Мужчины сдержанно кивнули.
— Тогда за работу. Как только найдете его, ждите меня и больницы не покидайте. Встречаемся все у гардеробной.
После инструктажа мы заспешили к зданию больницы. Затем я и еще двое вошли в само здание, один направился в пристройку, где размещался флюорографический кабинет. Оказавшись в холле, я остановилась.
— Давайте разделимся по этажам. Тебе первый, тебе второй, а я буду проверять третий.
— А что, если мы его не найдем? — засомневался в успехе Сергей.
— Тогда и будем думать, — заметила я.
Пулей влетев на третий этаж и даже не запыхавшись, я принялась заглядывать во все кабинеты и осматривать всех присутствующих в коридоре. Большинству это, конечно, не нравилось, и на меня уже начали шуметь. Но я спокойно продолжала свои манипуляции. Первые несколько кабинетов оказались заняты совсем не тем, кого я искала. Еще несколько и вовсе заперты в связи с отсутствием в них врачей.
Не торопясь расстраиваться, я вознамерилась продолжить осмотр, как вдруг услышала топот, обернулась и увидела бегущего прямо на меня Нечкина. За ним следом несся мой охранник и во всю глотку орал:
— Стой! Стой, тебе говорю. Да стой же, поговорить надо.
Нечкин, казалось, его не слышал, мчась как угорелый по коридору. Но далеко убежать ему не пришлось, так как он совсем не ожидал, что какая-то женщина внезапно подставит ему подножку, а затем еще и схватит за руку, предотвратив попытку встать. Естественно, этой женщиной была я. Задержав Дмитрия, я скрутила ему руки за спиной, нацепила наручники, затем, подняв его с пола, спросила у подоспевшего охранника:
— Что ж ты умудрился такого сказать, что Нечкин испугался?
— Да я не знаю, чего он так всполошился, — развел руками охранник. — Я что, страшный такой, что ли?
— Да нет, ты не страшный, а очень даже красивый, просто душенька у него не чиста, — поправила я и, тряхнув Нечкина как следует, спросила: — Ведь так, я права?
— Я не знаю, что вы имеете в виду, — недовольно сдвинув брови, пробормотал тот.
— Сейчас, возможно, и нет, но если я представлюсь… — Я встала перед мужчиной лицом к лицу. — Не узнаете?
Дмитрий пристально посмотрел на меня, затем опустил глаза в пол, потом вновь поднял взгляд и, устремив его куда-то за мою спину, наигранно равнодушно произнес:
— Нет.
— Не люблю, когда врут, — вздохнула, двинув ему в бок локтем. — Особенно когда прямо в глаза. Между прочим, — я дождалась, когда мужчина справится с болью и выровняется, — мы же вас сейчас спасаем, а вы нам и спасибо не говорите. Если хотите, я вообще-то могу вас отпустить. Хоть сейчас.
Нечкин оживился.
— Но перед этим вы должны узнать, что мы запросили у работников милиции информацию на вас и объявили в розыск в связи с тем, что именно вы подарили Виктории Конышевой ручку со встроенным прослушивающим устройством. Ну вот, вижу, что вам уже не так радостно, — широко улыбнулась я, заметив, как заходили желваки под кожей мужчины. — Видимо, понимаете, что разговорчик этот, как и все предыдущие, перехватили ваши сотоварищи. Как думаете, каким будет их решение, учитывая тот факт, что вы единственная ниточка, к ним ведущая?
— Что вы от меня хотите? — дрожащим голосом спросил Нечкин.
— Сотрудничества. Вам в любом случае выбирать не приходится, — заметила я на всякий случай, а затем пояснила: — Они вас убьют непременно, и пощады ждать не приходится, но вот что касается нас, то здесь хоть есть какие-то перспективы. А тюремное заключение, согласитесь, куда приятнее путешествия в мир иной. Или вы считаете иначе? — Я снова пристально посмотрела в лицо Дмитрия.
— Мне говорили, что вы хороший психолог, вижу, что так оно и есть, — сделал мне комплимент Нечкин. Затем тяжело вздохнул и добавил: — Я готов с вами сотрудничать, но при условии, что вы станете и моим телохранителем тоже на тот период, пока всех их не задержат.
— Ничего себе, — едва не присвистнула я. Подобные условия и кому — мне? Да неужели он думает, что его жизнь важнее жизни Вячеслава Евгеньевича? Хотя нет, он сейчас думает только об одном. Даже не думает, а боится. Боится и понимает, что безопасность ему может гарантировать лишь один человек.
— Вы согласны? — посмотрел на меня Нечкин.
— А платить вы мне тоже по таксе будете? — прищурившись, переспросила я.
— Моей платой будет информация, разве этого недостаточно?
