Когда она объяснила ему, что привело ее сюда, он сказал:
— Разумеется, я знаю вашего отца. Вчера мы тут перекинулись с ним парой слов. Он уехал в час тридцать пять на автобусе, направлявшемся в Бекден. Это точно, мисс Калуорф.
Так. Теперь кое-что стало ясно. Но этого было явно мало. Через Бекден можно уехать куда угодно.
Всю первую половину дня Мэгги металась по магазину. То выходила в торговые залы, то спускалась в подсобку в надежде, что отец вот-вот вернется. Она ничего не говорила ни Шейле, ни Рэгу, ни Берте Чэпмен, но как только Берта хоть на минуту освобождалась, Мэгги летела к ней, чтобы спросить о чем-нибудь совершенно несущественном и получить такой же ничего не значащий ответ.
Телефонных звонков было немного. Их всегда бывало немного. Но и эти немногочисленные телефонные разговоры мисс Калуорф быстро сворачивала. Она ждала звонка отца.
К полудню об отце все еще не было никаких известий, и вот тогда всерьез забеспокоилась мать. После двенадцати Мэгги позвонила ей и выяснила, что нет ни телеграмм, ни писем — ничего.
За ужином Алан положил конец женским перетолкам.
— Ну что особенного произошло? Перебираете какие-то сплетни. Просто смешно. Вы еще могли бы так судачить о дяде Альберте. Лишь одну ночь отца не было дома. Ладно, мы не знаем, где он. Разве в этом дело? Он один из самых порядочных людей в Хемтоншире. Внимательный, предусмотрительный, осторожный.
— О том и речь! — воскликнула Мэгги. — Если такой человек, как он, ничего не дает о себе знать, что из этого следует? О маме я уж не говорю. Но существует дело, магазин, неподписанные бумаги. Об этом он не мог забыть ни при каких обстоятельствах! Вывод один: с ним что-то стряслось.
— Как это все странно… — жалобно проговорила миссис Калуорф.
Алан совсем потерял терпение:
— Ради всего святого, что могло случиться?
— Не будь идиотом, как я могу знать? — завелась было Мэгги, но тут же сбавила тон: — Что-то… Что-то такое…
— Послушай, если ты думаешь о несчастном случае, это исключено. Если бы с ним произошло что-то серьезное, нам давно бы сообщили. Ведь визитные карточки с нашим адресом и телефоном всегда при нем.
— А вдруг он потерял бумажник?
— Что? Потерял бумажник, а затем попал в аварию? Ну, это уж слишком.
— А если у него отшибло память? — Еще не закончив фразу, Мэгги уже поняла, что сморозила глупость.
— Могу придумать похлеще. Вдруг он сошел с ума и сейчас проповедует на одном из перекрестков Бекдена или Бирмингема, вообразив себя Иоанном Крестителем?
Мэгги подавилась смешком. Но мать тут же строго выговорила обоим — нашли время для шуточек!
— Слушай, Алан, — сказала она. — Если до десяти часов мы ничего не выясним, тебе придется идти в полицию.
— Честное слово, мама, мне скажут, что я просто отнимаю у них время. Я буду выглядеть дураком.
— Хорошо. Я пойду в полицию. Пусть меня сочтут дурой, я это переживу, — заявила Мэгги.
— С Аланом там больше посчитаются, дорогая…
— Почему? Только потому, что ты с ним больше считаешься?
— Не смей разговаривать со мной в подобном тоне!
— Кончайте, — остановил их Алан. — Мы с Мэгги пойдем вместе. Таким образом мы будем выглядеть вдвое глупее или, наоборот, наполовину… Я еще не подсчитал. Да, вспомнил, у меня есть дело, но к десяти я вернусь.
К десяти он не вернулся, и все же четверть одиннадцатого Мэгги и Алан уже входили в полицейский участок. Тот находился очень близко от их дома, и хотя Алан терпеть не мог ходить пешком, он все же согласился, что машину брать ни к чему.
Сержант за стойкой был вежлив, как в телепередаче о работе полиции, он смахивал на доброго дядюшку, готового прийти на помощь, чего бы это ему ни стоило.
Он внимательно выслушал их и пометил что-то в своем блокноте. Но его мясистое лицо, мундир, беспрерывно звонящие телефоны, общая атмосфера полицейского участка — все это, вместе взятое, словно подчеркивало незначительность повода, заставившего Мэгги и Алана прийти сюда. Разумеется, говорил один Алан. Мэгги чувствовала, что сержант скорее предложит ей носовой платок, даст чашку чая или успокаивающим жестом погладит по руке, чем согласится выслушивать ее объяснения. Алан, конечно, был целиком на стороне сержанта. Они тут же объединились в тайный мужской союз, где для Мэгги не было места.
