Лимонный леденец хрустнул на зубах Артура со звуком, похожим на выстрел. Мэй наблюдал, как грузовики, чадя, тряслись по дороге с односторонним движением.
– Не может быть.
– Хогарт писал здесь «Четыре времени дня». Уолпол и Диккенс, принцы, послы и министры ужинали в изящных беседках. Два века счастья и удовольствия, – вздохнул Брайант. – В конце концов популярность садов привела к нарушению общественного порядка, и по аллеям расставили смотрителей. Входная плата снизилась, содержание садов ухудшилось, пунш начали разбавлять, кухня стала скверной. Начались драки и разбой. Концертный зал развалился, и вскоре вообще ничего не осталось. Теперь посмотри вокруг. Почему темная сторона человеческой натуры в конце концов берет верх над светлой? Почему прекрасное всегда гибнет? Взгляни, каких страшилищ понастроили себе бездушные богачи – десятки высоченных башен по всему берегу Темзы, этакие трущобы будущего.
– Тут уж ничего не попишешь, Артур. Деньги к деньгам. Надо с ироничным смирением относиться к тому, что мы не в силах изменить.
– На редкость бредовая мысль. – Брайант всегда отдавал предпочтение удовольствиям прошлого, тогда как Мэя влекли перспективы будущего. – Я могу тебе сказать, что делает Гринвуд. Он следует по течению Эффры.
– Эффры?
– Это еще одна из так называемых утраченных лондонских рек. Он только что вошел в здание, построенное над рекой в самом конце девятнадцатого века.
– Сначала Флит, теперь эта. Как они связаны?
– Вопрос резонный. Возможно, что-то заставило его отказаться от затеи с Флитом. Вот, смотри. – Артур развернул карту и разложил ее на приборной доске запотевшего «мини-купера». – Судя по всему, все подземные реки Лондона стекают в Темзу, а что касается Эффры, то она течет с юга на север, через Херн-Хилл, Брикстон, Стокуэлл и Кеннингтон прямо сюда, в Воксхолл. В исторических книгах ее называют речкой, но, вероятно, она была достаточно широка, чтобы и король Кнут, и королева Елизавета Первая могли плавать по ней на корабле. Если учесть, что этих монарших особ разделяло добрых пятьсот лет, то исток у Эффры явно был мощный. По ней Елизавета отправлялась в гости к сэру Уолтеру Рэли. Как и с большинством других рек, теперь от Эффры осталась только горстка заболоченных прудов, пара грязных ручейков и заложенные кирпичом сточные отверстия. Интересно, что Гринвуд побывал в устьях обеих рек, где, возможно, еще сохранилась викторианская канализация.
– Если он не собирается грабить банк, какого черта ему тогда нужно? – спросил Мэй. – Может, он ищет что-то в самом туннеле?
– Провалиться мне на этом месте, если я знаю. Идем пиво пить.
– А поесть? Я умираю с голоду, – пожаловался Джон.
– Я не собираюсь потакать твоей страсти к магазинной куре-гриль. Лучше зайдем в бар наверху ресторана «Юнион Джек» – съедим по карри, выпьем хорошего пивка. Мы сможем следить за Гринвудом и оттуда.
– А что если Раймонд Лэнд позвонит? – встревожился Мэй. – Небось захочет знать, где мы.
– Да я Раймонда вожу за нос как хочу, – подбодрил напарника Брайант. – Его папаша торговал заливным угрем на Кейбл-стрит, а ты считаешь, он такой умный, что сможет меня раскусить?
– Ладно, но придется все бросить, если Гринвуд оттуда выйдет. И если, черт подери, при нем будет что-то, чего не было, когда он заходил в эту арку, я его арестую.
– Отличная мысль, – одобрил Брайант.
Ему всегда удавалось настоять на своем.
В доме кто-то побывал. Калли не сомневалась, что перед уходом закрыла дверь гостиной. Ослабев от страха, она стояла в темной прихожей и вглядывалась в дюймовую щель между дверью и косяком.
– Кто здесь?
Тишина. А чего она ожидала? Что вор себя выдаст? В последние дни в воздухе явно чувствовался горький запах сырости, как будто влажный туман, висевший над серой улицей, каким-то образом проник в дом. Калли прошлась по комнатам и убедилась, что и чердачное окно, и подвальная дверь в сад по-прежнему заперты. Окна тоже были заперты, а других способов проникнуть в дом просто не было.
Проверяя ванную, Калли заметила, что странное коричневое пятно на стене за ночь высохло и исчезло. Все это выглядело загадочно. Она снова подошла к гостиной и широко распахнула дверь. Внутри ничего не изменилось. На полосах, оставленных на ковре пылесосом, не было никаких следов.
