеющая мощный юридический отдел и тесно сотрудничающая с ЧОПом [9] «Защита», у которого тоже была устойчивая репутация в определенных кругах – как в бандитских, так и в полицейских. В кабине сидел немолодой шофер солидного вида, с целой папкой документов на ценный груз. Он вез несколько десятков плазменных телевизоров, видеомагнитофоны и компьютеры. На весь груз имелись самые настоящие накладные, а поскольку времена сейчас смутные и шоссейные дороги не достигли еще полного уровня безопасности, то рядом с водилой сидел могучий борец Ботир, зажимающий между коленями многозарядный итальянский «Моссберг», на который, конечно же, имелось разрешение. Сзади, на мягком диванчике, легко превращающемся в кровать для подменного водителя, развалился Тимур, вооруженный служебным пистолетом «ИЖ-17», на который тоже имелось разрешение, поскольку и Ботир и Тимур являлись лицензированными охранниками «Защиты».
Все эти тонкости хитроумные гаишники, конечно, хорошо знали и связываться с серьезными фирмами не имели ни малейшего желания, зная, что кроме неприятностей здесь ничего не обломится, а вокруг носятся сотни бесхозных машин, которые можно проверять без всякого риска и с гарантированным положительным результатом…
Но только на сознательность дорожной полиции Урман положиться не мог: слишком крупные ставки стояли на кону. Поэтому за «КАМазом» на расстоянии двадцати и пятидесяти метров шли две машины – милицейской цветографической раскраски с проблесковыми маячками, и обычная, без специальных знаков. В каждой находились, кроме водителей, по два автоматчика, все трое – в полицейской форме. Договор на полицейскую охрану тоже был в полном порядке, на случай, если бы кому-то из нарядов многочисленных Контрольно-пропускных постов на тысячекилометровой трассе не хватило сознательности или осведомленности о фирмах «Логистика России» и «Защита».
И все-таки осложненная криминальная обстановка не позволяла беспрепятственно двигаться даже столь тщательно обставившейся колонне. Первый раз «КАМаз» остановили уже на границе с Рязанью. Косясь на легковушки с автоматчиками, которые стали рядом, опустили стекла, чтобы были видны стволы и слышен лязг передергиваемых затворов, два «гайца» тщательно проверили документы, занесли в журнал номер «Камаза», фамилии пассажиров, номера машин сопровождения и, с явным облегчением, завершили формальности. Потом ситуация повторилась в Воронежской области, там развязный быстроглазый лейтенант настаивал на досмотре груза. Пришлось проезжим коллегам выйти наружу, записать его фамилию и объяснить, что при наличии неповрежденной пломбы, вскрывать опечатанный фургон и проверять груз запрещено.
– Это ж не я к тебе пришел, а ты на моем посту стоишь! – процедил местный страж порядка. – И еще порядкам меня учишь! Совсем совести нет! Ты же мой кусок хлеба отнимаешь!
– Хорошо, что сказал, братишка! У нас контрольный проезд, и ты, считай, уже попал в рапорт министру! – сказал проезжий автоматчик. И добавил:
– Вот министр тебе пайку и добавит! Четыреста грамм положено!
Последнее уточнение окончательно испортило местному настроение.
Больше их уже не останавливали. Скорей всего, о «контрольном проезде» передали по линии, и все встречающиеся сотрудники ГИБДД старательно демонстрировали строевую выправку, доброжелательную улыбку и настрой на полное соблюдение законности и приказов МВД.
Впрочем, проверок колонна не опасалась. Даже если сорвут пломбу и пересмотрят все коробки в фургоне, ничего не соответствующего накладным не найдут. А кокса не найдут и подавно: он находился в топливном баке, специально разрезанном, сваренном, зашлифованном и закрашенном. В бак был вмонтирован контейнер таким образом, что если даже простукивать стенки, ничего подозрительного не обнаружишь. А поскольку контейнер был герметичным и омывался остро пахнущей соляркой, то даже специально натасканная собака не смогла бы ничего унюхать. Конечно, против специального контроля – с датчиками объема и рентгеновскими установками, еще ничего не придумано, но они появляются тогда, когда где-то «протекла» информация. А сейчас все шло четко, по плану: хорошая погода, ровная, не очень загруженная дорога, колонна держала среднюю скорость под сотню и с каждым часом приближалась к Тиходонску.
Пулат с Урманом и несколькими ребятами прилетели самолетом в полдень. Теперь они пили чай и играли в нарды в VIP-зале ресторана «Узбекская кухня», который располагался в центральном парке города. Сейчас его парковка была забита машинами узбекской диаспоры: Жасур поставил в строй не меньше двадцати человек. Старшие были довольны организаторскими способностями их выдвиженца. Впрочем, окончательно делать выводы можно будет после завершения дела…
