Мма Рамотсве встретила его у дверей «Женского детективного агентства № 1». Когда он подъехал, она выливала заварку из чайника.
— Ну что? — спросила она. — Все идет по плану?
— Мма Рамотсве, я глубоко убежден…
— Он пришел сам или прислал кого-нибудь из своих людей?
— Одного из своих людей. Но, послушайте, вы налаживаете жизнь, а я всего лишь…
— А вы сказали ему, что я могу вернуть пропажу? Он проявил интерес?
— Я ремонтирую машины, я не могу… Видите ли, я никогда не лгал. То есть прежде никогда не лгал, даже когда был совсем маленьким. Когда я хочу солгать, у меня язык прилипает к нёбу. Я просто не умею…
Мма Рамотсве в последний раз ополоснула чайник.
— На сей раз вы проделали это весьма умело. Лгать ради правого дела простительно. Разве не правое дело — найти убийцу невинного ребенка? Разве ложь хуже убийства, мистер Дж. Л. Б. Матекони? Неужели вы так думаете?
— Убийство хуже, но я…
— Ну что ж. Вы просто не додумали мысль до конца. А теперь вы все поняли.
Она посмотрела на него и улыбнулась, а он подумал: «Как мне повезло! Она мне улыбается. В этом мире никто меня не любит. А эта женщина относится ко мне по-доброму и улыбается мне. И насчет убийства она права. Оно гораздо хуже лжи».
— Пойдемте со мной, — сказала мма Рамотсве. — Мма Макутси уже вскипятила чайник, и мы решим, что делать дальше, и выпьем чаю.
Глава 19
Мистер Марли Готсо, бакалавр
Мистер Чарли Готсо смотрел на мма Рамотсве. Он уважал толстых женщин и пять лет назад женился на одной из них. Но она оказалась капризной и надоедливой, и ему в конце концов пришлось отправить ее на ферму близ Лобаце — без телефона и без надежного сообщения, дорога была проезжей только в сухую погоду. Жене не нравилось, что у него другие женщины, и она постоянно упрекала его за это визгливым голосом, но чего она ждала? Неужели она всерьез рассчитывала, что он, мистер Чарли Готсо, бакалавр, со всеми своими деньгами и влиянием, ограничится одной женщиной, словно какой-то мелкий служащий? Вот что значит жениться на необразованной женщине, которая понятия не имеет о кругах, в которых он вращается. Он бывал в Найроби и Лусаке. Он знал, что там думают люди. Умная женщина, женщина с ученой степенью знала бы, как себя вести. Однако, напомнил он себе, эта толстая женщина, живущая близ Лобаце, родила ему пятерых детей, и этот факт приходилось учитывать. Если бы только она не ревновала его к другим женщинам!
— Вас прислал Матекони?
Его грубый хриплый голос не понравился мма Рамотсве. К тому же Чарли Готсо проглатывал концы слов, как бы не желая себя утруждать. Это от неуважения к собеседнику, подумала мма Рамотсве. Зачем стараться, общаясь с низшими? Они и так поймут, что тебе нужно.
— Мистер Дж. Л. Б. Матекони попросил меня помочь вам, рра. Я частный детектив.
Мистер Готсо пристально смотрел на нее, его губы кривила легкая усмешка.
— Я видел вывеску, когда проезжал мимо. Частное детективное агентство для женщин или что-то в этом роде.
— Не для женщин, рра, — поправила мма Рамотсве. — У нас женское детективное агентство, но мы работаем и на мужчин. К нам, например, обращался мистер Пател.
Усмешка стала шире.
— По-вашему, вы можете помочь мужчинам?
— Иногда, — невозмутимо ответила мма Рамотсве. — Это зависит от мужчин. Некоторые считают ниже своего достоинства к нам прислушиваться. Таким мужчинам мы помочь не в силах.
Он прищурил глаза. Двусмысленное замечание. Она имеет в виду его или других мужчин? Конечно же других…
— Итак, — произнес мистер Готсо, — вы знаете, что у меня украли из машины одну вещь. Матекони сказал, что вы можете узнать, кто это сделал, и вернуть ее мне.
В знак согласия мма Рамотсве слегка наклонила голову.
— Я уже сделала это, — сказала она. — Узнала, кто влез в машину Это были мальчишки. Двое мальчишек.
Мистер Готсо поднял брови.
— Как их зовут? — спросил он. — Назовите имена.
— Я не могу этого сделать, — ответила мма Рамотсве.
— Я покажу этим мерзавцам. Кто они?
Мма Рамотсве подняла глаза на мистера Готсо и встретилась с ним взглядом. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Наконец она произнесла:
— Мы договорились. Если они вернут украденное, я их не выдам.
