Ознакомительная версия.
— Ничего, Лера, у нас в запасе еще две недели, так что я уверена — все получится, — бодро ответила я, хотя никакой уверенности не ощущала. — Давай пока думать о текущих делах. Кого показываем в эту пятницу? Напомни мне, а то я что-то подзабыла.
— Есть две кандидатуры: Наталья Горячева, победительница конкурса «Хрустальная корона», и Перова Людмила Ивановна, которая выращивает бонсай. Галина Сергеевна пока еще не решила, кто из этих двоих предпочтительней. Вот придет, тогда и определимся окончательно.
— Да-да, — рассеянно покивала я. — А тебе самой-то кто больше нравится?
— Мне? Людмила Ивановна, конечно. Эти ее деревца, внуки, ватрушки по субботам… Такая милая тетушка, просто образец обывательского представления о счастье!
— А что так зло? — поинтересовалась я, уловив в голосе Леры явную нотку сарказма. — Сама же говоришь, что она тебе больше нравится.
— Знаете, Ирина, — поморщилась наша помощница, — с Людмилой Ивановной, конечно, работать будет легко, получится милая уютная передача, но я совсем не так представляю себе свое счастье.
— Знаю я твое представление, — усмехнулась я. — Глаголом жечь сердца людей… Ладно, все это лирика, к делу отношения не имеющая. А юная королева красоты что?
— А, — махнула Лера рукой, — у нее уже звездная болезнь началась! Тут уж, сами понимаете, злых вопросов на передаче будет тьма.
— Так это же хорошо! Передача получится острой.
— Вряд ли, Наташенька большим умом не отличается. Если что и получится, так роскошная склока в эфире на всю губернию. Вот разве что заставить девочку ответы наизусть учить, так не станет ведь: она гордая!
— Страсти какие, — усмехнулась я. — Что-то ты, моя дорогая, с утра не в своей тарелке, злишься на весь свет. И та тебе не угодила, и эта… Случилось что-то?
— С Павликом вчера поругалась…
— А по какому поводу? — спросила я, так как эти двое были из разряда тех, кого называют заклятыми друзьями. Их вялотекущий роман, не затухающий и не перерастающий ни во что серьезное, был притчей во языцах чуть ли не у всего телецентра.
— Мы ходили в кафе, и я спросила Павлика, нет ли у него знакомых женщин-военных. Он ответил, что нет, затем стал выяснять, зачем мне это надо, я рассказала о нашем разговоре…
— Понятно, можешь не продолжать. Нашего оператора задел твой неприкрытый феминизм. Это я тебе и так могла предсказать… И сильно поругались?
— Да как вам сказать… но он первый начал! Так что мы теперь не разговариваем.
— Как дети, ей-богу! — покачала я головой укоризненно. — Ладно, Лера, выбрось из головы свои обиды и поведай мне подробно все, что тебе известно о Перовой и Горячевой.
— Как скажете…
Я вооружилась листом бумаги с ручкой, чтобы по ходу Лериного рассказа сделать пометки на будущее, и даже успела кое-что записать до того момента, как появилась вечно опаздывающая Галина Сергеевна.
— Доброе утро, девочки, — с улыбкой поздоровалась она, вплывая в кабинет. — Вы одни?
— Здравствуйте, Галина Сергеевна, — ответила я. — А кого еще вы хотели бы здесь застать? Для Павлика еще рановато.
— Я вовсе не о нем вас спрашиваю. Я думала, что у вас уже сидит героиня для военной передачи. — Ее улыбка стала насмешливой, а потом и вовсе пропала. — Не обижайтесь, мы с вами в пятницу погорячились, вот я и не смогла удержаться от подначки. Чем заняты?
— Обсуждаем кандидаток, — ответила я, решив удовлетвориться извинением и не реагировать на колкость. — А вообще-то, ждем вас.
— А я разве сильно опоздала? — Галина Сергеевна собралась обидеться.
— Нет, не очень, как всегда, — ответила Лера.
— Ну и хорошо, — расслабилась наш режиссер. — И на ком вы остановили свой выбор?
— Лере больше нравится Людмила Ивановна.
— Я с ней согласна. Давайте сделаем спокойную добрую передачу, а красавицу оставим на потом. Конкурс только что прошел, все его видели, подождем немного, пока страсти улягутся.
— Значит, решено, — подвела я итог. — Ждем Павлика и едем к Перовой. А пока, раз вы обе уверены, что с Людмилой Ивановной никаких проблем не предвидится, давайте набросаем сценарный план.
Наш оператор появился в кабинете через час.
— Всем доброе утро, — сказал он, хотя по его виду было заметно, что это утро он таковым не считает.
Павлик уныло доплелся до кресла, плюхнулся в него, повозился, устраиваясь поудобнее, и с надеждой взглянул на меня:
— Ирина, можно я немного тут у вас подремлю?
— Нельзя, — ехидно ответила я. — Сейчас Лера договорится насчет машины, и мы поедем снимать.
