Атмосфера дома постепенно начинала тяготить меня. Я подумал, что, может быть, напрасно надел спортивный костюм. Предстоящая встреча начала меня беспокоить. Я представил себе Тома Лидбида в строгом черном костюме, сжимающего портфель в потных руках и ожидающего сражения, в котором он заранее обречен на поражение.
Наконец вернулся Харри.
— Прошу вас, следуйте за мной, сэр.
Я пошел за ним по широкому коридору, где мог бы проехать даже грузовик. Наконец Харри остановился перед массивными дубовыми дверями, вежливо постучал и вошел первым.
— Мистер Винтерс из Пасифик Бэнкинг Корпорейшен!
Он произнес это так, словно объявлял номер в эстрадной программе.
Я вошел, поправляя галстук. Небольшая светлая комната, в которой я оказался, была полна цветов. Через распахнутые окна открывался прекрасный вид на сад и далекий океан. Около одного из окон стоял большой стол, за которым сидела девушка с черными, гладко зачесанными волосами. Ее голубые глаза смотрели поверх очков и сквозь меня так, словно я был стеклянным.
Зная сейчас о ней все, я могу лишь удивляться, как во время первой встречи заметил лишь черные волосы и очки. Я не обратил внимания на то, что впоследствии сыграло со мной злую шутку. Меня никогда не интересовали девушки в очках, и я не потрудился внимательней посмотреть на Вестал, тем более что весь ее вид говорил: самое ей место в пансионе для благородных девиц. А мне такие не нравятся.
— Мистер Винтерс? — спросила она и выразительно посмотрела на мой костюм.
— Да.
— Мисс Доллан, секретарь мисс Шелли. Мисс Шелли примет вас через некоторое время.
Я вспомнил, что Лидбид просиживал здесь часами, а потом уходил ни с чем. Неужели и меня ожидает то же? Не может быть!
— Когда мисс Шелли освободится, найдете меня в саду, — ответил я и вышел на террасу.
Мисс Доллан сказала что-то мне в спину, но я не расслышал, уселся на перила террасы и закурил. Я твердо решил увидеть эту женщину сегодня же. У нее есть пятнадцать минут, потом я начну действовать.
Я наблюдал за китайцами-садовниками, которые подравнивали кустики, посыпали дорожки песком и возились с цветами. За пятнадцать минут, отведенные мной на ожидание, я успел выкурить три сигареты, после чего вернулся к мисс Доллан.
— Мисс Шелли еще не готова принять меня? — я положил руки на стол и склонился над девушкой.
— Думаю, нет. Она освободится через некоторое время, мистер Винтерс.
— Вы не могли бы, мисс, дать мне почтовый конверт и бумаги?
Моя просьба вызвала удивление. После минутного колебания мне все-таки вручили желаемое.
— Спасибо. Вы позволите?
Я придвинул к себе пишущую машинку и сел. Девушка хотела что-то сказать, но передумала. Она продолжала деловито писать в толстой книге, но я заметил промелькнувший в ее глазах интерес. Секретарша мисс Шелли была заинтригована.
Вот что я напечатал:
«Дорогая мисс Шелли!
Я жду вас уже пятнадцать минут, и мисс Доллан сообщила мне, что вы намерены еще на некоторое время отложить нашу встречу. Я человек долга и считаю необходимым напомнить вам, что каждая минута пребывания здесь оборачивается напрасной тратой вашего и моего времени. Есть поговорка «Время — деньги». К тому же имеется небольшое дело, касающееся вашей норковой шубки и требующее нашего совместного решения».
Я подписал записку, вложил ее в конверт и нажал кнопку на столе мисс Доллан. Через несколько секунд передо мной вырос посыльный.
— Немедленно отнеси это мисс Шелли, — приказал я.
— Хорошо, сэр.
Повисла гнетущая тишина. Я закурил, подошел к окну и стал смотреть в сад. Внешне я держался спокойно, а вот внутри у меня все тряслось от напряжения. Медленно тянулось время. Я посмотрел на часы. Неужели моя уловка не удалась?
Наконец я услышал звук раскрываемой двери, и за моей спиной раздалось деликатное покашливание. Я обернулся и увидел посыльного.
— Мисс Шелли просит вас в кабинет, сэр. Идите, пожалуйста, за мной.
В дверях я обернулся, чтобы посмотреть на мисс Доллан. Она сидела прямая и неподвижная, в ее глазах застыло удивление. Я небрежно кивнул ей и поспешил за посыльным, стараясь представить себе, как выглядит мисс Шелли.
Вестал Шелли лежала на тахте. Она была такой миниатюрной, что я не сразу заметил ее. Копна рыжих волос охватывала ее голову огненным нимбом. Она была болезненно худа. Ее небольшой костлявый нос был похож на клюв ястреба. Яркая помада на губах подчеркивала, что рот ее очень велик. Огромные, глубоко посаженные глаза, горели мрачным огнем.