— Что ж, пожалуй, вы правы, — согласилась я. — Информация того стоит. Хорошо, я принимаю ваше предложение. Но вы, в свою очередь, дайте обещание, что во всем станете слушаться меня, ходить только туда, куда я скажу, и делать то, что я велю.
— Это еще с какой стати?
— Если нет, я вас прямо сейчас отпускаю и смотрю, чем все это кончится, — не уступала я.
Тот прикусил язык, оставив свое возмущение при себе. Теперь уже мы сняли с его рук наручники и отправились вниз. У гардеробной дождались возвращения остальных и, загрузившись в машину, тронулись в путь. Минуты через четыре зазвенел мой сотовый. Я сняла трубку и вновь услышала голос Олега Ефимовича:
— Женя, ну так что у вас? Удалось найти Нечкина?
— С нами-то все в порядке, — усталым голосом произнесла я. — Да и Нечкина мы нашли, но… к сожалению, не успели спасти.
— Его убили? — ужаснулся Кононов.
— Нет. Он сам, убегая от нас, попал под машину. Извините, но ничего не получилось.
— Что ж, так, видно, и должно было быть, — вздохнул обреченно мужчина. — Возвращайтесь назад, мы вас ждем, — и повесил трубку.
— Зачем вы сказали, что я попал под машину? — немного недовольно спросил «покойничек».
— А вы сами не догадываетесь? — переспросила я. — На вашем месте стоило бы мыслить масштабнее.
— Спасибо, — произнес Нечкин через паузу.
— Да не за что, — ответила я, продолжая следить за дорогой.
— Дмитрий Владимирович? — Глаза Олега Ефимовича удивленно округлились. — Женя, но вы же сказали, что он…
— Да, я именно так и сказала, — подтвердила свои слова я. — Только не вам, а тем, кто слушал наш разговор.
— Ах, вон оно что, — только сейчас понял Кононов. — А я уж подумал, вы мне не доверяете.
— Вы угадали: я вам не доверяю, — спокойно заметила я. Кононов вновь уставился на меня, как бычок на новые ворота. — И не только вам, — слегка улыбнувшись, продолжила я. — Я не доверяю никому. При моей работе приходится так поступать, вы уж не обижайтесь.
— Ну да, да, — согласился со мной Кононов. Затем вновь повернулся к Нечкину и продолжил: — Что ж ты, парень, делаешь-то? Мы к тебе как к человеку отнеслись, работу дали, зарплату приличную начислили, а ты… Тебе не стыдно?
— Я вашу месячную зарплату каждую неделю получаю, — с усмешкой ответил на это Нечкин, но взгляд все же отвел. — Причем для них это не деньги. Бумажки, каких тысячи, миллионы. И потом, я не фанатик науки, а простой человек, у которого есть простые запросы, для удовлетворения которых нужны деньги. Какая разница, как и за что их получать, если все равно рано или поздно эти люди добьются своего.
— Так пусть лучше поздно, — возмущенно воскликнул Кононов. — Вы… вы должны были отказаться, хотя бы потому, что под угрозу ставилась чужая жизнь.
— Согласен, ставилась. Только поймите меня правильно: если бы не согласился я, согласился бы кто-то другой, и ничего бы не изменилось. Так зачем мне было упускать такой шанс обогатиться?
Кононов весь раскраснелся, разнервничался, не зная, что еще добавить. Он происходил из старого поколения, для которого подобный образ мыслей был чем-то немыслимым.
— Его… его немедленно нужно передать милиции, — наконец выдавил из себя Олег Ефимович. — Я более не желаю видеть этого человека в своем институте, пусть им занимаются органы.
— Извините, Олег Ефимович, но тут я вынуждена с вами не согласиться. На какое-то время нам придется его здесь оставить и даже охранять, — решила вставить слово и я.
— Как? — удивлению Кононова не было предела. — Вячеслав Евгеньевич, что же это она такое говорит? — попытался он поискать поддержки у Конышева.
— То, что есть. Этот наглец затребовал охрану взамен его информации, — угрюмо изрек Вячеслав. Ему тоже не нравилась идея нахождения бок о бок с предателем.
— Так отправьте его за решетку, вот и будет ему заслуженная охрана день и ночь, — предложил Кононов. — Зачем оставлять его здесь? А вдруг на нем самом прослушивающие устройства нацеплены?
— Он чист, я его осмотрела. Да вы не волнуйтесь, если он не станет ничего скрывать, а это и в его интересах тоже, мы в ближайшее время задержим преступников всех, и все, наконец, закончится. Главное, не паникуйте и никому о случившемся не говорите. Дмитрия не должен видеть никто, кроме нас четверых.
— Хорошо, постараюсь о нем забыть, — согласился мужчина. — И все же я с вами не согласен.
