Ознакомительная версия.
– Подожди, Лилит. Ты меня разбудила, чтобы спросить об отце?
Она редко меня так называет. Полным именем.
– Нет, конечно. Нужен он мне! Хотела попросить не будить меня с утра. Давай завтра ради разнообразия обойдемся без твоего показательного шоу с моим вытаскиванием из кровати, совместным походом в ванную, подгоревшими гренками и все такое. Расслабься. Ты нормальная мама.
– Неужели? – взвилась Примавэра.
– Ладно. Ты больше, чем нормальная. Не пьешь запойно и мужиков не водишь домой. – Заметив, что небольшой столбняк от моего последнего заявления грозит вылиться в истерику с упреками и обидами, я поспешно перешла к деловой части заявления: – В школу пойду к третьему уроку на контрольную по химии. Встану сама, так что спокойно поспи.
И осторожно прикрыла за собой дверь.
* * *
А что? Нормально встала. Под звуки тамтамов. Африканские племена так передают свои сообщения на дальние расстояния. Будильник я себе ставлю на компьютере. В доме нет нормальных часов. Вообще. Старые настенные с загробным боем – не в счет. Я их редко завожу. Так что при необходимости двое бодрых и в меру высохших африканцев бьют мне в тамтамы с экрана ноутбука и еще скалятся породистыми зубами – вставай, Текила!
Я выпила крепкий чай, съела пару ломтиков сыра и три сухофрукта. Финики это были. Вполне прилично оделась, залезла на антресоли в коридоре и из своей секретной коробки из-под обуви достала парик. Минут пять цепляла его на голову. Получилось совсем неплохо. Как будто я остригла до плеч свои желтые волосы и выровняла их легкую волнистость. Стильно и скромненько – то, что нужно для химички.
Опоздала минуты на две. Как раз успела открыть дверь химичке у кабинета.
– Лилит у нас сегодня с челкой! – заявила с порога учительница. – И с новой стрижкой. А некоторые перед ответственной контрольной боятся даже голову помыть. Лилит сядет сегодня на первую парту и, учитывая ее отвращение к моему предмету, отдаст свой мобильный.
Я с облегчением выдохнула: сегодня варианты контрольной были написаны на доске, а не индивидуально для каждого на листках. Мое постоянное место на последней парте меня бы здорово подвело. А попроситься в такой ситуации самой сесть поближе к доске значило вызвать сильнейшее подозрение и неусыпный контроль.
Под сочувственный гул одноклассников я села за пустую парту и сидела, сидела, сидела с вытянутой рукой, пока химичка, хмыкнув, не подошла и не забрала из этой руки мобильник. Класс потихоньку затих. Я посмотрела на доску с заданием. Глубоко вздохнула и выпрямилась, расправив плечи. На всякий случай еще поправила пуговку на блузке.
– Вижу, – сказал мне в ухо Байрон. – Срисовал. Готовь ручку.
Я подвинула к себе листок бумаги и посмотрела на задумчиво уставившуюся на меня химичку. Конечно, ей не давал покоя «феномен Лилит», которая пишет контрольные и сдает письменные тесты на «отлично», а при устном опросе больше тройки с минусом не имеет. Я подкинула ей идею на тему боязни личного общения с преподавателем и нарвалась на регулярные насмешки по этому поводу. Придется сегодня для убедительности сделать несколько ошибок и не успеть все решить, а то в следующий раз чего доброго она меня обыщет.
– А что у нас в пакете? – химичка подошла ко мне и подняла с пола пакет. Ни секунды не сомневаясь, полезла в него и достала кожаную куртку. Встряхнула.
– Это моя! – встала Мерилин. – Я давала куртку Текиле на вчерашний вечер.
– Твоя – значит, и валяться должна у твоей парты, – злорадно посмотрела на меня химичка.
– Вы только что нарушили права свободного гражданина демократической страны. Досмотр чужих вещей без санкции, – говорю я, изображая досаду.
– Чудненько! – заметила на это химичка, бросила пакет к ногам Мерилин и на некоторое время потеряла ко мне интерес.
Я добросовестно записывала все, что надиктовывал Байрон, иногда в задумчивости щелкая два раза ручкой. Знак, что последнее нужно повторить. Из семи заданий пропустила два. Легкое последнее (якобы не успела) и одно из трудных. Химичка подходила изучать мою писанину три раза. Я, как могла, делала ошибки, потом нервно зачеркивала и вообще страдала вовсю. За пять минут до конца урока дверь открылась. В проеме какой-то мужчина поманил к себе учительницу, она подошла и с первыми его словами посмотрела на меня. Интересно.
– Лилит, – сказала химичка, – тебя вызывают к директору. Положи контрольную на стол.
