Ни ковров, ни светильников, одни сороковаттки на торчащих из стен проводах.
Из глубины коридора прямо на меня бежал силуэт какого-то детины, плохо различимого из-за низкого освещения. Неожиданно в нижней части экрана появилась рука с пистолетом, точь-в-точь как в «Думе», и замерла буквально на секунду. Пистолет прыгнул вверх, пламя осветило бежавшего человека. Ну и рожа, хочу я вам сказать.
Человек, по-видимому, засмеялся, вскинул к бедру какую-то дубину, скорее всего помповое ружье, и засандалил в ответ. В меня. Ну, не в меня, в того парня, что держал пистолет.
Картинка пару раз перевернулась вокруг собственной оси и замерла, демонстрируя лампочку и кусок потолка.
Царь вышел из программы.
– Ну как, понравилось?
– Неплохо снято. Довольно натурально.
– Именно, друг мой, именно. Достоверность стопроцентная. Потому что…
Ха-ха, потому что это не съемки фильма. Того, с пистолетом, действительно убили. Это видеозапись предыдущей игры, выведенная на дисплей.
– Какой игры?
– «Дума», юноша, «Дума». Живого «Дума». В который я и предлагаю тебе поиграть.
Кажется, я стал врубаться в идею. Ох, царек, да ты большой оригинал!
– Я так полагаю, что заменить усопшего товарища должен я.
Вы, Флавиан, необыкновенно догадливы. Книжки-то читаю. Похвально.
– Ваше величество, а кем был мой предшественник, если не секрет?
– Конечно нет. Он тоже был бомжом.
– А-а-а… Понятно теперь. Бомжа никто не спохватится, никто не заявит о его пропаже, если что…
– Вы мне нравитесь все больше и больше. Однако давайте не будем терять времени, до старта осталось всего двадцать пять минут. Я хочу объяснить вам условия.
– Ах, еще будут и условия?
– Разумеется. Итак, вы – красная точка. Объект охоты. Зеленые точки – охотники. Они сейчас ждут старта и разминаются. Их пять человек. Вооружение и костюмы они выбирают сами. Арсенал, надо сказать, весьма велик. От арабского кривого ножа до гарпунного ружья. Есть автоматы, помповые ружья, пистолеты… Даже бензопила.
– Вы безмерно обрадовали меня…
– Не перебивайте, Флавиан, а лучше внимательно слушайте. Среди охотников имеется одна женщина. Так уж получилось. Обычно в игре участвуют только мужики. Впрочем, присутствуют в ней и другие лица. Назовем их обслугой.
Имейте в виду, это не всегда отрицательные персонажи, а поэтому не ухлопайте кого-нибудь с перепугу.
– Если я правильно понял, у меня тоже будет то, чем хлопать?
– Совершенно верно. Но вы должны знать, во всех компьютерных играх герой начинает с минимума и уже по ходу дела добывает себе более мощное оружие.
– И каков этот минимум?
– Имеется небольшой выбор. На ваш вкус. Газовый баллончик, газовый пистолет и…
– Газовая камера, – закончил я.
– Не смешно, – не оценил шутку царь. – И дубинка. Выбирайте.
– Пистолет.
– Хорошо, но в нем только один патрон.
Час от часу… Хотя против помповухи, что это, что то…
– Далее. Игра начнется ровно в три ночи и будет продолжаться три часа.
Общую картину игры смогу наблюдать только я. Для этого вам на голову наденут специальный шлем с видеокамерой и передатчиком.
– Не тяжеловато ли будет?
– Не тяжелее кроличьей шапки. Не рекомендую, кстати, пытаться его снять.
При такой попытке ваша остроумная головушка лопнет как мыльный пузырь.
– Пластиковая взрывчатка?
– Она самая. Теперь о вашей задаче. В течение трех часов, Флавиан, вы должны найти выход из лабиринта. Он единственный. Выскочить из окна не пытайтесь, я слежу за вами и, если что, нажимаю кнопочку. Как только вы пересечете линию выхода, шлем автоматически разблокируется, и вы можете смело снимать его. Но… Самое неприятное для вас. Если вы не уложитесь в три часа, сработает взрывное устройство.
– Да чего уж тут неприятного? Быстро и со вкусом. – Царь упорно пропускал мои реплики мимо своих коронованных ушей.
– При этом вы должны учитывать, что за вами охотятся.
– Спасибо, учту.
– Это основное, что я хотел вам рассказать, Флавиан. Если есть вопросы, я готов ответить.
– Конечно есть. Кто-нибудь из моих предшественников находил выход?
– К сожалению, им всем не везло. Это были слаборазвитые подданные, чьи способности ограничивались поиском бутылок в мусорных бачках. Они не работали головами, поэтому их и лишились. А в «Думе» надо думать.
– Где мы находимся?
– Какая вам разница? Здание довольно велико. В нем тридцать этажей, подземные гаражи, имеется даже бассейн. Но сейчас в доме, кроме участников игры, никого нет. И повторяю, выход – всего один.
