Эрленд сделал глубокий вдох.
— И эти подвальные квартиры — важная особенность Северного болота. На самом деле никаких квартир в подвалах изначально не было — хозяева домов переделывали подвалы в квартиры — штукатурили стены, ставили плиты — в общем, превращали их в жилые. Раньше это были просто рабочие помещения, потому что дома находились — как это Марион говорит? — на самообеспечении. Вы понимаете, о чем я?
Коллеги покачали головами.
— Ну конечно, вы слишком молоды, не можете помнить, — сказал Эрленд, зная, что этим выведет коллег из себя. — В таких подвалах находились комнаты для прислуги, для горничных, которых нанимали себе люди побогаче. У них в этих норах были комнаты, где они спали, стирали, готовили еду, хранили полуфабрикаты и так далее, ну и ванная с туалетом.
— И очень важно, что все это на болоте, — сказал Сигурд Оли, не стараясь скрыть сарказма.
— Это правда очень важно, Эрленд? — спросила Элинборг.
— А под подвалами находится фундамент…
— Что очень необычно, — вставил Сигурд Оли, обращаясь к Элинборг.
— …как и в любом другом доме, — продолжил Эрленд, не обращая внимания на шуточки Сигурда Оли. — И если поговорить с водопроводчиками, как это последние несколько дней делает Марион Брим…
— Что это за чертов марионбрим и что это все за херня? — не выдержал Сигурд Оли.
— …то выяснится, что их регулярно вызывают именно на Северное болото. Потому что для них тут есть работа — то и дело в здешних домах, построенных много лет назад на болоте, случается одна и та же неприятность. Не во всех, в некоторых — часто это можно заметить, осмотрев дом снаружи. Эти дома покрывали снаружи штукатуркой, смешанной с камешками, вровень с землей. И на некоторых домах сегодня видно, что камешки и штукатурка заканчиваются выше современного уровня земли, а ниже торчит голая стена. Проблема в том, что земля оседает не только вокруг дома, но и внутри.
Ага, вот они и перестали ухмыляться!
— Риэлторы называют такие вещи скрытым дефектом постройки, и что с этим делать, толком никто не знает. Дома оседают вместе с грунтом, и нагрузка на трубы под домом увеличивается, часто они просто лопаются — прямо под полом подвала. Ты и оглянуться не успел, а все, что ты сливаешь в унитаз, попадает прямиком в фундамент. Это можно не замечать годами, если бетон в подвале достаточно прочный и не пропускает запах. Но часто на полу образуются пятна — в старых домах избыток горячей воды сливается прямо в канализацию, и подпол подвала, таким образом, наполняется кипятком. Пол нагревается, паркет идет волнами.
Ого, вот уже и слушают меня с открытыми ртами.
— И это все тебе рассказал этот человек, как его, Марион? — спросил Сигурд Оли.
— Чтобы починить все это, нужно взломать пол, — продолжил Эрленд, — залезть в подпол и заменить или запаять трубу. И водопроводчики, как говорит Марион, частенько сталкивались вот с чем — они просверливают пол насквозь, а там полость. Фундамент частенько довольно тонкий, и между бетоном и землей образуются пустоты. Иногда очень даже здоровые — земля оседает где на полметра, а где и на метр. Это же все трясина!
Сигурд Оли и Элинборг переглянулись.
— Значит, тут под полом есть пустое место? — спросила Элинборг, постучав ногой по полу.
Эрленд улыбнулся:
— Вы еще не знаете, до каких глубин умеет докапываться Марион Брим! Отыскался водопроводчик, которого вызвали в этот самый дом, в эту самую квартиру как раз в год тысячестолетия Исландии. Этот год хорошо помнят все исландцы, и водопроводчик без труда вспомнил, что его вызывали сюда, как раз по поводу мокрого пола.
— К чему это ты клонишь? — перебил Сигурд Оли.
— Водопроводчик вскрыл пол. Пол относительно тонкий, и под ним есть полости, не одна, а несколько, в разных местах. Водопроводчик очень хорошо все это помнит — в частности, потому, что Хольберг не дал ему закончить работу.
— Как это так, не дал закончить?
— Вот и водопроводчик тоже удивился. Он вскрыл пол, заменил трубу, а затем Хольберг буквально вышвырнул его на улицу, сказав, что закончит работу сам.
Помолчали. Сигурд Оли, как всегда, не сдержался первый.
— Марион Брим! — сказал он. — Марион Брим!
Повторил имя несколько раз, словно пытаясь понять, в чем тут секрет. Так я и думал, конечно, он слишком молод, не помнит те времена, ведь Марион в отставке уже много лет.
