Ознакомительная версия.
Трясущейся рукой он вытащил кошелек и протянул ближайшему подростку.
– Так бы сразу, – снисходительно бросил тот в ответ, делая шаг навстречу и собираясь забрать у старика деньги.
Но ему помешали. Что-то маленькое, быстрое с криком пронеслось и ударило его в грудь, отчего парень отлетел назад и едва сохранил равновесие. Старик вскинул брови, продолжая держать руку с кошельком вытянутой перед собой. Вся группа на мгновение застыла, и тут над головами включился фонарь, словно для того, чтобы придать выразительности этой картине.
«Маленькое и быстрое» оказалось девчонкой лет пятнадцати, невысокой, худой, похожей на голенастого воробья. Она встала в боевую стойку между стариком и подростками, выставив сжатые кулаки.
– Дядя Миша, – бросила девочка, не оборачиваясь, – идите, я с ними поговорю.
– Э-э-э… Кхм! Ира?! – Старик обрел дар речи и удивленно вглядывался в неожиданную заступницу.
– Идите, вам сказали! Да быстрее же!
– А он быстрее не может! – Тот, кого она толкнула, пришел в себя и уже скалил зубы – нагло, вызывающе, поняв, что противник не представляет опасности. – Еле ноги переставляет, того гляди, дуба даст прямо на ходу.
– Ты щас сам дуба дашь! – прошипела разъяренная Ирка. – Гады, четверо на одного!
Но ее шипение никого не испугало.
– Че, пацаны, повеселимся? – подмигнул старший, рывком преодолел расстояние между собой и девочкой и почти небрежно, на ходу, ударил ее под дых.
Ирка согнулась пополам, хватая воздух ртом. Вокруг заржали. Про старика забыли – новое развлечение привлекло к себе всеобщее внимание.
– Грин, на мою долю оставь! – попросил кто-то, смеясь.
– Да пожалуйста!
– Эй, девка!
От второго удара она увернулась, попыталась отскочить в сторону, но сзади ее толкнули в круг. Толкнули лениво, вполсилы, но Ирка знала, что исход драки предрешен, и закончится она быстро. «Кричать надо! Людей звать!»
Осуществить это намерение ей не удалось: старик, который, оказывается, так никуда и не ушел, поднял трость и легонько постучал по плечу одного из подростков.
– Че? – Тот обернулся, недоверчиво уставился на него. – А, мумия! Блин, болезный, ну ты реально по-хорошему не понимаешь!
Он перехватил палку – точнее, попробовал перехватить… Но старик с необычайным для его возраста проворством дернул посох на себя, а когда парень наклонился вперед, легонько стукнул его по шее. Послышался вопль, и подросток свалился на асфальт, обхватив руками затылок.
«Как он это сделал?» – промелькнула у Ирки в голове удивленная мысль. Больше она ни о чем подумать не успела, потому что события стали разворачиваться с невероятной быстротой.
Трое бросились на старика, но ни один не смог добежать до него: палка, раскрутившаяся в воздухе словно сама по себе, без участия хозяина, подрубила двоих под колени, а третьему влетела в пах. Раздался полный боли крик, и Ира попятилась назад, с изумлением обозревая поле боя.
Собственно, бой на этом закончился.
Вверху что-то негромко щелкнуло, и фонарь погас, будто решив, что его долг исполнен. Занавес темноты опустился над разыгравшейся сценой.
– Пойдем, – мрачно бросил дядя Миша. – Чего стоишь, рот раззявив?
От его голоса Ирка пришла в себя и бросилась следом за стариком. Один из валявшихся на асфальте поднял голову, провожая их взглядом, и приоткрыл рот от удивления.
Дед больше не хромал.
Дядя Миша шел так быстро, что Ирка едва успевала за ним. Лицо у него было рассерженное, насупленное, и она не лезла с расспросами, хотя спросить очень хотелось. Но старик опередил ее.
– Откуда взялась? Зачем полезла? – зло спросил он, обернувшись.
Ирка, не веря своим глазам, смотрела на «дядю Мишу». Трясущийся от страха пенсионер куда-то пропал, уступив место недоброго вида человеку с жестким прищуром.
– Я из дома убежала, – выпалила она. – Ждала вас, потом решила в парк пойти, погулять. А там эти гады! Я просто хотела вас защитить!
– Только твоей защиты мне и не хватало, – скривился тот. – Отдал бы я дурачкам триста рублей да лопатник из кожи чебурашки, с меня бы не убыло. А теперь по всему району будут ходить слухи о старичке, который дерется посохом!
– Гэндальф Серый… – тихо сказала Ирка.
– Чего?
– Это такой колдун из книги Толкиена.
– Не читал! – отрезал старик.
Они остановились возле подъезда, и Ирка замерла. Если сейчас ей велят повернуться и уходить…
– Ты в гости ко мне напрашиваешься? – напрямик спросил дядя Миша.
