Ознакомительная версия.
Что-то подсказывало Сергею, что сегодня они столкнутся с подобным делом, и майор заранее расстраивался. Жертв насилия ему всегда было жалко: не мог он понять, как можно без согласия женщины вступить с ней в сексуальный контакт?
Наконец они добрались до нужного дома. Припарковались и с удивлением обнаружили, что приехали раньше машины с экспертами. Куда подевался милицейский «рафик», всю дорогу маячивший впереди, – осталось загадкой. Постояв пару минут у подъезда, решили все же подняться в квартиру.
Глава 2
Место происшествия
Оранжевые веснушки, щедро рассыпанные по курносому бледному лицу молоденького участкового Шишкина, казались яркими и нелепыми. Сам Шишкин – с несчастной физиономией и в съехавшей набекрень фуражке – подпирал стену лестничной клетки.
– Приехали! – увидев их, с детской радостью завопил он и чуть было не бросился оперативникам на шею, но вовремя опомнился, вытянулся в струну и с глупым видом замер. Михаил страшно волновался. Впрочем, состояние его было вполне понятно – сегодня Михаил Шишкин впервые в жизни увидел настоящий труп. Фотографии в учебниках по судебной медицине были не в счет. Разве можно сравнить картинки в книжке с реальным дыханием смерти? Сергей Федорович лишь со временем научился воспринимать убитого человека как нечто абстрактное, как материал для исследования, из которого можно почерпнуть полезную информацию, что впоследствии поможет раскрыть преступление. Молоденькому неопытному Шишкину это только предстояло.
Иван, также оценивший состояние Михаила, с молчаливого согласия Быстрова удалился на поиски понятых.
– Расслабься, лейтенант, – ласково обратился Быстров к Шишкину и ободряюще похлопал его по плечу. – Расслабься и рассказывай.
– Ну вот, значит, – с важным видом начал Шишкин. – Приехал я проверить, значит, имеет ли место преступление. Вхожу в квартиру, значит. Дверь была открыта. Смотрю, значит, а она на полу в прихожей сидит, – участковый опасливо посмотрел в сторону двери и добавил шепотом: – В полнейшем неглиже, товарищ майор! Я ее спрашиваю: «Что, мол, гражданочка, случилось?» Она показала в сторону спальни. Я туда… А там… Ваще… – развел руками Шишкин: ему явно не хватало словарного запаса, чтобы выразить то, что он увидел. Неожиданно Михаил приблизил свои веснушки к лицу Сергея и выразительно покрутил пальцем у виска: – А девушка-то явно с катушек съехала. Глазищами вращает, молчит и вся такая чумная.
– Где она? – спросил Быстров.
– В гостиную ее усадил и простынкой срам прикрыл.
– И оставил, умник, – скривился Быстров и вошел в квартиру. Шишкин бочком протиснулся следом. – «Скорую» вызвал? – спросил Сергей, осматриваясь. Просторная прихожая, впереди двухстворчатые приоткрытые двери, ведущие в гостиную, слева длинный коридор упирается в туалет с ванной, по бокам две комнаты, справа – кухня. Ухоженная, чистая квартира, жильцы среднего достатка или чуть выше среднего.
– В «Скорую» позвонил почти сразу, как на место прибыл. Задерживаются маленько, – доложил участковый, но Быстров его не слышал. Как только он вошел в гостиную, то понял, что дела плохи.
Она сидела на полу, облокотившись о кресло спиной и уронив голову на грудь. Длинные светлые волосы падали ей на лицо и обнаженные плечи. Простынка, скомканная, лежала у девушки на коленях. На мгновение Сергею показалось, что она не дышит. Быстров присел рядом, осторожно отбросил волосы с ее лица, положил руку на сонную артерию – пульс слабо прощупывался. Майор подхватил девушку на руки – она показалась ему невесомой, легкой, как пушинка. Простыня соскользнула, упала на пол, Сергею стало неловко. Шишкин с очумевшим видом топтался рядом.
– Подними, – прорычал Быстров и аккуратно перенес девушку на диван. Участковый засуетился, схватил простыню, приглушенно вскрикнул, уронил, снова поднял.
– Кровь тут! Что делать-то?! – вдруг завопил он, тыча пальцем в пол, в то место, где раньше сидела девушка. – Умирает девка-то!
– Да не каркай ты! – рявкнул Сергей. – Лучше беги и звони в «Скорую» еще раз, поторопи их. Скажи, что у девушки кровотечение открылось. Делай, в общем, что хочешь, но через пять минут доктор должен быть здесь. Понял?!
– Понял! – проорал Михаил и выбежал из комнаты с простыней в руке.
