На кухне я выглядываю в окно, поднимаю большой перст вверх, давая понять коллегам, что миссия выполнена, захват осуществлён. Борька довольно кивает в ответ.
– Слушай, старина, – обращаюсь я к сержанту, – братва пусть ещё полежит, а ты бери своих бойцов и бегом на проспект. Перекройте движение и ждите нас.
– Понял, – деловито кивает сержант, помня, что приказы не обсуждаются. Перекрыть, так перекрыть. Поправляет маску и кличет своих.
– Айда, мужики…
Я делаю ещё один условный Бориске и возвращаюсь в комнату к заложникам. Террористы спокойно лежат в правовом поле и даже не пытаются посмотреть в мою сторону.
В спальне отстёгнутый коммерс сидит на стуле, растирая затёкшую кисть.
– Пойдёмте в машину, – зову я его с порога.
Бизнесмен поднимается и двигает к двери.
– А мы?..
– Вас тоже освободят. Обязательно, – твёрдо гарантирую я оставшимся возле батареи ребятам, прижимая руку к сердцу.
Не, а что ещё говорить? Рассказывать про Жорины катушки от лифтов? Могу, конечно, рассказать, не жалко, но… Люди и так в шоковом состоянии, зачем же усугублять? Иногда лучше жевать…
В комнате я строго предупреждаю братву:
– Граждане бандиты, в связи с особой опасностью вашей банды у меня есть приказ живых в плен не орать. А поэтому лежим тихо, аки мыши Ясно?!
Ясно. Не Жеглов, конечно, но и они, впрочем, не «Чёрная кошка». Я ухожу, но, словно чеширский кот, оставляю им на память свою лукавую улыбку. В коридоре поднимаю сползшего по стене Бумера и фиксирую в бойцовской стойке. Бумер податлив, словно тёплый пластилин.
На лестнице сталкиваемся с человеком в чёрном по имени Борис и пятёркой молодых людей в масках. Операция «Захват-два». Отдаём честь и уступаем дорогу. Задача у отряда гораздо проще нашей. Во-первых, дверь уже открыта, во-вторых… Да ладно, чего там считаться по мелочам?
– А куда они? – спрашивает меня освобождённый.
– Работать.
Я не вру. Не знаю, как Бориска, но «Тайфун» работать будет. Не на карнавал приехали. «Телится метелица…»
Выходим на улицу. Толпа зрителей (как всегда). Из автобуса выскакивает одна из женщин и с плачем бросается на шею спасённому нами мужу. Окружающие аплодируют. Я скромно улыбаюсь. Не зря работаем, не зря… Подмигиваю Жоре, поднимая большой палец кверху. Жора подмигивает в ответ.
– А наши где?! Живы?! – сквозь аплодисменты доносятся до меня два потухших голоса.
– Живы, дорогие мри девчонки, живы, – по очереди обнимаю женщин и возвращаю их обратно в автобус, – ждите и обязательно дождётесь.
Подбегает, размахивая жезлом, лейтенант ГИБДД.
– Кто старший?
– Ну я старший, – высовывается из автобуса Жора.
– Почему перекрыли проспект?
– Сам, что ли, не видишь? Заложников освобождаем. У бандитов стволы, а ну по машинам стрельбу устроят?
– Это надолго? А то пробка большая.
– Как получится, братишка… Здесь не учения, запланировать нельзя.
– Понял. – Лейтенант включил рацию, но доложить не успел, отвлечённый криками с пятого этажа.
– Стоять!!! А-а-а!!! Ки-й-й-я!!!
Работает «Тайфун». Как всегда, слаженно, быстро, не оставляя врагам никаких шансов на победу. Вьшетает разбитое стекло. Собравшиеся зеваки испуганно вскрикивают. Дети ревут, бабульки крестятся.
– Спокойно, граждане! – развожу я руки. – Ничего страшного (смотря для кого), преступники сопротивляются, приходится применять силу.
Народ успокаивается. Из окна квартиры выглядывает довольный Борька.
Молодцы, второго освободили. Наша взяла. Через минуту из подъезда выбегает второй заложник и бросается в объятия любимой супруги (про фотомодель, мы, как люди порядочные, жёнам, естественно, не рассказали). Следом выбегают «тайфуновцы» и прямиком отправляются помогать перекрывать проспект. И, наконец, в проёме возникает усталый Бориска. Без тёмных очков, представляя на суд публики свой мужественный фонарь. Никаких слов больше не надо, все достаточно красноречиво.
– Ну, теперь моя очередь. – Жора передёргивает затвор «Макарова» и жестом зовёт свою пятёрку из «Тайфуна» в бой. – Поработаем, господа. Берём резко.
Я не знаю, кого они будут брать резко. Я не знаю, как отреагируют на их появление те, кто сейчас в квартире. Я не представляю, как последние будут выполнять команду «стоять», «лежать», «сидеть», как они вообще что-либо будут выполнять… Я не удивлюсь, если кто-то из похитителей все-таки вывалится в окно, причём исключительно по собственной воле…
Может, когда-нибудь, где-нибудь, кто-нибудь из членов взятой нами шайки продолжит грабить, воровать, наркоманить или даже свинчивать лифтовые катушки, может, кто-то станет олигархом, вором в законе либо выдающимся политиком, но одно могу сказать с уверенностью – похищать людей они не будут больше никогда. Ни за какие деньги. Человеку, пережившему тройной «Тайфун», это не стоит даже и предлагать.
Борька дразнит ворону. Доиграется, чудак…
* * *
– Хитрые вы, конечно, легавые, с подходцами вашими, но запомните – вирусов у нас на всех хватит!
Жора затолкал кричащего очкарика в камеру и повернул ключ.
– Что это за горлопан? – спросил я.
– Хакер. Лондонский банк шваркнул. Но я его быстро колонул, хоть в компьютерах и хрена не смыслю. Тут ему не Англия.
Жора достал из нагрудного кармана калькулятор.
– Пять тысяч клиентов! Ого!.. Если с каждого по заяве…
– Кстати, а с заложниками чем закончилось?
– Фигово закончилось, – морщится Жора, пряча счётную машинку. – Прокуратура дела объединила, в зачёт только одна «палка» пошла. Обидно, напрасно пахали… Да ладно, прорвёмся. Ты случайно не знаешь, как в Лондон звонить?
