— Так-так…
— Мы обратились в полицию с просьбой взять под охрану «Ультимат». Ведь это вопрос национального престижа — нам выступить первыми и обскакать американцев, русских или гонконгские фирмы. Верно я говорю? — Он безнадежно махнул рукой. — Нас выставили ни с чем, спасибо хоть в глаза не смеялись.
Наклонясь вперед, директор доверительно оперся о колено Альбера. Лелак, который терпеть не мог в других эту привычку, стиснув зубы, молчал.
— Можете не приводить контрдоводов, я и без того все понимаю. Численность полицейских остается без изменений, а наркомания и молодежная преступность растут. В то же время промышленники заколачивают немалые деньги, так отчего бы им самим не заняться решением собственных проблем, не так ли? Но это лишь одна сторона вопроса. А не задумывались вы над тем, что наши игровые автоматы способны удержать молодежь от алкоголизма, наркомании и преступности в большей степени, чем все полицейские, вместе взятые?
Ротру умолк, ожидая ответа. Альбер по-прежнему не мог решить, с кем имеет дело: кривлякой-паяцем или взрослым человеком, в душе так и оставшимся ребенком?
— Нет, — ответил он наконец. — До сих пор я над этим как-то не задумывался… И что же вы предприняли после того, как в полицейской охране вам было отказано?
— Тут мы вспомнили, что «Франк-эль» держит свою, так сказать, домашнюю полицию. Вы ведь видели охранников у входа. Ну, так эта служба взяла на себя функцию охраны. — Он горделиво улыбнулся. — Вы бы видели, как они заволновались, когда услышали, что «Ультимату» грозит опасность. Уж они-то знают, что собой представляет «Ультимат».
— А я не знаю, — скромно заметил Лелак.
«Ультимат» оказался всего лишь шахматным компьютером. Ротру демонстрировал какие-то набитые техникой ящики, включал игровые автоматы и наконец уговорил Альбера сыграть партию с шахматным автоматом, который нанес полицейскому сокрушительное поражение. Словом, глава фирмы был в своей стихии. Котелок у него варит, пока речь идет о разных дурацких забавах, зато как только дело касается серьезных вопросов — он дурак дураком. Лелак наконец-то раскусил характер Ротру.
«Ультимат» был шахматным автоматом, а что это означало, популярно объяснил Альберу Гастон Дюваль, шеф службы безопасности фирмы «Франк-эль».
— Это же колоссальные деньги, господин инспектор! Не могу сказать в точности, какая прибыль тут ожидается, но можете мне поверить, что в данный момент на эту программу фирма делает главную ставку. А это уже кое о чем говорит!
Альбер скроил разочарованную мину. Трудно было связать воедино военизированную охрану, промышленный шпионаж, развороченную взрывом квартиру и убитого математика с бездушным игровым автоматом.
— Вы хоть представляете себе, какое огромное множество людей любит передвигать на доске фигуры? — продолжал Дюваль. — И каждый из них мечтает об автомате. Ну а кто откажется купить своему ребенку такую замечательную игрушку? Не заблуждайтесь, господин инспектор, в данном случае речь идет не о шахматах, а о деньгах. Колоссальнейших прибылях!
Дюваль — щуплый, с едва наметившимся брюшком мужчина лет этак ближе к пятидесяти, нежели к сорока — раньше служил в полиции: несколько лет заведовал диспетчерским центром полицейского управления Лиона. Это лишь в романах службу охраны при фирмах возглавляют бравые парни с пудовыми кулачищами. Фирмы переманивают на такую работу вовсе не лучших следователей по уголовным делам и не главарей отряда командос, предпочитая иметь дело со знающими, дотошными служащими вроде Дюваля.
— И много работы у этой вашей частной полиции? — неожиданно поинтересовался Альбер.
— Работы хватает. Чем только не приходится заниматься: электронно-вычислительные устройства, медицинская аппаратура, системы автопилота, прицельная автоматика ракет типа «Мираж», игровые автоматы — все что угодно. — Дюваль не выдавал военные тайны, все эти сведения можно было почерпнуть и из газет. — Сами понимаете, интерес к этим вопросам велик.