Сигурд Оли повторил имя еще раз, и еще, словно решал загадку, потом вдруг замолчал, подумал и спросил босса:
— Постой-ка. Кто такой этот Марион? Или эта Марион? Что это за имя такое? Это кто вообще, мужчина или женщина?
Сигурд Оли пристально посмотрел на Эрленда.
— Я сам порой задаю себе этот вопрос, — ответил Эрленд и вынул из кармана мобильный телефон.
Прибыла бригада судебных экспертов и немедленно приступила к вскрытию полов — сразу во всей квартире, в комнатах, на кухне, в ванной и в кладовке. Получение разрешения на эту операцию заняло весь день, Эрленду пришлось долго убеждать комиссара, что для вскрытия полов в квартире Хольберга есть достаточные основания. Еле уговорил, если бы не убийство, тот не согласился бы. Но зато дал разрешение сразу начать работу.
Эрленд представил раскопки в квартире Хольберга как один из шагов в поисках убийцы — ведь Гретар вполне может им быть, если он еще жив. И тут у полиции есть шанс поймать сразу двух зайцев — ибо если Марион Брим не ошибается, то следствие и снимет с Гретара подозрение в убийстве и заодно раскроет двадцатипятилетней давности дело о пропаже без вести.
Наступили сумерки, когда к дому подъехал грузовик — самый большой, какой только смогли найти. Туда предстояло загрузить весь Хольбергов скарб, кроме прикрученных к стенам шкафчиков и их содержимого. Вслед за грузовиком приехал трактор со здоровенным сверлом-перфоратором. Вокруг собрались следователи и судэксперты. Жильцов покамест не видно.
Весь день лил дождь, как и прошедшую неделю, но уже не такой сильный, к вечеру стало просто легко моросить. Эрленд, как обычно, стоял с сигаретой в руках, рядом — Сигурд Оли и Элинборг. Неподалеку собралась толпа зевак, близко подойти, правда, не решаются. Среди глазеющих — несколько журналистов, пара операторов с телевидения и фотографы. Соседние улицы заставлены машинами с логотипами телекомпаний и прессы. Эрленд подумал, не приказать ли им всем убираться, в конце концов, он же сам запретил следственной группе контактировать со средствами массовой информации.
Команда работала быстро, и квартира Хольберга вскоре опустела. Оставалось решить, что делать с вещами, — в итоге Эрленд приказал отправить все на полицейский склад.
В кузов закинули последнее — свернутые в трубку листы линолеума и ковры, — и грузовик, тарахтя, выехал со двора.
Начальник группы подошел к Эрленду и пожал ему руку. Лет пятидесяти, зовут Рагнар, полноват, черноволос и непричесан. Учился в Великобритании, читает только английские детективы и смотрит исключительно английские детективные сериалы.
— В хорошенькую же историю ты нас втянул, Эрленд, а? — хихикнул Рагнар, махнув рукой в сторону журналистов.
Веселый человек, ему ужасно понравилась идея взломать весь пол ради шанса найти под ним труп.
— Как тебе квартирка? — спросил Эрленд.
— Полы покрыты толстым слоем краски, похоже, такой, какой красят корабли, — ответил Рагнар. — Так сразу и не скажешь, вскрывали их раньше или нет, — никаких следов. Мы постучали по полу во всех местах, и отовсюду идет один и тот же гулкий звук. Видимо, пустоты под всей квартирой. Может, там грунт просел, а может, еще чего-то, не знаю. Бетон в этом доме качественный, настоящий, а не это дерьмо с шлаковыми добавками, да к тому же толстенный. Но кое-где есть влажные пятна на краске. Этот твой водопроводчик не может нам, часом, помочь?
— Он живет в доме престарелых в Акюрейри и клянется, что прежде сдохнет, чем согласится еще хоть раз съездить к нам сюда на юг. Но он очень подробно описал, где именно вскрывал пол.
— Еще мы засунули камеру в канализационную трубу, пробуем с ее помощью найти место починки.
— Ты уверен, что нам потребуется это чудовище? — спросил Эрленд, кивнув в сторону трактора с перфоратором.
— Понятия не имею. Мы захватили с собой оборудование поменьше, но пробиться сквозь этот бетон пока не смогли. Посмотрим, может, нам удастся просверлить дыру где-нибудь и запустить туда еще одну камеру.
— Надеюсь, этого будет достаточно. Не хотелось бы сносить дом целиком.
— И еще там воняет, как у черта из задницы, вот что я тебе скажу! — сплюнул Рагнар и предложил Эрленду проводить его в квартиру.
Внутри трое экспертов, одетые в белые халаты, ходили по квартире туда-сюда и стучали молотками по полу; те места, где звук был гулкий, отмечали фломастерами.
