Пройдя несколько шагов, он вошел в ворота, откуда был виден перекресток, и стал наблюдать. То же сделал и Пинкертон, только на расстоянии шагов ста.
Более часа Боб безрезультатно наблюдал за улицей. Но вот, при ярком свете уличных фонарей он заметил, как из подворотни дома напротив показалась девчонка. Она несколько раз оглянулась, а потом пошла в прежнем направлении.
Не теряя времени. Боб последовал за ней. По пути он бросал кусочки мела и давил их ногой, чтобы Пинкертон знал, куда они идут, оставаясь незамеченным.
Так они шли целый час, пока не пришли в один из самых бедных кварталов Нью-Йорка, который пользовался дурной славой как притон воров и мошенников. Здесь девчонка свернула в улицу, где были, в основном, товарные склады. Лишь изредка попадались жилые дома весьма неприветливого вида.
У одного проходного двора девчонка вдруг остановилась и стала внимательно озираться. Боб еле успел укрыться за выступом какого-то мрачного амбара. Когда девчонка вошла под ворота, он поспешил туда же и увидел длинный узкий двор, окруженный грязными низкими строениями. Посреди стоял одноэтажный дом. Три окна были освещены и открыты. Из них густыми клубами валил пар: в доме явно была прачечная. В ее-то дверях и скрылась девчонка.
Боб притаился у открытых окон. До него донесся резкий неприятный окрик:
– Где ты столько шлялась?! Пойди вот к отцу, – он тебе всыплет как следует!
– Мамочка, за мной следили! Я еле смылась от двух шпионов!
– А деньги принесла?
– Вот, мне дали письмо.
Раздался довольный возглас, затем шорох вскрываемого конверта и ругательство:
– Вот черти! Здесь только полторы тысячи! Отнеси-ка письмо отцу. Проклятый щенок получит сегодня свою порцию розог!
Боб тигром рванулся с места и через мгновение уже стоял на пороге комнаты, полной пара и запаха мыла.
– Стоять! – закричал он. – Малейшее движение – уложу на месте! Вы арестованы!
Боб окинул взором комнату. Это было большое помещение, почти сплошь уставленное лоханками с водой и мокрым бельем. В глубине под несколькими котлами ярко горело пламя.
Женщина, голос которой так резко и грубо звучал, стояла у лоханки. Это было безобразно толстое существо с огромным отвислым животом.
При виде Боба она сперва застыла от неожиданности и ужаса, но тут же пришла в себя и с яростью ударила стоявшую рядом девочку кулаком в лицо так сильно, что та залилась кровью.
– Дрянь! Мерзавка! – визжала она. – Это ты привела за собой шпионов!
Боб взвел курок револьвера.
– Не смейте бить ребенка, а то моя пуля прошьет вас насквозь! – пригрозил он взбешенной прачке, подходя к ней с парой стальных наручников в левой руке.
– Протяните руки! – крикнул он.
Лицо мегеры потемнело от гнева, но под угрозой револьвера она не посмела противиться. Она протянула руки, раздался щелчок – и она оказалась в кандалах.
– Вот так! – сказал Боб. – А теперь проводите-ка меня живо к вашему очаровательному супругу и отцу! Где он?
– Там! – прачка показала в угол, где виднелась низкая дверь.
– Марш вперед! – скомандовал молодой сыщик. – И если кто попробует сбежать, тому я без разговоров всажу пулю в голову!
Девочка прошла вперед и открыла двери. Прачка последовала за ней. Боб шел сзади, готовый к тому, что эта дверь ведет в какую-нибудь темную галерею.
Прачка с девчонкой вошли внутрь. Боб двигался за ними по пятам. Он собрался было уже переступить порог и достать свой фонарь, как вдруг почувствовал, что при очередном шаге его нога, не найдя опоры, повисла в пустоте…
Он рванулся вперед, но поздно: он летел куда-то вниз. Пролетев метров пять, Боб ударился о каменный пол. Оглушенный падением, он лежал неподвижно, а сверху доносились торжествующие крики и грубая брань.
Затем ненадолго воцарилась тишина. Боб пришел в себя, вытащил электрический фонарь и при его свете увидел, что находится на дне круглого колодца. Стены были гладко оштукатурены, и всякая попытка выбраться оттуда казалась безнадежной.
На всякий случай Боб взял в руки револьвер. Он решил стрелять, если вверху покажется голова преступника. Четверть часа спустя над отверстием действительно показалось багрово-сизое лицо толстой прачки. Прогремел выстрел, и прачка с криком отскочила. Но сейчас же раздался грубый смех, и мужской голос произнес злорадно:
– Ага, наш шпион изволит кидаться горохом! Что ж, мы отобьем у него эту охоту. Интересно будет посмотреть на него, когда мы обварим его кипятком, словно рака!