– Болван, – буркнул Сергей, укрыл девушку пледом и присел рядом – ладони его горели от недавних прикосновений к ее обнаженному телу, неловкость все еще не отпускала. И противно было на душе, потому что его реакция на эту девушку, предположительно жертву насилия, казалась Быстрову какой-то неправильной. Он сидел рядом, разглядывал ее исподволь. «Хорошенькая, – думал он. – Да, хорошенькая, но не более того». Ему вдруг вспомнилась песня группы «Иваси»: «Мой пух на розовых щеках»… «С какого перепугу вспомнилась? – возмутился он. – Не мой, а ее… ее пух…» – мысленно уточнил Быстров, глядя на нежные щеки девушки, – когда он только вошел в комнату, показалось, что ей нет и восемнадцати. Теперь, находясь рядом, на расстоянии вытянутой руки, Сергей понял, что это не так – девушке было не меньше двадцати пяти, но все же выглядела она как ребенок. Милый, славный ребенок… Поддавшись неясному, непреодолимому желанию, он осторожно взял ее прохладную изящную кисть – на запястьях, как браслеты, отчетливо выделялись фиолетовые следы, скорее всего, насильник связывал девушку веревкой. И такая жалость шевельнулась в душе майора, что захотелось утешить эту девушку, пожалеть, как маленькую девочку. «Обалдел, – решил Быстров, ошарашенно прислушиваясь к себе, – совсем обалдел».
Она застонала, открыла глаза и посмотрела на Сергея. От неожиданности Быстров выронил ее руку. Глубокий и таинственный взгляд опытной женщины на таком по-детски трогательном личике в одно мгновение сбил его с толку и свел с ума. Ее глаза, необыкновенные зеленые глаза цвета моря, манили, влекли, завораживали. Он сидел, словно парализованный, обессиленный, растерянный, ему хотелось лишь одного – познать эту девушку. Вот тебе и ребенок… Господи! Он явно переутомился. Пора трубку идти курить. Срочно. Во всем осень виновата. Точно. Осень, которая некстати. Где же «Скорая», елки-палки!
– Кто вы? – прошептала девушка, и голос у нее тоже оказался совсем не детским, низким, с приятной легкой хрипотцой.
– Моя фамилия Быстров, я из милиции. Расскажите, что с вами произошло? – спросил Сергей Федорович тоже с легкой хрипотцой, противной такой хрипотцой, мерзкой.
– Он пришел… ко мне…
– И надругался над вами? – тихо спросил Быстров.
Она болезненно поморщилась, кивнула, ее глаза потемнели, в них плеснулась ненависть. Сергей непроизвольно поежился. Девушка зажмурилась. Когда она снова подняла веки, ненависти в ее взгляде майор не увидел, лишь туманную дымку… Теперь по ее глазам невозможно было что-либо прочитать, так глубоко она ушла в себя.
– Тот человек, который пришел?.. Вы его знали?
– Возможно…
– Возможно – что? Так знали или нет?
– Я придумала его… Мысль материальна. Я придумала его, и он пришел. Все так нелепо… Глупо. Мой роман… Мой муж… Не говорите ему! Прошу вас! Не нужно ему говорить. Пообещайте мне. Обещаете? – Она смотрела на него в упор и ждала ответа.
Сергей торопливо кивнул и спросил:
– У вас был с этим человеком роман?
– Он все равно рано или поздно узнает обо всем. Что тогда? Как быть тогда? Возможно, он сумеет когда-нибудь простить меня… – Девушка вновь застонала и потеряла сознание.
В прихожей послышалась суета. Вернулся Спицын с понятыми, громко объясняя, что от них потребуется. Одновременно с ним в квартиру вошли эксперты, следователь и врачи «Скорой помощи». Все шумно переговаривались друг с другом. Послышался взволнованный лепет Шишкина. В гостиную ввалились врач, круглая тетенька с крепкими руками, и долговязый медбрат с носилками и тут же засуетились возле девушки. «Шерочка с Машерочкой», – почему-то подумал Быстров, отойдя в сторону и стараясь не мешать несуразной парочке оказывать первую медицинскую помощь потерпевшей. Вскоре появился недовольный криминалист Крымов и вялый равнодушный следователь Агапов. В руках следователь держал папку с протоколами. Агапова коллеги звали Инфузорием, был он скользкий, неприятный и никому не доверял. Кажется, даже самому себе. Инфузорий окинул взглядом гостиную, всех, кто в ней находился, и упер свой взор в Быстрова.
– Жива? – кивнул он в сторону девушки.
– Без сознания, – недовольно доложил Сергей. – На минуту в себя приходила.
– Успел ее допросить? Что она сообщила?
– Сказала, что мысли у нее материализовались.
– Чего? – Агапов недоверчиво посмотрел на Сергея, он всегда так смотрел – на всех.
– Не знаю я, – отмахнулся Быстров. – Не в себе она, похоже. Говорит, что тот тип, который в комнате отдыхает, ее изнасиловал.
– Труп видел?
– Там в спальне такая лажа, блин, – подтвердил Крымов.
Ознакомительная версия.