— Вот так всегда, — горестно вздохнул Павлик, — нигде мне, бедному, покоя нет.
— Покой нам только снится, — продекламировала Галина Сергеевна.
— Вот пусть бы он мне и приснился, — проворчал оператор, — так вы спать не даете.
— Дома нужно спать, — процедила Лера и, демонстративно чеканя шаг, прошествовала мимо Павлика.
— Я дома не мог, у меня батарею прорвало. — Парень потер глаза и отчаянно зевнул. — Всю ночь с тряпкой носился, а утром за слесарями охотился, вот и опоздал. Думал, вы меня пожалеете…
— Бедненький ты наш, — я скорчила жалостливую мину. — Батарею-то тебе хоть починили?
— Какое там! — махнул рукой Павлик. — Оторвали и выкинули, теперь новую покупать надо. В комнате холодище — кошмар! Буду к Косте на постой проситься, пока все это безобразие не закончится.
— Да, тебе не позавидуешь, — протянула Галина Сергеевна. — Ирина, может быть, дадим ему поспать, а к Перовой поедем после обеда?
— Не думаю, лучше мы сейчас все-таки съездим, а с обеда отпустим домой эту жертву наводнения. Павлик, тебя такой вариант устроит?
— Более чем, — воспрял духом оператор и даже перестал зевать. — Я тогда пробегусь по хозтоварам, приценюсь к этой треклятой железке, а вечером с Костей привезу ее домой.
— Ну вот и договорились, — удовлетворенно кивнула я. — А где же наша Лера?
— Я здесь, — откликнулась помощница, входя в кабинет.
— Отлично, собираемся и едем.
— Нет, не едем.
— Почему это? — в один голос переспросили мы с Галиной Сергеевной.
— Наш незаменимый Костик будет только через два часа: он отпросился у шефа встречать армейского друга. А на Агееве Гурьев укатил, — пояснила Лера.
— Судьба, — резюмировал Павлик, закрывая глаза.
— Черт знает что! — вспылила я. — И что мы будем делать эти самые два часа?
— Успокойся, Ирочка, — поморщилась Галина Сергеевна. — Бери пример с Павлика.
— Если я буду с него брать пример, то мы с вами сможем делать от силы одну передачу в месяц, — проворчала я, усаживаясь на свое место.
— Не преувеличивайте, Ирина, — улыбнулась Лера. — Давайте я вам пока прочитаю статью о бонсай. Так сказать, для лучшего владения темой.
— Читай, чего уж теперь, — вздохнула я. — Будет Павлику вместо колыбельной.
Лера принялась нудно декламировать текст статьи, а я честно пыталась вникнуть в содержание. Получалось плохо. Японские каноны эстетики запоминаться не желали совершенно. Я даже как-то отстраненно поудивлялась тому, что вся эта премудрость вдохновила простую, как говорит Лера, русскую женщину, которой больше подходит выращивать ремонтантную клубнику или помидоры «Бычье сердце». Хотя… вот и первый вопрос к Людмиле Ивановне, и даже удивление разыгрывать не придется.
Раздался деликатный стук, и в дверь просунулась смущенная физиономия Кости.
— Добрый день, — поздоровался он, втискивая свое тренированное тело в наш кабинет. — Ирина Анатольевна, не сердитесь, пожалуйста, я уже освободился.
— Да я не сержусь вовсе, — пожала я плечами. — Лера, растолкай этого спящего красавца, пора ехать. Кстати, героиня-то наша в курсе?
— В курсе, — кивнула Лера, — я ей звонила. А «красавца», — тут девушка плотоядно ухмыльнулась, — «красавца» я разбужу с удовольствием.
С этими словами наша помощница с совершенно неженской силой принялась трясти кресло, словно вознамерилась вытряхнуть из него Павла на пол. Ручаюсь, если бы оператор не проснулся сразу, ей бы это удалось.
— А? Что? — Павлик вскочил, заполошно оглядываясь по сторонам.
— Кончай ночевать, доброе утро уже миновало! — Костя ободряюще похлопал парня по плечу. — Работать будешь.
— Вот ведь жизнь, — вздохнул Павлик, протирая глаза. — Сначала спать не давали, а теперь будят с садистской жестокостью…
— Павлик, не наглей, — призвала его к порядку Галина Сергеевна. — На работе нужно забыть обо всех своих проблемах и работать. Поэтому быстренько мобилизуйся, изыщи внутренние резервы, и за дело!
— Ладно, — обреченно покорился оператор, — в конце концов я могу и в машине покемарить.
Людмила Ивановна жила довольно далеко от телецентра, так что Павлику удалось реализовать свои планы насчет покемарить. Мы с пониманием отнеслись к его естественному желанию, переговариваясь в машине вполголоса. Все-таки ничто человеческое нам не чуждо, в том числе и милосердие к ближнему.
Ознакомительная версия.
