– Алекс? – неуверенно спросила она, и только по хриплому, похожему на всхлип «да» поняла, что это действительно Призрак. – Что с тобой? Что-то случилось?
– Маргоша… ее нет…
– Что?! – Марго едва не в голос вскрикнула, позабыв на секунду о собственной дочери. – Что ты говоришь?!
– Ее забрали… забрали, Марго… что мне делать? Скажи, что я должен делать? – провыл Алекс, пугая ее все сильнее, – никогда прежде она не слышала таких ноток в его голосе, таких оттенков, такой беспомощности. – Мне некому позвонить и сказать об этом… только ты, Марго…
– Господи, Алекс, что произошло? Куда ты опять влез?
– Ты можешь приехать ко мне?
Этот вопрос поставил Марго в тупик. Ей вдруг почудился какой-то подвох, ловушка, но потом она подумала, что даже Алекс не может быть столь циничным, чтобы выдумать историю с похищением собственной и – Марго это прекрасно знала – горячо любимой дочери.
– Алекс, возьми себя в руки. Я не могу сорваться и улететь, у меня маленький ребенок.
– Прости… Мэри, да?
– Да.
– Марго… я умоляю тебя, я никогда не просил… – голос Алекса срывался, в нем слышались с трудом сдерживаемые рыдания. – Ты нужна мне сейчас… клянусь, я отпущу тебя потом – сразу, как только ты захочешь… но сейчас, Марго… у меня нет никого роднее тебя… помоги мне… я схожу с ума, Марго, я не знаю, как жить, если с Маргошей что-то случится…
– Перестань! – выкрикнула Марго. – Не смей так думать, с ней ничего не случится, слышишь – ни-че-го!
– Приезжай, Марго…
– Алекс, я… – Но он уже отключился, оставив ее в растерянности.
Марго села на табуретку, удобнее перехватив Машу, и заплакала. Жалость к маленькой девочке, которую она знала едва не с того момента, как та начала ходить, и к бывшему мужу, попавшему в настоящую заваруху, переполняли ее душу. Каким бы чудовищем ни казался ей порой Алекс, Марго представить не могла, что кто-то мог покуситься на ребенка. Хотя именно дети всегда оказываются заложниками ситуации, разменной картой во взрослых играх, и Алекс должен был предусмотреть это. Марго много раз говорила ему, что девочке было бы лучше с родственниками матери, но упрямый Алекс всеми правдами и неправдами старался оставить дочь у себя, и вот что вышло в итоге.
Разумеется, она никуда не поедет. Во-первых, у нее маленькая дочь, во-вторых, муж, которому никак не объяснишь причину. Да и вряд ли Джеф поймет – кто бы понял?
Но все оказалось иначе.
Вечером муж вернулся хмурый и чем-то явно обеспокоенный, практически не разговаривал с Марго, не взял, по обыкновению, на руки малышку Мэри, а ушел в спальню и лег там, не включая света. Это было странно. Обычно Джеф старался как можно больше внимания уделять и дочери, и жене, и такое поведение насторожило Марго.
Она, стараясь не шуметь и не мешать, уложила Машу спать в коляске, откатила в большую комнату и села в кухне с книгой. Зачитавшись, даже не заметила, что на часах уже почти два. Внезапно из спальни показался Джеф, всклокоченный и хмурый по-прежнему. Он вошел в кухню, открыл холодильник и вынул бутылку виски. Провожаемый удивленным взглядом жены, Джеф достал стакан, налил его почти до краев и залпом выпил.
– Есть повод? – не выдержала Марго.
Джеф сел напротив нее, сложил на столе огромные руки и уронил на них голову. Марго погладила его по затылку:
– Что с тобой?
– Я в затруднении, Марго. Не знаю, как быть.
– Расскажи, подумаем вместе.
Джеф замотал головой, стряхивая руку жены:
– Это не та тема, которую я могу обсуждать с тобой.
Марго сразу насторожилась. В их семье была только одна тема, которую Джеф ни при каких условиях не обсуждал с женой, и эта тема касалась его периодических отлучек на неопределенный срок. Всякий раз Марго убеждала себя, что все в порядке, но привыкнуть не могла. И вот, значит, опять… Но почему Джеф выглядит таким расстроенным? Можно подумать, впервые.
– Тебя что-то беспокоит, Джеф? Я же вижу – что-то не так.
Он поднял на нее мутные глаза и прохрипел:
– Все не так, Марго. Я подставил тебя.
Она только вздохнула. Джефа периодически начинало мучить чувство вины за то, что жена тяжело переживала эти его отъезды. Но никогда при этом он не позволял себе стакана виски и вот такого выражения лица.
