Жора согласился и выстрелил в лоб сообщнику. На одного стало меньше. Теперь надо было от остальных избавиться. Жора берет чемоданы, рюкзак и везет их в склеп. Надгробные крышки сажает на цемент. Рюкзак передает жене с четкими инструкциями. До суда оставалось два дня. Второпях и на радостях он наделал много ошибок. Не проверил деньги и прочее.
— Идем в сортир, — предложил полковник.
Верхний слой покрылся льдом. Пришлось долбить ломом. Потом с помощью багра они в течение получаса выловили оба чемодана, после чего там же утопили.
— А ведь ты гений! — сказал Гальперин Коптилину.
— Обычная логика. Если Твердохлеб обманул Жору, то деньги у него. Семья его живет бедно. Деньгами не сорит. И третье. Деньги должны лежать под рукой на случай срочного побега. Все сошлось на даче, о которой никто ничего не знает. Жора не в счет. Ему предстояло шесть лет отсидеть. И он спокоен. Своих подельников он поодиночке уберет. Но Твердохлеб забыл про себя. Он ничем не лучше других. Просто умнее и хитрее.
— Ладно. С Жорой покончено. Надо ехать в Питер. Мы еще успеем на последнюю «Стрелу».
Анфиса взяла Андрея под руку и прижалась к нему.
— Какой же ты у меня умный.
— Рано хвалишь. Нам предстоит задачка посложнее. Если до сих пор мы с котятами играли, то теперь нас ждет встреча с пантерой.
Они опять вернулись на первую дачу, но уже измотанные.
Этот день для Елены Сергеевны был перенасыщен событиями.
Утром вернулся корабль. Боцман принес подарок. В перевязанной тряпьем корзине лежала голова старого капитана.
— Срезана точно бритвой. Он уехал к Шаху. По его приказу он должен был привезти ящик с девчонками. Вернули только его голову. Обшманали весь корабль. Врачу удалось каким-то образом удрать. Думаю, он знал, что происходит. Наш посыльный ходил в гарем. Ни души. Все разрушено. Значит, за ними следили. Не трогали, пока дело шло своим чередом. Но, очевидно, появился новый труп и Шах оскорбился не на шутку.
— Вы пришли в порт на сутки позже. — Голос Елены звучал металлически.
— Нас не выпускали из порта.
— Очень плохо, Кузьма. С руководством я договорюсь. Ты из моря лет сорок не вылезал. Найди хорошего капитана. Сильного, рискового и авторитетного. Врача я сама подыщу. А Шаха придется поставить на место. Слишком много берет на себя.
— За ним стоят люди. Бандюги настоящие. Страну разворуют.
— Передай ему напрямую: пусть ищет наследника. Вчера его люди сожгли Загряжского, так что мы остались без финансовой подпитки. А если этот особняк висит на его шее, то мы и без него останемся. Убийцы Загряжского из России не уйдут. У меня есть их снимки, я знаю их имена. Иди к Шаху смело. На второй выпад у него сил не хватит. И головы этих отморозков ему принеси в корзине.
— Ты, матушка, совсем спятила? Толкаешь меня на самоубийство.
— Не пойдешь — я тебя здесь захороню. Территория у нас большая.
Боцман потряс обвисшими щеками, но возражать не стал.
После его ухода Лена подумала: пора бежать. Но это успеется. Сначала надо подготовить катер к отъезду в Прибалтику. И повод найти. Похороны мужа. С этого идиота все равно никакой пользы. А приезд Бориса Лущенкова обещал хоть какую-то надежду. Вот если бы Андрея вернуть. Она все еще любила его. Но он-то ее давно похоронил, да еще отсидел ни за что. Итак, сегодня же она пригласит Бориса на вечеринку. Он заменит умершего Луциса. А завтра она назначит его директором института в связи с болезнью мужа. Пока ей бояться нечего. Ни одна из ее кукол не числится среди пропавших. А клуб для себя открыл Загряжский. Всем известно, каким он был бабником. Ее нанял следить за порядком. А ей надоело жить с мужем-импотентом.
Все эти мысли пролетели пулей в голове Елены. Но главное, она пыталась себя успокоить.
Следователь Ильин понимал, что делает что-то не то. Разговаривая с архивариусом, он не находил нужных вопросов, а играл от «балды».
— Лена Луцис часто посещала Загряжского. Всегда без очереди проходила. Возможно, его гибель и с ней как-то связана.
— Он для нее что-то делал? — спросил Ильин.
— Институт для мужа ей подобрал. Имение купцов Рогозиных. И уточните в Пушкино, кажется, речь идет об усадьбе князей Мамонтовых, которая была предоставлена для клуба «Белая лилия». По документам эти объекты не проходят. Скорее всего, он их приватизировал на посторонних лиц. Тут дело техники, я знаю, что такое возможно, но как — мне непонятно.