Калли решила, что дверь, возможно, открылась из-за сквозняка, но это не объясняло запаха пота. У нее появлялись новые поводы для беспокойства. Крутой виток нижней лестницы, всегда погруженный во мрак. Ветви мертвой глицинии, которые стучали и скребли по стеклу, вызывая в памяти детскую книжку про ведьм. Хуже всего была большая ванная: непроницаемая для тепла и света, она плодила в своих влажных недрах коричневых пауков и покрывалась невероятными пятнами плесени, разраставшимися, подобно опухолям, только для того, чтобы высохнуть и исчезнуть прежде, чем Калли успеет кому-нибудь доказать, что она их не выдумала.
Поскольку теперь дождь лил почти без остановки, дом отсырел. Простыни и одеяла были влажными на ощупь. На половицах и оконных рамах шелушился лак. Штукатурка под отклеивающимися обоями стала мягкой и крошилась. Калли понимала, что Пол ей не верит. Не верила ей и Хизер – она повадилась забегать на кофе, причем само собой разумелось, что хозяйка должна ей прислуживать. Калли отвела подругу в подвал, чтобы та послушала шум бегущей воды, но та уверяла, что ничего не слышит, и даже предполагала, что сознание Калли играет с ней шутки.
Калли хотела взять напрокат сушильные аппараты и выкрасить все белой краской, чтобы в доме стало светло и тепло, но на значительные перемены денег у нее не было. Из-за ежемесячных выплат по закладной приходилось жестко экономить, а они, судя по документам, вскоре должны были повыситься. Что если Калли зря последовала совету подруги? Хизер не страдала от безденежья даже в школьные годы. Она сняла свою первую квартиру на площади прямо возле Кингз-роуд, а будущего мужа встретила – подумать только! – на матче по поло. Они с Джорджем ходили в дорогие рестораны, на уик-энд ездили в Париж или Рим, даже не думая о состоянии своих банковских счетов…
Прямо посредине ванной лежало скомканное белое полотенце. Калли отлично помнила, что перед уходом повесила его, аккуратно сложив, на вешалку возле ванны. Пол снова уехал в Манчестер. Он обещал ей, что попробует выбить себе прибавку к выходному пособию, но пока только тратил полученные деньги. Она хотела поговорить с ним, но его мобильник вот уже несколько часов был выключен. Почему? Чем он там занят? Всякий раз, когда они проводили вместе больше трех дней, они ссорились, и все же она скучала по его неуместным вспышкам восторга, по наивной тяге к юношеской свободе. В отсутствие Пола ей было здесь еще труднее, как будто дом только и ждал, чтобы навалиться на нее всей тяжестью необычной атмосферы, которую Пол хоть как-то разбавлял своей безмятежностью.
Кран в ванной задрожал и лязгнул, когда Калли повернула его. Она как раз собиралась мыть голову, когда по дому гулко разнесся стук дверного кольца.
Увидев, что хозяйка в халате, Джейк Эйвери рассыпался в извинениях.
– Вечно я выдергиваю людей из ванной, – сказал он. – Надо было, конечно, позвонить, но я не знаю вашего номера.
– Так я вам его дам, – пообещала она, впуская его в дом. – По телевизору ничего нет, вот я и решила помыть голову. Сейчас заварю чай.
Джейк неуклюже примостился на одной из разномастных табуреток и огляделся:
– А здесь стало намного уютнее.
– Спасибо. Приходится все делать самой – от Пола в быту мало толку.
– Вам надо бы нанять Эллиота из дома три. Он на все руки мастер, когда не пьет. Он перекрасил нам дом и сделал новую проводку, а теперь приводит в порядок передний двор строительного магазина в конце улицы. Знаете тот пустырь, к которому подбирался старина Гаррет? Теперь там будет парковка.
– Не думаю, что мистера Коупленда заинтересует мое предложение. Я хотела бы снести пару стен, чтобы комнаты не выглядели такими викторианскими.
– Да, Пол говорил о ваших планах.
– Вот как? – «Лучше бы он со мной поговорил», – подумала Калли. – Вчера вечером вы с ним устроили нечто вроде попойки.
– Да, немного перебрали. Извините. – Похоже, он не особо раскаивался. – Я тут подумал, что мало общаюсь с соседями. Все мы так много работаем, что просто не остается времени на общение дома. Понимаете, я, перечисляю деньги благотворительным фондам, о которых толком ничего не знаю, но у меня нет сил заглянуть к людям из соседнего дома. Это не дело, правда? Пол рассказал мне, как вы с ним познакомились. Довольно-таки романтично.
– Полу нравится придавать пикантность каждой истории. Не верьте всему, что он говорит.
В действительности они познакомились на аттракционах в Блэкхите, где провели двадцать минут в вагоне вышедшего из строя «поезда с привидениями». Калли сидела там с подругой Даниеллой, обсуждая, стоит ли им рискнуть и выйти из вагона в зеленоватый мрак. Вдруг от кладбищенской панорамы отделилась фигура Пола, и девушки завизжали от страха. Радость этого воспоминания была омрачена, потому что месяц спустя Даниелла погибла – ее сбил торговый фургон, когда она поздно вечером ехала домой на велосипеде. Водителя так и не нашли. Если вдуматься, то каждую клеточку городской карты пятнали следы скрытых трагедий.
