На его лице явственно читалось желание поскорее спровадить назойливую посетительницу и вернуться к прерванному занятию по уходу за цветами, радующими его глаз и сердце гораздо больше всего, что с связано с профессиональными обязанностями.
- Такому бездушному эскулапу не место в больнице, - настаивала Алла, от которой не укрылись намерения хозяина. Если она сейчас оставит все как есть, тот даже не потрудится донести свой жирный зад до телефона, чтобы предпринять какие-то меры.
- Ну выгоню я сейчас Купченко, и отделение останется вообще без присмотра.
- А много ли пользы от такого "присмотра"?
- Так-то оно так... Но у нас и без того недостаток кадров.
- Вы же только что объявили, что вы не врач, а администратор. Значит, и врач вы никакой, и администратор хреновый, раз не можете обеспечить вверенное вам учреждение кадрами. Или вас на этой должности тоже держат потому, что выгнать - значит, оставить больницу "без присмотра"? Видимо, ваши начальники тоже фиговые администраторы?
- Не кипятитесь, - примирительно произнес Семен Григорьевич, поняв, что от посетительницы не так-то просто отделаться. - Сейчас я позвоню Шаповалову, заведующему хирургией, и попрошу его прийти в отделение. Он разберется.
- С чем он разберется? Сядет на пару с тамошним живодером Купченко распивать больничный спирт? Щупать ту же медсестру?
- Ну зачем вы так... - увещевающим тоном попытался снизить накал её ярости главврач - улаживать конфликты ему привычно. - Геннадий Александрович примет меры.
- Почему же он оставил тяжелого больного на попечение явно профнепригодного подчиненного?
- Работать некому, - завел старую песню никудышный начальник.
- Вы сейчас не только вызовете в отделение Геннадия Александровича, но и сами туда пойдете, - непреклонным тоном заявила Алла. - А Купченко гоните в шею, его руки предназначены не для того, чтобы оперировать, ими он может лишь чарку держать, да под подол девкам лазать. Пусть поросят выращивает, на большее он не годен. С минуты на минуту в больницу приедет бригада московских хирургов.
Услышав про столичных коллег, горе-администратор засуетился, торопливо сполоснул под краном руки, подтянул сползающие с солидного брюшка заляпанные рабочие штаны и побежал переодеваться.
Верная боевая подруга с раздражением посмотрела ему вслед и оглядела владения главврача. Оказалось, что он плохой администратор лишь в больнице, но хозяйственник из него крепкий. Дом добротный, недавно отремонтированный, обнесен высоким новым забором, закрепленным на выложенных из красного кирпича столбах. Участок выглядит хорошо ухоженным, поодаль видны многочисленные постройки, на солнечном месте возведены две капитальные теплицы.
Как и многие подмосковные жители, владелец уделяет своему приусадебному хозяйству немало сил и времени, видимо, поэтому ему некогда исполнять свои профессиональные обязанности. Отсидел положенные часы, убедился, что дела в больнице шатко-валко идут, отрапортовал начальству и бегом домой, к своим цветочкам-огурчикам-помидорчикам-клубничке. Их-то он любовно возделывает, сразу видно. В хирургическом отделении уже неделю нет крови, а главврач и не чешется, хотя его прямая обязанность обеспечить больницу всем необходимым. А может быть, сюда перетекают и больничные средства.
Минут через пять на крыльце появился Семен Григорьевич, уже в приличном виде. Алла кивком показала, чтобы он сел на заднее сиденье "вольво", и вскоре они прибыли к зданию больницы. У входа в приемный покой стоял реанимобиль.
Когда Алла со своей небольшой свитой поднялась в отделение, двое санитаров быстро катили по коридору каталку. Рядом шли Олег, двое хирургов и медсестра, которая несла переносную систему для переливания крови, уже подключенную к пациенту. За ними торопливо семенил дежурный врач по фамилии Купченко.
- Семен Григорьевич... - растерянно обратился он к начальству, но главврач раздраженно заявил:
- Забирай свои монатки и уваливай отсюда. Ты уволен по статье за профнепригодность.
Алла поняла, что горе-администратор произнес это больше на публику, желая хоть как-то оправдаться, и одарила проштрафившегося зверским взглядом, мол, ты получил по минимуму, было бы у меня побольше времени, я бы с тобой разобралась покруче.
Верный оруженосец, не любитель бросать слова на ветер и сторонник любое дело доводить до конца, дождался, пока Алла и московские хирурги в сопровождении главврача, пытающегося что-то им на ходу объяснить, покинут отделение и повернулся к Купченко:
- Если Серега помрет, без башки останесся. Я тя из-под земли достану, гад.
- Олег, как у Сержа дела? - спросила Алла, пока каталку с пациентом вкатывали внутрь реанимобиля.