Весь класс уставился на меня в ожидании. Уходя, я забрала телефон, пожала плечами и изобразила на лице полное недоумение. В коридоре ждали двое. Любитель белой кошки и неряха с перхотью на темном сукне пиджака. Мы спустились на первый этаж и пришли в кабинет директора. Директор вскочил при нашем появлении и даже подставил мне стул – ткнул его под коленки с таким рвением, что ноги подогнулись.
Все уселись и сидели молча, пока директор на мой вопрошающий взгляд не объяснил:
– Ждем Веру Андреевну. Твою маму. Без нее я не могу тебя отпустить с этими людьми.
Мамавера пришла минут через десять. Застыла у порога, в полной оторопи разглядывая мою голову. Гости даже забеспокоились и поинтересовались, ее ли дочь в кабинете. Мама кивнула и уже с отрешенным лицом предъявила свои документы, двое мужчин в пиджаках – свои, директор нервно требовал расписку об изъятии ученика из учебного процесса, потом сдался, посмотрел на меня и укоризненно покачал головой:
– Ну что ты еще натворила?!
В легковушке Мамавера села рядом с водителем, а я на заднее сиденье между двумя мужчинами. Ехали недолго. И вот мы вчетвером уже в небольшом кабинете с видом из окна на кирпичную стену. Один из мужчин открыл принесенный ноутбук.
– Начнем? – весело предложил другой и нажал кнопочку под столом.
Вошли две молодые девушки.
– Наружный осмотр несовершеннолетней Лилит Бондарь будет произведен в присутствии матери. Не волнуйтесь, – обратился он к вскочившей после его слов маме, – раздеваться девочка не будет. Осмотр сканером на чиповые устройства.
Одна девушка достала небольшой приборчик с антенной, а другая присела передо мной и изобразила добрейшую улыбку. Начали они с туфель. Потом я встала, раздался писк прибора.
– Где? – спросила улыбчивая девушка, держа сканер у меня перед грудью.
Я показала на вторую сверху пуговицу, потом на правое ухо. Девушка осторожно вытащила камеру, а микрофон я достала сама и спросила:
– Как вы узнали?
Неряха довольно улыбнулся и кивнул на стену.
– Твой дружок в соседней комнате.
Девушки вышли. Мамавера обошла стол и наклонилась над трофеями, осмотрела их, не прикасаясь, и простонала:
– Нет! Только не это.
Мне стало жутко интересно. Не всякий обычный человек, даже работающий в крупной строительной компании, где кража информации дело обычное, может понять, что лежит на столе. Моя мама с первого взгляда поняла – что.
– Но это же!.. – она посмотрела на меня растерянно. В этот момент чувство долга боролось в ней с родительским инстинктом.
Инстинкт победил, она решила не вредить дочери, выдавая свое знание предмета, и продолжила:
– Это же, наверное, стоит больших денег! Это плеер такой?
Мужчины оценили ее отчаяние и снисходительно пояснили:
– Нет, это видеокамера и приемник средней дальности действия, новейшая разработка, Сэ-Шэ-А, как говорится.
– Подождите, минуточку, – теперь мама сопоставила наличие этих предметов у меня в школе и совершенно искренне попыталась найти объяснение. – Зачем это?..
Неряха все оперативно разъяснил:
– Ваша дочь и ее дружок, студент второго курса Политехнического Байрон Феоклистов, таким образом решали контрольную по химии. Лилит в классе, так сказать, а студент на улице в автомобиле с портативным компьютером новейшей модели. Я лично такую модель в Москве в продаже еще не встречал.
Мама посмотрела ему в лицо, потом в лицо любителю кошек и растянула рот в кривой улыбке.
– Вы привезли сюда мою дочь, потому что она списывала... – тут Мамавера замешкалась, подбирая правильное определение. Подобрала: – Нечестным образом путем обмана писала контрольную по химии? Да сейчас ученики пользуются для этого своими мобильниками! Сплошь и рядом!
– Вот мы и подумали, зачем девочке такая навороченная система? А главное, – неряха многозначительно уставил указательный палец на трофеи, – такая дорогая и практически недоступная обычным людям?
– Как вы нас поймали? – спросила я. – Вы что, прочесываете с антенной территории вокруг школ? Операция «антитеррор»?
Агенты федеральной службы безопасности (именно это и было указано в их удостоверениях) посмотрели друг на друга и посетовали:
– Мечтать не вредно, – заметил один.
– Да, у ребенка явно завышенные требования к системе безопасности страны, – поддержал его другой.
– А действительно, как? – включилась и Мамавера.
– Да все просто. Мы ведем вашу дочь и ее друга с ночи. Эти милые молодые люди сорвали нам крупнейшую операцию. Годовая разработка пошла псу под хвост.
Ознакомительная версия.
