было еще больше.
– Чтобы снова никто не нашел, – подчеркнул он.
Чуть позже мальчика посетила гениальная идея рассказать о находке взрослым ребятам, с которыми он иногда пересекался. Я поняла, что рядом с ними он чувствовал себя выше ростом, а еще ему казалось, что им тоже интересно с ним. Так почему бы не довериться им? Им бы стало интересно.
– И что бы они сделали со всеми этими платьями-юбками, как думаешь? – не выдержал Федор. – Сказали бы тебе спасибо?
Денис снова не ответил. Я вообще заметила, что у него не было ответов на многие вопросы, которые задавал отец.
– Давай дальше, – попросила я Дениса.
– А дальше вы знаете, – вздохнул он. – Мы пришли в лес, я пошел туда, где был чемодан, открыл его, и телефон, наверное, я там забыл. Или он из кармана выпал. Я не могу точно сказать. А потом я передумал им все это показывать. Решил, что это им не надо.
– Почему ты так подумал?
– Не знаю, – признался Денис. – Просто понял, и все. Они бы, наверное, стали надо мной смеяться.
– Ладно. А что было потом?
– Ребята, когда я сказал, что пошутил, стали злиться. Малышев хотел меня пнуть, но другие ему не дали. Сказали, что с меня взять нечего, потому что я мелкий и дурак. Потом они решили разжечь костер, а я остался.
– Не прогоняли тебя?
– Да нет. Их слушать интересно. В основном говорят о машинах. Малышев еще девушку свою вспоминал, она старше его и живет в областном центре. Что-то там про квартиру говорил… не помню. Да ладно, нормально посидели.
Последнюю фразу он произнес небрежно, растягивая слова. Ему все еще хотелось казаться выше ростом.
– Ты молодец, – похвалила я. – И про чемодан рассказал тому, кому было нужно. Папе. И мне.
Фургон въехал в город и двинулся не в сторону домов, а туда, откуда мы недавно выбрались, – в сторону набережной, в дальнем конце которой до сих пор играла музыка.
Нас уже встречали. Наталья, завидев подъезжающий фургон, сделала шаг вперед и остановилась в ожидании. Федор притормозил рядом с ней, я обменялась с ним многозначительным взглядом и открыла дверь.
Честно говоря, я не хотела быть свидетелем встречи блудного сына и расстроенной матери. Представлялось, что Наталья будет ругать Дениса, трясти его за плечи, даже плакать. Но я ошиблась. Денис, спрыгнув из кабины на землю вслед за мной, подошел к матери и сразу же прижался к ней, обхватив руками за талию. Обняв сына за плечи, Наталья поцеловала его в макушку. Я же пошла прочь, выискивая взглядом Вовку и Олю, о которых совсем забыла.
Они нашли меня сами. Оля окликнула меня по имени, потом позвала Вову. Вид у обоих был растрепанным, словно они целый час бежали по жаре.
– Вот не можешь ты без этого, да? – не удержалась Ольга.
– Ты даже не спросила о том, нашелся ли он, – упрекнула я.
– Да мы уже в курсе были. Мы с Наташей говорили, когда ей муж позвонил. Слава богу, что все обошлось.
Никаких обид на Ольгу не было. Я хорошо знала подругу – она точно так же, как и я, отправилась бы на поиски. Я догадывалась, что после нашего с Федором ухода они с Вовкой вряд ли отправятся обратно в толпу веселящихся людей. Ольга точно будет держать руку на пульсе, расспрашивать, интересоваться. Будет ждать новостей. Будет наготове.
Теперь, когда все самое страшное было позади, я почувствовала дикую усталость. Вынув из пальцев подруги бутылку с водой, я сделала несколько глотков.
– В лесу были, – объяснила я. – Федор знал, где надо искать. Там и нашли пацана в плохой компании.
– Пил и курил? – усмехнулся Вовка.
– Ни то ни другое. Искал внимания.
– Скукота, – делано зевнул Вовка. – Не то что я в его годы…
– А что ты делал в его годы? – встрепенулась Ольга.
– Пил пиво и курил отцовские сигареты, – признался Вовка. – По ночам, один. Мы жили на последнем этаже высокого дома, я уходил на крышу и бухал, глядя на звезды. Немецкое небо очень красивое. Мне требовалась романтика. А еще я рисовал всякую крипоту типа черного человека, ломающего Берлинскую стену. Я тогда активно поддерживал отношения с одной девочкой, которую звали Моника. Она говорила, что у меня талант.
– Господи, какие страсти, – отвернулась Ольга.
– Тут еще наливают? – Я вытянула шею в поисках Ильяса Ветрова. По моему скромному разумению, он должен был все еще находиться в гуще событий, а рядом непременно обнаружится кто-то, кто нальет вина.
– По последней, – разрешил Вовка.
– Чего это? – смерила его высокомерным взглядом Ольга.
– Ну ладно. По предпоследней, – разрешил наш кавалер. – А потом домой.
Оля потянула меня куда-то в сторону. Уходя за ней, я обернулась и посмотрела в сторону храма. Фургон был припаркован возле стены, а его владелец мне на глаза что-то не попался. Прилавок был уже пуст. Зоя и Наталья снимали скатерти со столов. Откуда-то выскочивший Денис принялся собирать раскладные столики.
За спиной раздался пьяный смех. Обернувшись, я увидела стройную брюнетку в коротком белом платье. Она падала на грудь гиду Косте Ланских, и он, пытаясь быть вежливым, снова и снова ловил ее и помогал устоять на ногах.
– Оксана, что вы со мной делаете? – сдерживая смех, спросил он.
– Что хочу – то и делаю! – пьяно рассмеялась девушка.
Я отвернулась – ничего нового. Музыку сделали громче, и стало понятно, что это последний рывок перед финалом. Люди вокруг были хорошо навеселе, а кто-то уже сидел на траве или вовсе лежал. Вовка был прав: пора собираться домой.
Праздник удался.
Нам троим хватило ума не нажраться в хлам, несмотря на то что перед самым окончанием фестиваля появилась возможность сделать это бесплатно – Ветров откуда-то притащил канистру домашнего вина, и все, кто еще хоть что-то соображал, ломанулись на дегустацию. Но Вова дал нам знак сваливать, потому что, как он потом объяснил, нам бы просто не дали уйти.
До