– Охотники тоже бомжи?
– Ну что вы! Стать охотником очень дорогое удовольствие. Не все могут себе это позволить, только очень богатые персоны. Но удовольствие стоит того.
– И последний вопрос, ваше превосходительство…
– Величество.
– Ну да. Скажите, ваше величество, вы в каком ПНД (психоневрологический диспансер) на учете состоите?
Помазанник располагающе улыбнулся, приподнял полы своего гренадерского кафтана и встал с кресла-трона.
– У нас есть еще несколько минут, Флавиан, так что я успею ответить. Я абсолютно нормальный человек. Без всякой душевной патологии. Вы никогда не задумывались о том, что составляет основу человеческой жизни? А я вот однажды задумался и понял. Основу жизни составляют эмоции. Любовь, деньги, власть? Ради чего? Только ради эмоций. Лишенный эмоциональных переживаний человек превращается в Ай-Би-Эм, совмещенную с санузлом. А представьте себе жизнь нашего среднестатистического гражданина. Его распорядок дня утрамбован прошедшими годами, общественными устоями и всеобщими потрясениями. Этот человек давно уже не живет, а следует по течению реки вместе с пассами Кашпировского и засыпает у экрана под сводки военных действий. Однообразие и рутина. Не хватает специй, понимаете, Флавиан?
– Ну, лично мне хватает.
– Не спешите с ответом, Флавиан. Когда я был маленьким, моя мама часто водила меня в кукольный театр…
– О-о-о, – перебил я. – Дальше не надо, ваше величество. Знаю я вашего брата маньяка. Накуролесите, наворочаете, а потом еще и теорию под это дело придумаете. Или прибавочной стоимости, или нового Будды. Отведите меня лучше в сортир.
– Сам найдешь, – зло ответил помазанник. – Кое-где есть исправные унитазы.
– Вы не боитесь, ваше величество, плохо кончить? Допустим, я выберусь и все расскажу властям?
– Тебе поверят, Флавиан?
"Не поверят, ни за что не поверят. Царь Петр Пятый, жертва, охотники,
«Дум»… Хитер, однако, бестия".
– Хорошо, ваше величество, хорошо. А вы знаете, что самое трудное в жизни?
Это решиться на поступок, сделать шаг. Ты ходишь, мучаешься, думаешь, терзаешься, а шагнуть не можешь. И как здорово, если именно в эту минуту рядом появится человек, который поможет вам. Я подозреваю, у вас не было такого человека. Доверьтесь мне, ваше величество, я и есть тот самый человек. Давайте вместе наберемся смелости и сделаем шаг! Забыв о прошлом, забыв о ложном стыде. Пойдемте, ваше величество, к психиатру. Вы со своей бедой, я со своей. У меня вот глаз что-то дергается…
– Хватит, Флавиан. Осталось пять минут.
– А если я не пойду?
– Что значит «не пойдешь»?
– У человека всегда есть выбор – либо с гордостью умереть, либо позорно бежать.
– Тогда я объясню, что тебя ждет. Твои почки уйдут на трансплантацию южнокалифорнийскому магнату. Твою печень, если она не испорчена циррозом и желтухой, пересадят одной голливудской звезде, из твоих костей сделают «Педигри комплит меню», а твоя… ха-ха-ха превратится в крем для лица «Синержи».
Черт! Я представил, как блондиночка на желто-голубом фоне мажет свои морщинки моей «ха-ха-ха-хой». Ладно б я был при этом жив, тогда, конечно можно.
– Не, царь, ты натуральный маньяк, извини за откровенность. И вот еще что, запомни. Я тебя все равно достану, где б ты ни прятался и кем бы ни нарядился. А когда я тебя достану, ты…
– Покойник. Неоригинально, Флавиан. Они все так говорили. Прощай, Флавиан.
Поверь, мне было приятно с тобой пообщаться, хотя теперь придется проводить дезинфекцию.
«До свидания, ваше величество», – ответил я кляня себя, сетуя в душе, что вариант «гордо умереть» придется опять оставить на потом.
Вошедшие любители загадок установили меня параллельно линии горизонта и поволокли в неизвестном направлении – что характерно, снова ногами вперед.
Глаза мне уже не лепили, и я отчетливо различав бетонный потолок коридора, впрочем, обещанного унитаза нигде не было видно. Как только я вновь оказался в вертикальном положении, мне на кумпол прицепили головной убор, напоминающий бейсбольную каску с двумя короткими антеннками, растущими от ушей и походящими на рожки улитки.
– Скажите, а у вас нет такого же, только без рожек?
– Нет. Значит, так, Шрайбикус, руками не хвататься, снимать не пытаться. – Васек застегнул ремешок у меня на челюсти и дружески похлопал по щеке. – Как только включится свет, время пошло. Часы есть? О, да у тебя «Ролекс»!
