– Дыхание… сбилось, – выдавила Молли и про себя попросила видение прекратиться. Но Картина снова набирала силу. Молли стала про себя повторять мантру: «Я спокойна. Я ничего не боюсь. В той трагедии я не виновата».
– Боже милостивый, Молли! – пролепетала Ханна, оглядев ее грязные ноги и топ.
– Упала, – соврала Молли.
Ханна нахмурилась. Каштановые волосы без обыч ной для шестидесятилетних проседи рассыпались по плечам. Молли встала на колени, Ханна помогла ей подняться и предложила:
– Давай отвезу тебя домой. В таком состоянии бегать нельзя. Коул сейчас дома?
– Моя машина у церкви, – пробормотала Молли. – Коул на работе. – Собственное тело казалось тяжелым и неловким – ноги такое не унесут.
Ханна за руку довела ее до своей машины, усадила на пассажирское сиденье, спокойно сказала:
– Я так и так в церковь собиралась.
Мало-помалу туман в сознании Молли рассеивался. Первой рациональной мыслью стало: «Пусть Коул меня осмотрит, когда с работы вернется». Как ни крути, ее замужество имеет не оспоримые плюсы. Хорошо, когда супруг – доктор. Но тут появилась рациональная мысль номер два: «Если я схожу с ума, Коулу об этом лучше не знать».
Когда свернули на Уайт-Граунд-роуд, Молли удивилась скоплению машин.
– В чем дело? – спросила она, вглядываясь в толпу. – Кого-то хоронят? – Вообще-то на похоронную процессию было не очень похоже: в таких нарядах близких в последний путь не провожают.
– Ох, Молли, все куда страшнее. Я думала, ты в курсе. – Ханна помрачнела. – Трейси, дочь Марка и Селии Портер, пропала вчера вечером из Джермантаунского детского парка. Сегодня вот поисковую группу собирают. Бедный ребенок!
Так, значит… Вслед за пониманием пришел мертвенный ужас. Аманда… Паника страшным цветком распустилась в груди Молли, заглушив ростки надежды, что видение было о прошлом. Молли до смерти боялась дважды наступить на те же грабли – и не меньше боялась не наступить.
Маленькая Трейси, дрожа всем телом, поморщилась и подтянула к груди разбитые, исцарапанные коленки. Рыжие волосы, всегда аккуратно причесанные, прилипли ко лбу и щекам. Трейси подняла руку и убрала с лица перепачканные грязью пряди. Каждое робкое движение напоминало девочке: она тут не одна, и перепуганная, отчаявшаяся малышка снова начинала плакать. Слезы катились по исцарапанным щекам, и ссадины нещадно жгло. Трейси зажмурилась, стиснула губы, чтобы не заплакать в голос, но как отодвинуть страх, как сдержать воспоминания об ужасном вечере, который закончился в этой пещере, как забыть о том, что она съежилась на рваном матрасе, дрожит и боится, боится, боится?
Трейси прислушалась к ровному дыханию похитительницы, едва различимой во мраке пещеры. Взгляд девочки метнулся к одинокой свече на грубом столе, отбрасывавшей страшную зазубренную тень. Вместо пола под ногами была сырая земля. Трейси мутило от ее тяжелого запаха. Она подавила рвоту и сосредоточилась на том, что видела вокруг. Самодельные деревянные полки заставлены консервами, батарейками и еще чем-то непонятным. Взгляд девочки зацепился за кусок покоробившейся фанеры, его криво прислонили к земляной стене, заблокировав единственный путь к побегу. О побеге – Трейси хорошо понимала – можно не мечтать. Даже если получится выбраться из этой пещеры, она заблудится в узких извилистых туннелях, которыми ее сюда привели. Еще Трейси понимала, что семилетке не убежать от взрослого.
Девочке чудилось, что по коже снуют ледяные муравьи. Мысли вернулись к той, которая заманила ее сюда, соблазнив пустыми обещаниями. Трейси вздрогнула и плотнее прижала колени к груди. Нужно сидеть тихо и не шуметь. Снова потекли слезы. Как же болят ноги, и как же страшно. Трейси пошевелилась, и затхлый матрас чуть слышно заскрипел. Сердце тут же отозвалось учащенными ударами, девочка зажала рот рукой, но было слишком поздно. Испуганный возглас уже слетел с ее дрожащих губ.
Похитительница шевельнулась.
До ухода с поисковой группой Молли хотела поговорить с пастором Летт, излить душу, успокоиться. Пастор Летт единственная в Бойдсе знала про Аманду, и Молли радовалась, что здесь есть кому довериться. Сейчас, проталкиваясь сквозь толпу, она видела, как пастор спешит к кладбищу, то и дело оглядываясь.
– Пастор Летт! – позвала Молли, чувствуя, как учащается пульс. – Пастор Летт, постойте! Мне надо с вами поговорить…
Пастор Летт исчезла. Молли добежала до поля и развела руками сухие стебли, гадая, почему кукурузу до сих пор не убрали, октябрь ведь на дворе. На полях вокруг Бойдса жатву обычно заканчивают к концу сентября.