— До Лены мы доберемся. Начнем с Загряжского. ФСБ в курсе моего приезда. Они стараются мне помочь. Начальник местного управления учился вместе с нашим прокурором. Они старые друзья, — добавил Ильин.
— Тогда вперед. А я займусь клубом. Елена не из тех, кто будет тратить время на ерунду. Тут глубже копать надо.
В клубе, как всегда, шло веселье. Девушки были счастливы, кавалеры учтивы. Борис Лущенков появился здесь во второй раз и уже тайно влюбился в свою партнершу. Лена это чувствовала, но не реагировала. Это входило в ее планы на первом этапе. Из него она сделает такого же прислужника, как из мужа. Правда, Борис на взаимность не рассчитывал. С его грузной внешностью, двойным подбородком и оспинами на лице он не мог рассчитывать на многое.
Лена отвела химика в сторону, и они устроились в одной из спален второго этажа. Борис не знал, что ему ждать. Общий принцип схемы ему был понятен. Включать его в дело еще рано. Сыроват. Но он ничего не знал о связи Загряжского с клубом, о том, на кого Лена работает, если только не на себя, и как она пошла на такой риск. И уж, конечно, он не знал о корабле. Для него эта тема вообще казалась сказочной.
Произошло то, чего он меньше всего ожидал от Лены.
— Я вижу, как у тебя текут слюнки, глядя на девочек. Я немного постарше их, но в фигуре не уступаю. К тому же у меня опыт.
Он не мог оторвать от нее глаз. Она в действительности казалась ему богиней.
— Со мной тебе понравится больше, чем с Оксаной. Она простушка.
Скинув с себя все, она принялась раздевать Бориса и делала это очень нежно, с лаской.
— А потом мы перейдем с тобой к делу. Теперь ты директор института и заменишь моего мужа. Включая постель.
Они остались нагими и завалились в постель. Когда полоса удовольствий закончилась, она опять заговорила:
— Твой друг Андрей Коптилин нашел себе другую, молоденькую. И решил отравить меня препаратом 805. Но у него не получилось. Вмешалась Оксана и вколола мне противоядие. У нас есть 805-й препарат, но срочно нужно противоядие. Этих девочек мы отправляем в гарем к высокопоставленному лицу. Здесь мы их отключаем, но только на двенадцать часов. Дальше в нейтральных водах их оживляют, но сделать они уже ничего не могут. У нас осталось шесть ампул. А мы должны переслать еще около полусотни красоток, иначе арабы с нами поступят как с Загряжским. И никто следов искать не будет. К нашему счастью, на той стороне ничего не знают о клубе. Все можно свалить на Загряжского и несуществующую команду. Он уже два года не занимается девчонками. Все дела отдал мне. В том числе клуб и институт. Женщин переправляем в ящиках для деталей. Ясное дело, деталей там нет. Мы минуем таможню и пограничников. Рейс засекреченный. Детали носят гриф «секретно». На таможне уже привыкли, что груза бывает больше на один-два ящика. Мелочь. Мне нужно, чтобы ты сделал противоядие, иначе тебя похоронят, как Айвара. Ты уже слишком много знаешь.
Борис почесал свою волосатую грудь.
— Над противоядием придется еще поработать. Надо не меньше недели. Мне нужны опытные химики и очень хороший отдел снабжения. Я сделаю все, о чем ты просишь.
Сегодня день у Лены сложился не так, как она намечала. С самого утра ее разбудила делегация с корабля. Она не разрешала приходить к себе никому, кроме капитана. Но капитана среди них не было.
— Леночка, прости за беспокойство, — сказал боцман. — Наше положение ухудшается с каждым днем, и мы считаем, что во всем виноват Шейх. Ты должна вмешаться. Иначе мы откажемся от маршрута. Шейха надо поставить на место. Он наглеет с каждым днем.
Матросы загудели.
— Нам международные скандалы не нужны! — резко ответила Лена.
— Побойся бога, Леночка. Выскажемся, как надо, и отчалим. С русскими моряками надо бы вести себя повежливее.
— Он вам бошки отрубит, и я ничего уже сделать не смогу.
— Сделаем проще. Пойдут рулевой, боцман, главный моторист, инженер. Без этих людей сухогруз с места не двинется. Они будут вынуждены выпустить нас из порта.
— Пошлют пиратов в море, — сказал кто-то.
— А мы свяжемся с Черноморской эскадрой. Если их затормозят на Босфоре, пустят пару подводных лодок.
Толковали еще долго, но арабам решили отомстить. Моряки — народ строгий и решительный.