Мы посмотрели друг на друга.
— Вы Чэд Винтерс? — у нее был низкий голос, резко контрастирующий с ростом и комплекцией.
— Да, мисс Шелли, я принял дела от Лидбида. Не сомневаюсь, что мистер Стенвуд…
Я замолчал, так как заметил, что она намеревается перебить меня.
— Это вы написали? — в ее руке была моя записка.
— Да.
В глазах мисс Шелли промелькнуло удивление и, пожалуй, интерес.
— Продолжайте.
— До настоящего времени, мисс Шелли, вас не удовлетворяло ведение ваших дел нашим банком. Насколько мне известно, банк давал вам советы, которые вы не хотели принять. Словом, банк и вы находились как бы на разных берегах реки. Я осмеливаюсь перейти реку и встать на ваш берег.
Она продолжала рассматривать меня и после некоторой паузы произнесла:
— Вы меня заинтересовали, мистер Винтерс. И что же вы хотите сообщить относительно моей норковой шубки?
— Вы хотели, чтобы ее стоимость была включена в возмещение налогов. С точки зрения банка и налоговых властей, это предложение безумно.
Ее лицо ничего не выражало.
— Не обращайте внимания на банк.
— Да, но его нельзя не принимать во внимание. Банковские счета принимаются налоговыми властями безоговорочно. Конечно, банк должен выдавать расписки, подтверждающие эти счета, но, насколько мне известно, они представляются довольно редко.
— Продолжайте, мистер Винтерс.
— Единственное, что можно сделать для исполнения вашего желания… — я сделал паузу, а потом закончил: — это совершить мошенничество.
Наступила тишина. Сейчас очень многое зависело от мисс Шелли. Лицо ее оставалось бесстрастным, а огромные глаза словно старались прожечь насквозь. На какое-то мгновение моя решимость испарилась, и я подумал, что лезу в петлю, причем совершенно добровольно. Неужели она сейчас вызовет Стенвуда?
— Но ведь это может быть раскрыто?
Я с облегчением вздохнул. Она сказала то, чего я ожидал. Остальное — ерунда! Если бы она возмутилась, я бы пропал, но в ее голосе не было колебания. Единственное, что ее интересовало: раскроют мошенничество или нет.
— Если учесть, как я собираюсь обставить это дело, риск можно свести к минимуму.
— Что вы собираетесь делать?
— В 1936 году ваш отец отремонтировал несколько ферм. Этот ремонт был законным расходом, и налоговые власти не потребовали расписок, а поверили на слово, что ремонт действительно был сделан. У меня есть расписки, на которых я могу изменить даты. Это расписки о ремонте трех ферм на сумму в тридцать тысяч долларов. Эти расписки налоговые власти никогда не видели. Думаю, что сумма покроет стоимость вашей шубки, мисс Шелли?
— Предположим, чиновники захотят проверить качество ремонта…
— Очень маленькая вероятность, но если они действительно этого захотят, мы пропали. Правда, у них много дел, и они считаются с Пасифик и верят нам на слово. За это я могу поручиться.
Мисс Шелли улыбнулась и кивнула, обнажив мелкие белые зубы.
— Думаю, за это стоит выпить шампанского. Вы производите впечатление умного молодого человека.
Она дотянулась до звонка у изголовья.
— Надеюсь, мы проработаем с вами достаточно долго.
Это было великолепно. Передо мной открылись двери мира, в который я так стремился попасть. Теперь нужно двигаться вперед!
Харри принес бутылку шампанского в серебряном ведерке со льдом. Он поставил бутылку на стол и открыл ее легким движением пальцев. Только ежедневные тренировки могли выработать такую ловкость. Он разлил шампанское в бокалы, один подал Вестал, другой — мне и удалился.
— За долгое и плодотворное сотрудничество! — Вестал подняла свой бокал.
Мы выпили. Это было самое отвратительное шампанское, которое мне приходилось когда-либо пить. Я едва сдержал гримасу, но подняв глаза, заметил, что Вестал наблюдает за мной.
— Кажется, Харри выжил из ума, — заметала она, поставив бокал. — Эту дрянь я даю прислуге по праздникам.
Я почувствовал глухую ярость.
— Может быть, он считает, что для меня этот напиток достаточно хорош? — в моем голосе звучало едва сдерживаемое раздражение.
— Может быть, мистер Винтерс, — улыбнулась она. — С этими старыми слугами иногда приходится нелегко. Не обращайте внимания. Он оценит вас, как только узнает поближе. Теперь, когда мы покончили с норковой шубкой, что вы скажете о повышении квартплаты?