– Пастор Летт! – крикнула Молли, но ответа не последовало.
Тишина – ни шороха, ни хруста листьев под торопливыми ногами. Лишь вдалеке, на лугу, гудела толпа.
Добровольцы рассредоточились по детскому парку. На площадке непривычно пустые качели и карусели, ни голосов малышни, ни смеха. Молли чувствовала себя как на минном поле и надеялась, что у нее хватит сил обуздать захлестывающие душу эмоции. Она стала думать о Селии Портер и содрогнулась, вспомнив, с каким лицом та объявила поисковой группе, что Трейси пропала исключительно по ее вине.
– Трейси хотелось еще раз сыграть в прятки. Это ее любимая игра. Я быстро нашла Эмму, подбежала к ней, и она засмеялась. С минуту мы с ней носились по лужайке, потом начали искать Трейси. Нашли ее в высокой траве, с той стороны корабля в парке. Трейси… она странно себя вела. Что-то было не так. – Селия вытерла нос рукавом. – Ну почему я не почувствовала неладное?! Видела ведь, что девочка подавлена, даже расстроена… Мне показалось, она ревнует из-за того, что я веселилась с Эммой.
– Так ты нашла ее? – озадаченно спросил кто-то из добровольцев. – Получается, Трейси пропала не в парке? Ты нашла ее целой и невредимой?
– Целой – да, – отозвалась Селия, – а вот насчет невредимой… Трейси просто…
– …до смерти испугалась, – перебил жену Марк Портер. – Перепуганной – вот какой она была. В высокой траве за кораблем что-то случилось, но что именно, ума не приложу.
Селия поникла. Мучается чувством вины, догадалась Молли.
– И Эмма, и я спрашивали ее, в чем дело, но Трейси так на нас посмотрела… Я и подумала, что…
Марк обнял жену, и она продолжила:
– В общем, я сказала Трейси, что нам пора, и повела девочек к машине, по дороге рассказывала, чем займемся вечером, спросила, кем Трейси с Эммой хотят нарядиться на Хэллоуин. Эммины волосы зацепились за крючок платья, и я стала их распутывать. Думаю, пару минут провозилась…
Марк еще крепче обнял жену.
«Похоже, он привык ее так поддерживать», – решила Молли.
– Когда вышли на стоянку, я хотела взять Трейси за руку, но доченька исчезла. Я подумала, она все дуется из-за Эммы, и пожалела, что проигнорировала ее расстроенный вид. Вдруг она еще сильнее обиделась? – Селия всхлипнула. – Я начала громко ее звать. «Трейси! Трейси!» – кричала я и искала ее всюду: и на горках, и под кораблем, и в обоих домиках для игр с другой стороны замка. Я впрямь думала, она где-то рядом и прячется от меня. – По щекам Селии потекли слезы. – Я звала, звала, звала ее… Неподалеку от места, где мы играли в прятки, на скамейке сидела женщина. Она сказала, что видела, как Трейси идет к зарослям, даже спросила ее, все ли нормально, а Трейси лишь кивнула. Как же я ничего не почувствовала?!
Селию точно силы оставили, и она сникла в объятиях мужа.
– Это я виновата! – Она обвела добровольцев умоляющим взглядом. – Я думала, Трейси прячется.
«Она не виновата! – кипела Молли. – Ни в чем она не виновата! Виноват мерзкий урод-похититель!»
Она напряженно смотрела на тропинку, выискивала хоть слабый след маленьких ножек. Нет, так не пойдет, нужно подавить тревогу, сейчас не время для давних кошмаров. Молли закрыла глаза и, поглубже вдохнув, запустила «программу самоспасения» – напомнила себе, что одолела стресс. Потом украдкой оглядела встревоженные лица участников поисковой группы. Вдруг один из них – похититель, пришел якобы помочь, а сам подслушивает, не обнаружились ли какие улики? Некоторые из добровольцев прихватили палки и теперь тыкали ими в траву. Молли догадалась, что они, возможно, ищут тело. И тут же прошлое вырвалось из-под контроля. Молли мысленно обратилась к себе и повторила мантру: в гибели Аманды она не виновата. Мысли плавно потекли к Трейси: «Она не погибла. Я видела ее живой!»
Время от времени люди принимались выкрикивать имя Трейси, и каждый раз вся группа на миг прекращала поиски и с надеждой замирала.
Отдельные участки поля полицейские огородили желтой лентой. О находках ничего не сообщали, но раз добровольцам позволено топтать все вокруг, значит, никаких зацепок не появилось.
Молли дошла до края поля, дальше – лес: деревья с узловатыми ветвями и колючие заросли.
В свежем осеннем воздухе звенели голоса, под ногами шуршали листья. Робкий шаг, второй, третий – с яркого солнца Молли нырнула в густую тень деревьев.