Произнося эти слова, она разглядывала офис мистера Готсо. Он помещался на неприметной улочке сразу за Торговым центром. Перед входом висела большая голубая вывеска «ХОЛДИНГОВАЯ КОМПАНИЯ ГОТСО». Ничем не примечательный интерьер. Если бы не фотографии на стенах, никто не догадался бы, что это кабинет могущественного человека. Мистер Готсо с Мошвешве II, королем Лесото; мистер Готсо с Хейстингсом Бандой, президентом Малави; мистер Готсо с Собхузой II, королем Свазиленда. Влияние этого человека распространялось за пределы Ботсваны.
— Вы договорились с ними за моей спиной?
— Да. Только так я могла вернуть эту вещь.
Мистер Готсо на секунду задумался. Мма Рамотсве вгляделась в одну из фотографий на стене: мистер Готсо дарит чек на какое-то благое дело, и все вокруг улыбаются. «Крупный чек на благотворительность» гласил вырезанный из газеты заголовок.
— Очень хорошо, — сказал он. — Видимо, у вас не было другого выхода. А где сама вещь?
Мма Рамотсве открыла сумочку и вытащила оттуда маленький кожаный мешочек.
— Они дали мне вот это.
Она положила мешочек на стол, и Чарли Готсо его взял.
— Эта вещь, конечно, не моя. Она принадлежит одному из моих людей. Я стараюсь ради него. Я даже не знаю, что там внутри.
— Мути, рра. Амулет от колдуна.
Мистер Готсо напрягся.
— Неужели? Игрушка для суеверных людей?
Мма Рамотсве покачала головой.
— Я так не думаю. Амулеты обладают огромной силой. И к тому же стоят недешево.
— Огромной силой?
Она заметила, что, пока он говорил, его лицо оставалось совершенно неподвижным. Только губы шевелились, выговаривая слова без окончаний.
— Да. Мне бы хотелось иметь такую вещь, но я не знаю, где ее взять.
Чарли Готсо слегка пошевелился и быстро оглядел ее фигуру.
— Быть может, я сумею вам помочь, мма.
Быстро угадав его мысли, она сказала:
— Я с радостью приму вашу помощь и, быть может, тоже сумею вам помочь.
Он взял сигарету из маленькой коробки на столе и закурил. Его лицо вновь стало абсолютно непроницаемым.
— Каким же образом вы сможете мне помочь, мма? Неужели вы думаете, что я одинок?
— Нет, вы не одиноки. Я слышала, что у вас много друзей среди женщин. Вам не нужна еще одна.
— Об этом мне судить.
— Я о другом. Мне показалось, такой человек, как вы, должен ценить информацию. Она нужна вам, чтобы удерживать власть. Вы тоже нуждаетесь в мути, верно?
Он вынул сигарету изо рта и положил в большую хрустальную пепельницу.
— Прежде чем заявлять такие вещи, надо хорошо подумать, — сказал он. Теперь он произносил слова четко, значит, когда ему нужно, он может говорить, как положено. — Люди, обвиняющие других в колдовстве, могут об этом пожалеть. И очень скоро.
— Но я вас ни в чем не обвиняю. Я сама сказала, что пользовалась мути. Я имела в виду, что такому человеку, как вы, нужно знать, что происходит в городе. Если уши залеплены воском, можно пропустить много важного.
Он взял сигарету и затянулся.
— Вы можете снабжать меня информацией?
Мма Рамотсве кивнула.
— По роду своей деятельности я часто слышу много интересного. Например, я могу рассказать вам о человеке, который хочет построить в Торговом центре магазин рядом с вашим. Вам что-нибудь о нем известно? Известно, чем он занимался до того, как приехал в Габороне? Мне кажется, он не слишком хочет, чтобы люди об этом знали.
Мистер Готсо открыл рот и снял с зубов крошку табака.
— Вы очень интересная женщина, мма Рамотсве. По-моему, я правильно вас понял. Вы сообщаете мне эту полезную информацию, а я вывожу вас на колдуна. Договорились?
Мма Рамотсве прищелкнула языком в знак согласия.
— Превосходно. И тогда я смогу получить у него то, что поможет мне добыть еще более ценную информацию. Если я узнаю что-то еще, я буду рада сообщить вам об этом.
— Вы очень хорошая женщина, — мистер Готсо взял листок бумаги. — Я нарисую вам карту. Этот человек живет в буше, недалеко от Молепололе. Его трудно найти, но с картой вы не заблудитесь. Предупреждаю, его услуги стоят дорого. Но если вы скажете, что вы от Чарли Готсо, он скинет вам двадцать процентов. Неплохо, верно?
Наконец-то у нее есть информация. И карта, по которой она найдет убийцу. Но прежде надо разобраться с уже имеющимися делами, в том числе и с делом о странном враче и больнице.
Мма Рамотсве терпеть не могла больниц. Не выносила их запаха. При виде пациентов, сидящих на лавочках на солнце, молчаливых и измученных, ее бросало в дрожь. А розовые пижамы больных туберкулезом неизменно повергали ее в отчаяние. Больницы были для нее memento mori из кирпича и цемента, ужасным напоминанием о неизбежном конце, который постигнет всех, но о котором почти не помнишь в круговерти жизни.
