кто-то решился упрекнуть, упаси Господи, святого отца в излишнем потреблении алкоголя, то кара божья незамедлительно бы настигла нечестивца. Священник хранил компромат на всех и каждого.
Тайна исповеди – идеальное средство для манипуляций. Ты владеешь колоссальным запасом секретов. И если действовать с умом, то можно использовать информацию в своих целях, не нарушая церковных канонов. Святой отец, хоть и был отъявленным пьяницей, обладал весьма трезвым взглядом на данную ситуацию. Если вдруг кто-нибудь из жителей города рискнул насолить ему, то ответная реакция не заставила бы себя долго ждать. Преподобный знал об абортах, изменах, рукоприкладстве, мошенничестве и прочих повинностях. Он слушал душеизлияния прихожан, а после заносил добытые сведения, если они представляли собой ценность, в маленькую тетрадь, которую бережно хранил от людских глаз.
Каждый раз, читая проповедь, он смотрел на свою паству и обещал им Эдем после смерти, а сам надеялся, что вся эта ничтожная толпа, утопающая в грехах, сгорит в Геенне огненной. Ежедневно священнику приходилось примерять на себя образ миролюбия и благочестивости. Он был прекрасным актером, которому неимоверно легко удавалось воплотиться в роль богобоязненного человека – представителя Господа.
Преподобный терпеть не мог своих прихожан. Они для него были просто серой массой, не желающей чтить законы божьи, но жаждущие вечной жизни после смерти. И все же, среди одинаковых лиц были те, к которым он испытывал особую неприязнь
Такими значимыми личностями являлись Мария и ее семейство.
Мария вызывала у священника легкий страх и тошноту. Ее набожность граничила с безумием. Временами он ловил себя на мысли, что если бы у этой дамы была возможность стать Папой Римским, то она с усладой ввергла этот мир в темное Средневековье. Преподобный благодарил неоднократно Господа за то, что Он не сотворил Марию мужчиной.
Эта женщина, как и священнослужитель, легко могла бы получить Оскар за лучшую роль. Она достойно могла сыграть великомученицу или пресвятую деву, замаскировав под толстым слоем грима лик гремучей змеи, ждущей удобного момента, чтобы впиться ядовитыми клыками в жертву. Мария была единственной в приходе, на кого не удалось собрать компромат. Ее исповеди были тщательно отрепетированы и весьма поверхностны. Ни единой улики указывающей на преступление. Но старого священника сложно провести. Он догадывался, что в тихом омуте полно затаившихся чертей. На эту мысль его наводило чудное семейство святоши. Не кривя душой, он мог сказать, что старшая дочь дамочки, своими выходками радовала его, а вернее радовало выражение лица Марии, потерявшей контроль над чадом.
Кристи была хороша. Она, словно тайный союзник священника, терпеть не могла свою идеальную родительницу и не упускала шанса покрыть позором безукоризненное имя матери. Правда от проделок страдали так же прихожане, интерьер храма, и даже сам преподобный, временами становился объектом нападок подростка. В душе он ликовал, глядя, как Мария безуспешно стремится затащить дочь в обитель божью, а та в отместку выкрикивает бранные слова во время службы, наносит урон церковному имуществу, а однажды даже устроила стриптиз.
Святой отец помнил в деталях тот день, когда Мария слезно просила его получить одобрение на ритуал экзорцизма. Она была уверена, что телом дочери овладел сам Сатана. Преподобный ответил ей отказом, посоветовав показать ребенка медицинскому специалисту. Он помнит взгляд Марии: колючий, полный презрения и ненависти. Священнику казалось, что она его придушит, но женщина лишь холодно кивнула в знак согласия. И преподобный понял, что приобрел злейшего врага, который при удобном случае не побрезгует вонзить нож в спину.
Безумная баба попыталась отомстить, написав жалобу епископу. К счастью, тот оказался здравомыслящим человеком и не предал значения инциденту. Да еще к тому же, повторно отказал даме в ритуале экзорцизма, пояснив, что единственный демон способный овладеть ребенком, всего лишь переходный возраст. Изгнать его церковнослужителям не под силу.
Сегодня был обычный воскресный день, и святой отец предвкушал насладиться очередным шоу, которое может произойти, благодаря черноволосой бестии. Храм был полон. Кристи с младшей сестрой и няней сидели на скамье в ожидании начала литургии, но Марии с супругом не было видно. А без них спектакль мог не состояться и не возыметь такого сногсшибательного эффекта.
Преподобный заподозрил что-то неладное. Своевольная и деспотичная дамочка, за три года посещения данного прихода, никогда не опаздывала к литургии. Дальше откладывать мессу священник больше не мог.
Лаура, невысокая женщина лет пятидесяти с мягкими чертами лица, тревожно поглядывала на дверь храма. Она нервничала, хотя и старалась не подавать виду. Ее переживания в первую очередь были связаны с Марией, которая наверняка разгневается, узнав, что няня без разрешения повела детей в церковь. Вторая причина – Кристи, которая в любой момент могла сорваться и спровоцировать очередной скандал. Лаура взглянула на девочек.
Десятилетняя Анна прекратила чтение Библии и внимательно слушала священника, начавшего мессу. Кристи, с каменным лицом, смотрела в пространство, словно ее разум летал в иной вселенной. Лаура знала, что девушка терпеливо ждет прихода родителей, чтобы хорошенько их позлить. Несомненно, у нее в запасе был новый цирковой номер, который она намеревалась показать сегодня в храме. Внезапно Кристи пришла в себя, огляделась и сосредоточенно уставившись на преподобного, с презрением прошептала:
– Ненавижу воскресенье! Ненавижу проповеди, причастие и этот идиотский хор!
Лаура беспокойно сжала руки, так сильно, что костяшки пальцев побелели. Она умоляюще взглянула на девочку.
– Прошу тебя, Кристи. Только не сейчас.
– За такие слова можно попасть в ад, – произнесла Анна механически, продолжая внимательно слушать священника.
Кристи громко расхохоталась, привлекая своим смехом недовольные взгляды прихожан. Преподобный еле заметно улыбнулся, но не прервал службу. До кульминационного момента еще надо было немного подождать.
– Мне плевать на ваш Ад, Рай, Страшный суд!!! Меня сейчас вырвет от этой угнетающей музыки, этих восхваляющих Господа речей, от ваших смиренных физиономий!!!
– Извините, извините нас! – Лаура виновато оправдывалась перед присутствующими и священником, который делал вид, что ничего не замечает.
– Кристи, замолчи. Ты в храме Господнем. Тебе не стыдно?– Вновь вмешалась Анна, на этот раз серьезно посмотрев на сестру. Малышка пыталась помочь няне, которая взглядом растерянно искала поддержки у окружающих, но лишь встречала неодобрение и осуждение в выражениях одинаковых, серых лиц.
– Да горите вы все адским пламенем, лицемеры!!! – Кристи вскочила со скамьи, плюнула с отвращением на пол и побежала к выходу. Ее тяжелые каблуки, на черных кожаных сапогах, отбили четкую дробь, звук которой отразился от стен храма, перебив ангельские голоса хора.
– Кристи, вернись,– отчаянно прошептала Лаура, но не двинулась с места,– Мария меня уничтожит, если не найдет тебя здесь.
Просьба няни осталась неуслышанной. Девочка стремглав выбежала из