Боб содрогнулся: адский план преступников был вполне ясен, и теперь он ждал неминуемой гибели. Но уже через минуту он придумал способ защититься. Он быстро прикрылся свалившейся на него лоханкой и тесно вжался в нее. Это его и спасло. Сверху снова донесся смех и торжествующий голос, а затем хлынула струя кипятку. Ударившись о дно лоханки, вода стекла на дно колодца, а оттуда – через решетку – в водосточную трубу.
Боб ничуть не пострадал, но решил обмануть разбойника, который задумал сварить его живьем. Он испустил душераздирающий вопль. А когда сверху раздались револьверные выстрелы, также не причинившие ему вреда. Боб вскрикнул и сразу замолк, точно пораженный насмерть.
– Готов! – раздалось наверху. – Сегодня же вытащим его благородные останки и подвергнем достойному погребению. Собаке – собачья смерть!
Когда преступники, уверенные, что Боб мертв, удалились, он совершенно успокоился. Он знал, что Пинкертон идет по его следам и скоро выручит из беды, в которую он так неожиданно попал.
Глава 6
Нат Пинкертон открывает потайной ход
Между тем Нат Пинкертон и не подозревал о драме, случившейся с Бобом. Он еще не знал, что Боб снова пустился вдогонку за девочкой, и его местонахождение не было ему известно. Пройдя по улице и ничего не обнаружив. Пинкертон подал условный сигнал свистком. Ответа не было. Тогда Пинкертон стал разыскивать меловые отметины. Он нашел их очень скоро и тут же двинулся по пути, пройденном Бобом. Так он дошел до самой прачечной.
Когда он входил во двор, то заметил, что в прачечной погасли огни. Пинкертон спрятался за пустыми ящиками, стоявшими во дворе. И вовремя: в тот же момент в дверях прачечной показались силуэты толстой женщины и девочки, которую Пинкертон сразу узнал, несмотря на темноту. Они направились в сторону здания, выходившего фасадом на улицу. Пинкертон осторожно пошел за ними.
Он расслышал, как они обе остановились на втором этаже, затем скрипнула и хлопнула дверь. Пинкертон, как кошка, прокрался наверх и очутился в узком коридоре, куда выходило три двери. За одной из них были слышны голоса, и Пинкертон остановился около нее. Он ясно различил детский голос, но слов не мог разобрать. Затем голоса враз стихли, послышался странный скрип, и наступила тишина.
Пинкертон вынул свои отмычки и собрался открыть дверь, как вдруг снизу раздался скрип ступеней, шаги и еле слышный плач младенца.
При слабом свете лампочки Пинкертон увидел длинноволосого, грязного и оборванного парня. В руках у него был небольшой продолговатый сверток, замотанный в толстый платок. Из свертка доносился приглушенный детский плач.
Парень остановился на втором этаже и отпер ключом ту дверь, куда вошли прачка с девчонкой. Затем шаги его затихли, послышался резкий скрип, и все смолкло.
Пинкертон быстро спустился и стал открывать дверь отмычками. Это ему удалось легко. Он вошел в квартиру и остановился, чтобы не привлекать внимания жильцов. Но в квартире было совершенно тихо. Пинкертон достал электрический фонарь и посветил. Еще одна дверь вела в соседнюю комнату, где тоже царила полная тишина.
Пинкертон поискал хода в следующую комнату, но, к своему изумлению увидел, что дальше дверей не было. Он обследовал стены, простучал их, но безрезультатно.
Тогда Пинкертон обратил внимание на простой деревянный шкаф, стоявший у капитальной стены. Это был очень большой и прочный платяной шкаф из толстых досок, и его задняя часть была вделана в стену. Пинкертон открыл его отмычкой и увидел, что в нем на подвижных вешалках развешана одежда, напоминавшая, скорее, кучу лохмотьев. Когда Пинкертон попытался повернуть одну из вешалок, половинки задней стенки шкафа бесшумно сдвинулись в стороны и раскрылись. Пинкертон очутился в нише, пробитой в толстой стене. Перед ним была деревянная задняя стенка другого шкафа.
Пинкертон нашел два гвоздя, с помощью которых он раздвинул стенку и проник в платяной шкаф, но уже совсем другого рода. Этот шкаф был прекрасно сработан из хорошего дерева, в нем висели дорогие платья из шелка и бархата, с кружевами.
Сыщик пробрался к лицевой дверце шкафа и пригнулся к замочной скважине, через которую проникал свет.
Глазам его представилась богато, но безвкусно обставленная комната. Перед зеркалом стояла толстая прачка и примеряла шелковое платье. На ее пальцах красовались бриллиантовые перстни, на голове – пышный парик. Грязный же рабочий капот валялся на полу. Рядом с ней стоял долговязый парень, который тоже переодевался. Лохмотья он сбросил и теперь надевал франтовской костюм.