– Джеф… Я уже не наивная девочка…
– Я очень прошу тебя, Марго, не говорить сейчас ничего, – прервал он. – Не надо, ладно? Просто помолчи и посиди здесь, со мной. Я должен принять самое тяжелое решение в жизни. И сделать это надо быстрее, иначе…
Что «иначе», Джеф не договорил. Он снова уронил голову на руки и умолк надолго. Мерно тикали часы над столом, за окном то и дело раздавались звуки пролетавших машин – даже ночью Москва не засыпает так, как провинциальные города. Марго вслушивалась в эти звуки и молчала. В душе скреблось что-то непонятное, как маленькая мышка в темном углу.
«День какой-то, – думала Марго, разглаживая пальцами белую крахмальную скатерть. – То Алекс, теперь вот Джеф… Когда же я начну жить спокойно? Постоянно происходит что-то. Хорошо еще, что эта мамзель с рукописью сегодня не приставала. Кто это, действительно? Не удивлюсь, если кто-то из прошлого Мэри – у нее всегда было полно как поклонников, так и недругов».
– Марго, иди спать, – пробормотал Джеф, отвлекая ее от раздумий.
– А ты?
– А я не усну.
Муж встал и подошел к окну, отодвинул тонкую сетчатую занавеску и открыл окно. В кухню хлынул промозглый мартовский воздух, и Марго невольно поежилась. С Джефом творилось что-то непонятное, никогда раньше она не видела мужа в таком состоянии. Ей казалось, что Джеф – это скала, о которую разбиваются все житейские неприятности, а сейчас все обстояло с точностью до наоборот. Марго чувствовала, что на этот раз ему самому нужны помощь и поддержка, только вот никак не могла понять, в чем именно.
Она встала и, протиснувшись между столом и подоконником, подошла к Джефу сзади и обняла, прижалась лицом к спине. Он тяжело вздохнул, развернулся в ее руках и, согнутым пальцем приподняв голову за подбородок, заглянул в обеспокоенные глаза:
– Марго… я очень прошу тебя, пойди в комнату и ляг. Скоро проснется Маша, а ты совсем не отдохнула.
– Почему ты скрываешь от меня свои проблемы?
– Потому что не хочу втягивать тебя в них, – совсем прежним тоном сказал Джеф и легко чмокнул Марго в нос. – Не нужно это, понимаешь? Да и проблем особых нет, не выдумывай. И вообще… мне кажется, тебе стоит поехать к моей матери.
– Куда?!
– В Дублин, к матери. Возьмешь Машу, поживете там, ты развеешься.
Эта в общем-то невинная фраза насторожила Марго. В Дублин они ездили вдвоем, и Джеф никогда не предлагал ей остаться там без него. Да и вообще – он предпочитал не выпускать жену из поля зрения.
– Джеф!
– Что, дорогая? – Он постарался изобразить беззаботность, но это не удалось, и Джеф, чуть смутившись, отвел глаза. Марго требовательно заглядывала ему в лицо, не давая отвернуться:
– Ты держишь меня за дурочку, да?
Он улыбнулся как-то грустно, погладил Марго по волосам и решительно подтолкнул в сторону двери:
– Все, Марго, пора спать.
Разговор окончен, поняла Марго. Она ссутулила плечи и побрела в большую комнату, поправила сбившееся одеяльце дочери, сбросила халат и прилегла на диван, поджав к животу колени. Диван печально скрипнул, вежливо напоминая о своем преклонном возрасте, – он помнил Марго еще совсем молоденькой девушкой. Но она никак не желала сменить его на что-то более удобное и современное. Этот диван в свое время облюбовала Мэри-старшая, как и уютный угол в кухне между столом и подоконником, прямо под часами. Всякий раз Марго, присаживаясь на диван, словно чувствовала присутствие подруги – вот она сидит, подобрав под себя ноги в длинных белых гетрах, кутается в халат или длинный вязаный кардиган и молчит, только смотрит испытующе – как просвечивает насквозь рентгеном. Ей так не хватало ее, так хотелось, чтобы Мэри была рядом, видела, как растет Маша, как изменилась сама Марго. Но – невозможно.
В коридоре раздались шаги, и Марго плотно зажмурила глаза, чтобы Джеф подумал, будто она спит. Муж на цыпочках подошел к дивану, постоял пару секунд, поправил плед на ногах Марго и вышел. Она услышала, как он роется в карманах висевшей на вешалке куртки, как, стараясь не шуметь, снова идет в кухню и отодвигает стул.
– Алло. – Марго напрягла слух, затаила дыхание, стараясь не пропустить ни слова. – Да, это я. Нет, я не готов. Я не могу объяснить. Нет. Что угодно – но не это. Я понимаю, но… Да, я понял.
Разговор прервался, щелкнула зажигалка, за ней – кнопка электрического чайника, и на какое-то время из кухни не доносилось ни единого звука, кроме шума закипающей воды. Марго боялась дышать – она прекрасно понимала, что сейчас муж разговаривал с посредником и что, скорее всего, он отказался от какой-то работы. Только странно – почему столько эмоций? Джеф и раньше отказывался от каких-то дел, и ничего не происходило, уж, во всяком случае, он не выглядел так, словно вот-вот случится что-то ужасное.