Девочка молча кивнула, внутренне сжавшись. Дед наклонился, пристально посмотрел ей в глаза, и Ирка вытаращилась изо всех сил, будто играла в гляделки. Старик сдержал улыбку.
– Ладно, – подумав, нехотя проговорил он. – Идем. Но учти – сболтнешь кому лишнее слово о том, что видела…
Ирка отчаянно замотала головой:
– Дядя Миша, я ни за что!..
– И не называй меня дядей Мишей! – прервал ее старик. – Михаил Степанович мое имя. Можешь еще по фамилии обращаться, если выговоришь.
– А какая у вас фамилия? – осмелилась спросить Ирка.
– Грюннельвальд-Запричувидзе. Шучу, шучу! Гройс, вот какая.
«Гройс, Гройс», – несколько раз повторила про себя девочка, поднимаясь за ним по лестнице – воспользоваться лифтом Михаил Степанович отчего-то не захотел. Пятый этаж, шестой… На седьмом этаже он наконец остановился, а окончательно запыхавшаяся Ирка ухватилась за перила, поражаясь тому, что старик выглядит бодрячком после быстрого подъема.
– Лапти снимай, – распорядился Михаил Степанович, распахивая входную дверь. – И Прохора не трогай, он этого не любит.
Зажегся свет, и девочка в испуге отпрянула в сторону. На тумбочке перед зеркалом сидел огромный красногрудый попугай со страшным кривым клювом, похожим на ятаган, и смотрел на нее круглым смородиновым глазом. Длинные когти на морщинистых лапах напоминали крючья.
– Проша, у нас гости, – сообщил хозяин, и птица наклонила голову набок, словно поразившись тому, какое нелепое существо пришло к ним в дом.
– Это… кто? – выговорила Ира, никогда прежде таких птиц не видевшая. – Попугай, да?
Ятаган раскрылся, и из него донесся граммофонной хриплости звук:
– Пр-р-роша. Прр-рошу!
Ирка шарахнулась назад, ударилась о полку и зачем-то в ужасе сделала перед попугаем книксен. Тот склонил голову на другой бок, а в глазах его появилась отчетливая насмешка.
– Проходи-проходи, не бойся! – крикнул из комнаты Михаил Степанович. – Только вплотную к нему не приближайся.
Приблизиться к чудовищной птице вплотную девочка не согласилась бы даже за вознаграждение. Боком, по стеночке, она просочилась мимо попугая, не сводившего с нее взгляда, и как только Прохор остался за спиной, бросилась в комнату.
– Садись.
Ирка послушно забралась на диван, подумав, подогнула под себя голые ноги.
– Рассказывай.
Ничего не утаивая, она рассказала все, что случилось за сегодняшний день, упомянув и про Ляльку, и про телефонный разговор с матерью. Повествование вышло намного короче, чем ожидалось, – должно быть, оттого, что Ирка описывала случившееся скупо, без прикрас и подробностей. Михаил Степанович сидел, прикрыв глаза, и по лицу его невозможно было понять, слушает он ее или нет.
Воспользовавшись этим, Ирка наконец-то как следует рассмотрела своего родственника. На вид ему было около семидесяти. Отросшая седая щетина, на улице казавшаяся неряшливой, под электрическим светом странным образом придала ему благообразия. Худое лицо, ввалившиеся щеки – однако изможденным Гройс вовсе не выглядел. «Бывший летчик», – отчего-то пришло в голову Ирке, она сама не могла бы сказать отчего. Было в его выправке и скупости жестов и слов что-то военное, отдававшее жесткой дисциплиной и беспрекословным повиновением.
Наконец он открыл глаза и взглянул на нее:
– Хорошо. Можешь остаться. Но брать тебя в нахлебницы не стану, не надейся. Так что готовься отрабатывать проживание.
Очевидно, на Иркином лице отразилось то, что она представила при слове «отрабатывать», потому что Михаил Степанович покачал головой:
– Не тем способом, о котором ты сейчас подумала. Для этого я уже слишком стар, а ты слишком мало похожа на взрослую женщину. Нет, барышня, тебе придется работать. Можешь считать, что ты будешь работать на меня.
– Гладить-убираться-готовить? – деловито перечислила Ирка. – Продукты носить, деньги считать. Попугая чистить… Что еще?
И тут Михаил Степанович засмеялся. Негромко и удовлетворенно, точно Ирке удалось развеселить его хорошей шуткой. Он смеялся, открывая ровные крепкие зубы с желтым налетом, какой бывает у застарелых курильщиков, и от дверей вторил ему хриплыми звуками незаметно пробравшийся в комнату попугай Прохор.
– Вы думаете, я не справлюсь? – несмело спросила Ирка, косясь на птицу. – Я все это дома делаю уже давно. Так что вы не сомневайтесь…
Старик махнул рукой, и девочка замолчала.
Ознакомительная версия.