Альбер именно так и понял. Кабинет Дюваля выглядел, как декорации к фильму о новоявленных промышленных магнатах. Письменный стол со стеклянной столешницей и кресло на колесиках — шедевры современного дизайна, скрытые светильники, хитроумные ниши в стенах являли собою овеществленное представление художника по интерьерам о кабинете делового человека будущего столетия. Правда, таким он представлялся художнику лет десять назад. И тем не менее, увидев этот кабинет, а также ведущий к нему коридор и штат секретарш в приемной, Альбер с уверенностью мог сказать, что шеф службы безопасности занимает в иерархии «Франк-эль» более высокое положение, нежели глава дочернего предприятия «Компьютой».
— Сколько у вас людей?
— Состав меняется. В случае необходимости мы нанимаем в помощь детективов из разного рода частных агентств. Разумеется, это дорогое удовольствие, и, как только надобность отпадает, мы отказываемся от услуг посторонних людей.
— Ага… — Лелак не мог взять в толк, отчего его бывший коллега скрывает количественный состав своих подчиненных. Он сделал несколько глотков освежающего напитка, поданного секретаршей. — Сколько человек охраняли Ростана?
— Ростана мы вообще не охраняли, — сокрушенно признался Дюваль. — Нам и в голову не приходило, что ему угрожает опасность. Личной охраной мы обеспечиваем только руководителей предприятий, да и то лишь в последнее время, когда у террористов стало модой решетить пулями автомашины или похищать среди бела дня промышленных магнатов. Иногда приставляем телохранителей к специалистам, которые работают над военным заказом. Но охранять Ростана?! — Видно было, что Дюваль прикидывает про себя, в какую круглую сумму обошлось бы фирме, вздумай она охранять каждого из своих изобретателей. — Круглосуточная вахта по охране программы — это один человек плюс сигнализация. Сейф был предоставлен Ростану три года назад, когда он только еще приступил к работе.
— А от кого, собственно, вы должны были охранять программу?.. — Альбер поперхнулся, чувствуя, что неточно формулирует вопрос. — Были какие-то конкретные лица или организации, кого следовало опасаться?
— Да, — прозвучал однозначный ответ. — Раньше Ростан работал на предприятии своего тестя. Разведясь с женой, он ушел из фирмы. Тогда-то «Компьютой» и заключил с ним контракт. — Дюваль наклонился вперед, чтобы придать больший вес своим словам. — На заводе тестя Ростан также проектировал электронные игры и шахматные автоматы. Там же он начал заниматься и «Ультиматом». После нам даже пришлось доказывать на суде, что программа, как таковая, зародилась и получила свое воплощение именно у нас. Там она существовала лишь в виде общей идеи.
— А семья, очевидно, не желала мириться с такой постановкой вопроса…
— Совершенно верно. Ростан поделился со мной подозрениями, что его бывшая супруга намерена выкрасть программу.
— И что же?
— Я поинтересовался у президента фирмы, какова стоимость этой программы. Ведь если мне поручено что-то охранять, я должен знать границы своих полномочий. Если это необходимо, могу бросить на охрану хоть два десятка профи, могу установить электронную систему наблюдения, отрядить на помощь вертолет. Ну а если затея грошовая, то пусть ее похищают. Дешевле обойдется. Откровенно говоря, я не думал, что в этом случае получу свободу действий. За все годы такое было лишь дважды, и оба раза речь шла о военных заказах. Ну кто, черт подери, мог предположить, что программа шахматного автомата оценивается так высоко?
— И сколько же телохранителей вы к нему приставили? — спросил Альбер, которому история эта по-прежнему внушала смутные подозрения.
— Двоих. Они сменяли друг друга каждые двенадцать часов. Мне казалось этого достаточно, я и предположить не мог, что дойдет до крайних мер.
— Однако этого оказалось недостаточно, — Альбер не удержался, чтобы не поддеть столь самоуверенного служаку.
— Отчего же? — язвительно отозвался Дюваль. — Вполне достаточно. Ведь в мои задачи не входила охрана Ростана. А программа цела.
* * *
Альбер был сыт по горло. Не хотелось больше видеть полицейских, невмоготу было слышать о вычислительных машинах, шахматах, взрывах… Хотелось забыть о страшных, окровавленных кусках плоти — останках талантливого математика, забыть о любезности, оказанной ему Корентэном. Шеф, видите ли, прислал к нему своего слесаря! Низенький, розовощекий человечек приканчивал уже вторую бутылку вина, когда Альбер забежал домой переодеться перед визитом в «Компьютой». У слесаря хватило наглости вслух комментировать состояние котла, да еще в форме юмористических замечаний. У Альбера руки чесались проучить остряка… Надо надеяться, теперь он работу закончил.