— Ладно, посмотрим, посмотрим, — сказал наконец сержант все тем же тоном старого доброго дядюшки, у которого, правда, не хватает времени, чтобы облагодетельствовать всех и каждого. — Итак, мистер Эдвард Калуорф упаковал чемодан и сел на автобус на Бекден вчера после полудня. Вам известно лишь, что у него был телефонный разговор с неустановленным лицом, возможно, деловой, но, возможно, и личный. Вы испытываете чувство неуверенности и тревоги, поскольку не знаете, где ваш отец и когда он вернется. Не так ли? Ладно, думаю, я могу со всей ответственностью сказать, что мистер Калуорф не попадал в серьезные аварии. Я свяжусь с полицией Бекдена, но предпочел бы сделать это завтра, примерно в это же время. Может быть, за сутки мы сами разберемся или же вы получите от вашего отца весточку.
— Другими словами, — сказал Алан, — вы полагаете, мы зря беспокоимся?
— Учитывая описанный вами характер мистера Калуорфа и существующие на данный момент обстоятельства, сэр, я не думаю, что пришло время вмешаться полиции.
— А если мы не получим весточки? — Мэгги решила вставить свое слово, но тут же пожалела о том, что не промолчала.
Сержант бросил на нее косой взгляд:
— Он не ребенок, мисс, а вполне самостоятельный мужчина средних лет, и если он не считает нужным посвящать в свои дела семью, то полиции это тем более не касается. К тому же вы, конечно, рассказали мне далеко не все, что вам известно о вашем отце.
— На что вы намекаете? — возмутилась Мэгги, но Алан, поспешно оттащив ее от стойки, проговорил подчеркнуто громко:
— Мы все сказали, сержант. Доброй ночи.
— Прости, Алан, — обратилась Мэгги к брату уже на улице, — но ты же видел, как он вдруг перестал корчить из себя добряка и нашего покровителя. Неужели они все такие?
— Они вынуждены быть такими, Мэгги. Хватит суетиться. Ты слышала, что сказал сержант. С отцом все в порядке. Он занимается своими делами. А нам следует подумать о своих.
— Хорошо тебе рассуждать. Я вовсе не поддаюсь панике, как мама, но ты забываешь, что у меня на руках остался магазин, и, если отец завтра не вернется, я просто не представляю, что мне делать… — И тут, к своему изумлению, Мэгги разрыдалась.
Трое парней — типичные ублюдки — остановились рядом и загоготали:
— Гей, гей, ату!
Мэгги схватила Алана за руку, и они бросились бежать, сами не зная куда.
Глава вторая
ВТОРНИК ДОКТОРА СОЛТА
1
В тот же самый вторник, но утром, а не вечером доктор Солт тоже нанес визит в полицию.
Он поставил свой автомобиль на стоянку прямо под знаком «Только для служебного транспорта». Пока Солт рассматривал небольшую трещинку на фаре своего старенького серо-зеленого «ситроена», чем-то напоминающего раздавленную лягушку, к нему подошел полицейский и объявил, что доктор не имел права парковать здесь машину.
Пришлось объясняться:
— Я доктор Солт, у меня назначена встреча с начальником полиции. Куда мне пройти?
Доктор Солт не договаривался о встрече с начальником полиции, он вообще никогда в жизни с ним не разговаривал, но когда иной раз приходилось лгать, доктор Солт считал, что делать это надо с уверенным видом. Впрочем, ему действительно необходимо было встретиться с полицейским чиновником, и желательно повыше рангом.
За стойкой дежурного сидел сержант Бродбент. Миссис Бродбент была пациенткой доктора Солта.
— Не ожидал увидеть вас здесь, доктор, — приветливо улыбнулся сержант. — Я слышал, вы уезжаете?
— Пока нет, хотя собираюсь сделать это в самом ближайшем будущем. Я уже передал мою практику доктору Болдуину. Очень приятный молодой человек, вашей жене он понравится. А сейчас мне хотелось бы переговорить с кем-нибудь об одной моей бывшей пациентке, молодой девушке. Она исчезла.
— Вы придаете этому такое серьезное значение, доктор Солт?
— Разумеется, иначе меня бы здесь не было, сержант. Более того, мне нужно поговорить не просто со следователем, инспектором или сыщиком. Мне необходим самый высокий уровень. Если бы вы смогли мне помочь…
— Посмотрим, что можно сделать. Присядьте, пожалуйста.
Доктор Солт уселся на стоящий поодаль диванчик, понимая, что тактичный Бродбент не хочет, чтобы он слышал его телефонные переговоры. Однако ему удалось уловить обращенные к кому-то слова сержанта о том, что он знает доктора Солта как человека порядочного и прекрасного врача. «Он так чуток к миссис Бродбент. Я просил бы вас выслушать его, даже если окажется, что все это пустяки, сэр».
