— Спасибо, — произнесла Маргарита и протянула ему монету.
Подняв глаза, она увидела небритое лицо.
— Люк! — прошептала она.
Он уставился на нее, онемев от изумления.
— Люк! — повторила она.
Он отпрянул назад, но она успела схватить его за рукав.
— Садись, ради Бога, — пробормотала она, втаскивая его в автомобиль.
В эту минуту у дверцы появился шофер.
— Поезжайте дальше. Этот господин… мой знакомый.
Она надеялась, что в темноте он не разглядел пугала, сидящего рядом с ней.
— Куда, миссис?
— Домой!
Когда шофер занял свое место, появилась еще одна фигура. Какой-то человек бегом пересек улицу и вскочил на подножку тронувшегося автомобиля. В первое мгновение Маргарита решила, что это сыщик, но при свете фонаря узнала суровое лицо Ганнера.
— Не привлекайте внимания, — сказал он, ловко втискиваясь в салон автомобиля. — Я давно уже гоняюсь за вами. Кто это?
Всмотревшись, он тихо присвистнул.
— Мистер Мэдиссон?
— Да, это я, — были первые слова Люка.
Его голос звучал очень слабо. После того, как его утром отпустили из полицейского участка, он ничего не ел и промок до нитки. Теперь на него нахлынули тепло и покой. Под мягкое покачивание автомобиля он задремал.
— Его арестовали сегодня утром, — тихо сказал Хэйнс. — Я это узнал час назад от одного из моих… друзей. Потом они отпустили его. Но сейчас вся полиция на ногах. Кто-то послал телеграмму, скорее всего наш общий друг Данти. Куда вы хотите его везти?
— Домой, — просто ответила она, заботливо укрывая пледом скорчившуюся фигуру в углу.
— Там уже ждет полиция. Нет, мы отвезем его в Эльфорд. Что это такое?
Он толкнул ногой чемодан. Она рассказала о своем плане, и он рассмеялся.
— Вы прямо отгадываете мысли. Это как раз то, что ему нужно. Не сегодня ночью, так завтра утром. Мы едем в Эльфорд. Вы знаете это место? Нам придется ехать три четверти часа, и если мы поспеем, то изловим двух самых больших крыс, которые когда-либо вылезали из тины Темзы.
Она нагнулась к окошечку и дала указания шоферу.
— Разве мы не могли бы доехать до Дувра и пересечь канал на пароходе?
Ганнер покачал головой.
— Это исключается. «Воробей» очень славный человек, но он арестует, если понадобится, собственную мать. И если, как я считаю, мистер Морелль, или как там его теперь зовут, просвистел Люка, то теперь установлено наблюдение за всеми поездами и пароходами. Остается только один выход: мистер Мэдиссон должен появиться в Испании, где он находился все это время. Думаю, что это нам удастся, если Данти не опередит нас.
Он снова нагнулся.
— Что на вас надето? Меховое манто? Отлично! Вам придется его одолжить вашему мужу. Он правда, будет выглядеть немного… сумасшедше, но какое это имеет значение?
— Что вы собираетесь делать? — спросила она.
— Совершить ночной полет. Вместе с ним. А то, что вам предстоит сделать, миссис Мэдиссон, очень несложно. Вы вернетесь домой, немного солжете полиции, а завтра отправитесь в Испанию. Если я не смогу доставить его туда — назовете меня идиотом.
Она помолчала и произнесла.
— Предлагаю кое-что получше. Я лечу с вами!
Ганнер совершенно неожиданно ответил:
— Что ж, возможно, это самое разумное решение.
Наконец они приехали на какую-то темную, изрытую улицу. Ганнер приказал шоферу остановиться.
— Отведите автомобиль под деревья и погасите все фонари.
Он вышел на дорогу и через минуту вернулся.
— Нам везет, — сказал он. — Данти очень осторожен, но мы опередили его. Вот он.
На дороге показались огни. Автомобиль остановился в ста метрах от них и через минуту повернул обратно.
— Из автомобиля не выходите, — предупредил Ганнер. — Я скоро вернусь.
Он подошел к воротам аэродрома и вынул что-то из кармана. Ему не пришлось долго ждать. Прямо на него шли Коннор и Данти.
— Это вы, Хиггинс? — крикнул Данти. — Пилот уже здесь?
— И не только пилот, — громко сказал Ганнер. — Без глупостей, Коннор, или я нашпигую вас из двух стволов!
— Что вам нужно? — спросил Коннор.
Данти молчал, но, казалось, было слышно, как у него стучат зубы.
— Что мне нужно? — спросил вежливо Ганнер. — Чтобы вы убрались отсюда, и поскорее! Я сегодня в плохом настроении. Мне безумно хочется вас угробить, но не могу — дал слово. Но, видит Бог, как мне хочется его нарушить! Так что, прошу, не искушайте меня.
— Хорошо, хорошо, Ганнер, мы уйдем. — Данти обрел дар слова. — Пойдемте, Коннор, пойдемте…
— Я нашел письма, Данти, — тихо сказал Ганнер. — Рядом с тобой — смерть.
Данти, не отвечая, схватил за руку своего спутника и потащил назад. Пройдя несколько метров, Коннор остановился.
— Я с тобой еще…
— Бегом! — крикнул Ганнер.
Больше он их не видел.
В автомобиле Люк тихо разговаривал с женой. Хэйнс предпочел оставить их одних и отправился на аэродром.
Машина была готова к старту. Пилот нетерпеливо прохаживался вокруг нее. Ганнер дал ему инструкции, и так как он подкрепил их существенными аргументами, тот их принял безоговорочно, сунув хрустящие бумажки в карман.
— Можно взять и больше троих. Пустяки. Я проделал сотни ночных полетов.
Довольный, Ганнер отправился назад, где ему пришлось нарушить тихую беседу.
— У меня есть для вас кусочек бумаги, миссис Мэдиссон. Прочтите ее, когда будет светло. Это касается вашего брата — мне очень жаль, что я должен напоминать вам об этом — но пора узнать, что виновником гибели его был Дантон Морелль.
— Я так и думала, — тихо сказала она.
Шел мелкий дождь, но аэроплан с тремя пассажирами на борту прорезал облака и, купаясь в лунных лучах, взял курс на юг.
Неделю спустя в ресторане отеля Рид в Мадриде сидели трое людей. Это был прощальный обед Ганнера, который отправлялся в Неаполь, чтобы застать там австралийский пароход.
— Я только тогда буду чувствовать себя уютно, когда сяду в барселонский экспресс, — сказал Ганнер. — Я немало повидал в жизни, но впервые мне пришлось быть третьим в свадебном путешествии.
Широкая стрелка — марка английских тюремных вещей.
«Просвистеть» на жаргоне английских воров — выдать в руки полиции.
Женская тюрьма в Лондоне.
Карманная дубинка.