- Плохо, Алла. Мало того, что значительная кровопотеря, началась пневмония. Температура тридцать девять и восемь, а ему назначили всего лишь ампициллин. Этому антибиотику с таким воспалительным процессом не справиться. Мы уже начали все необходимые мероприятия, но прогноз, сама понимаешь... Торакальные хирурги говорят, что нужно было ампутировать легкое, а не латать инфицированную рану. Однако повторно оперировать в таком тяжелом состоянии опасно.
- У меня слов нет цензурных в адрес этих эскулапов... - Она кивнула на Семена Григорьевича, все ещё что-то втолковывающего одному из московских врачей. - Операцию делал какой-то Владимир Афанасьевич, а местный заведующий отделением почему-то сам не оперировал.
- Может быть, ассистировал, одному такая операция не по силам, проявил коллегиальную солидарность Олег.
- Олежек, я не буду давить тебе на нервы... - Алла положила руку ему на плечо и заглянула в глаза. - Ты умница, думаю, лишние слова тут не нужны.
- Я все понимаю, Аллочка, - кивнул он.
Его лицо было бесстрастным, да и вообще Олег Павлович Меркулов не из тех, кто бурно демонстрирует эмоции.
Шесть месяцев назад, когда раненная Алла всего несколько часов как вышла из комы и тут же соблазнила хирурга, спасшего ей жизнь, Олег спросил: "Значит, я стану одним из твоих любовников?" "Ты против?" - лукаво улыбнулась она. "По-моему, у меня нет выбора", - ответил он. "Ты прав, выбора у тебя и в самом деле нет, - согласилась Алла. - У тебя есть лишь один путь - в мою постель, и ты пойдешь именно этим путем".
Да, в чем-то она была права - выбора у Олега Меркулова и в самом деле не было, он влюбился в свою пациентку с первого взгляда, едва увидев окровавленную Аллу в операционной. Точнее, выбор был - сказать себе: "Стоп! Эта женщина опасна!" Но разве настоящий мужчина так поступит?! Спасовать, когда тебе повезло встретить столь неординарную женщину, может лишь закомплексованный слабак, а Олег слабаком не был.
Он вступил в игру, и их фривольный диалог завершился неожиданно для обоих. "Ты просто хотела заманить меня в свою постель?" - спросил он, пытаясь скрыть огорчение. "Почему бы и нет? - беспечно ответила Алла. - Ты мне нравишься. Или тебе нужна любовь до гроба?" И тогда хирург обезоружил её словами: "Я считал бы себя счастливым, если бы такая женщина любила меня до гроба". "Значит, так и будет", - уверенно произнесла она.
Уже тогда Алла интуитивно почувствовала, что их отношения не ограничатся банальной интрижкой, что это надолго. Еще совсем недавно потерявшая человека, которого любила13, и утверждавшая: "С любовью я завязала морским узлом", - Алла снова влюбилась.
Она не обещала, что будет ему верна. В общем-то такие обещания не имеют под собой ровным счетом никаких оснований. Сегодня верна, а завтра...
Новобрачные вступают под своды Дворца бракосочетаний, преисполненные уверенности, что кроме будущего супруга больше никто на свете не нужен. Проходит какое-то время, и эта пара тоже попадает в статистику, по которой число неверных мужей составляет три четверти, а по неофициальным данным ещё больше. Число неверных жен по вполне понятным причинам достоверному учету не подлежит - дамы не любят афишировать свои пробежки на стороне. Так что, как говорится, пусть бросит камень тот, кто сам безгрешен.
Сергей появился из далекого прошлого, когда Алле уже стала приедаться устоявшаяся жизнь. Натура у неё беспокойная, ей все время неймется и хочется перемен.
Могла ли она сказать в ответ на его признание в любви что-нибудь вроде: "Все давно быльем поросло. К тому же, я теперь с Олегом"? Уже с первых минут встречи, ещё до откровений Сергея, Алла поняла, что до сих пор неравнодушна к нему, её тянет к нему неодолимой силой.
А как бы на её месте поступила другая женщина? Быть может, раздумывала бы, стоит ли изменять человеку, с которым ей живется спокойно и комфортно, и не хочется рисковать устойчивыми отношениями. Но много ли найдется таких дочерей Евы, кто станет в такой момент рассудочно оценивать все "за" и "против"?..
Если женщина не уступила искушению, значит, это не женщина или это не искушение.
Вот и Алла не колебалась ни единой минуты. Она хотела Сергея, он её хотел, о чем тут размышлять?! Раздумывают обычно после свершившегося. Алла тоже некоторое время назад анализировала, стоит ли продолжать отношения с Сергеем уже на новом витке.
