Остальные рыцари прыгают с лошадей, бросают на землю оружие, срывают с себя шлемы. Я думаю, гибель Этольда потрясла их. Затем я вижу дюжину рыцарей, скачущих в нашу сторону. Возглавляет кавалькаду Ги на своем гнедом коне, за ним развевается его знамя. Он выпрыгивает из седла и бежит к Джоселину, который стонет и трет голову. Он будет жить – по крайней мере, столько, сколько потребуется, чтобы рассказать историю о том, как я его спас.
Теперь Ги наверняка произведет меня в рыцари.
Лондон– Пойдем со мной.
Не было никакого предупреждения, никаких комплиментов, которые он обычно говорил, оценивая ее платье или прическу. По его тону ничего нельзя было понять. Элли даже не успела рассмотреть выражение его лица, поспешив вслед за ним в кабину лифта. Выйдя из своего кабинета, она краем глаза заметила на ковре возле двери кучку пепла и подумала: интересно, сколько времени простоял здесь Бланшар.
Они постоянно слушают вас, Элли.
В лифте он вынул из кармана карту-ключ и вставил ее в небольшую щель, которую Элли никогда раньше не замечала. На панели высветилась кнопка седьмого этажа.
– Нажми ее.
Элли повиновалась. Возможно, она ожидала этого, но кнопка оказалась более упругой, нежели другие, как будто она была сделана из другого материала или к ней был подключен отдельный механизм. Лифт начал двигаться – не вверх, а вниз. Лампочки на панели мерцали, показывая его прохождение по шахте. Второй этаж… первый… подвал 1… подвал 2… и вдруг – седьмой этаж.
– Не все находится там, где ты ожидаешь это найти.
Лифт задрожал и остановился. В тот самый момент, когда открылись двери, на Элли словно дохнуло само время. Она ощутила сырой, темный запах чего-то, что здесь хранилось веками. Интересно, на какой глубине они находятся? Лампа в кабине лифта выхватила из темноты квадрат пола, выложенного каменной плиткой. Все остальное тонуло во мраке.
Неожиданно все вокруг вспыхнуло ярким светом. Как только Бланшар вышел из кабины лифта, загорелись скрытые фонари, осветившие небольшую квадратную комнату, заключенную между старинными каменными стенами. В стенах были вырезаны полки. Казалось, даже камень должен был проседать под тяжестью лежавших на них сокровищ: тарелки и кубки, супницы и подносы, чаши и канделябры. Они сверкали, распространяя по полу захлестывавшие друг друга волны серебристого и золотого цвета.
Ослепленная этим блеском, Элли машинально двинулась к полкам. Она потянулась к тарелке, украшенной рельефным изображением сошедшихся в поединке рыцарей. Бланшар перехватил ее руку, сжав запястье.
– Не прикасайся здесь ни к чему. Каждый предмет снабжен сигнальным устройством.
– Откуда все это взялось?
– Невостребованные активы. Мы собираем это столетиями.
Посреди комнаты стояли четыре каменные колонны, поддерживавшие сводчатый потолок. В центре между ними располагался постамент, на котором стоял золотой кубок в стеклянном ящике, подсвечиваемый фонарями. Это был единственный предмет в комнате, защищенный стеклом, хотя Элли не могла понять, в чем состоит его особая ценность.
Бланшар ослабил галстук, расстегнул воротник, засунул руку под рубашку и снял с шеи тонкую цепочку с золотым ключом. Он подошел к кубку. Свирепые каменные лица – странные чудовища из легенд – украшали четыре угла постамента. Бланшар вставил в рот одного из них – рогатого змея – ключ и повернул его.
Элли ничего не увидела. Бланшар сделал шаг в сторону и убрал ключ под рубашку.
– За твоей спиной.
Элли обернулась. Двери лифта все еще были открыты, но вместо задней стенки с зеркалом появилась массивная дубовая дверь. Они снова вошли в лифт. Бланшар вынул тот же ключ и вставил его в замочную скважину. Черный железный замок выглядел слишком старым и массивным для блестящего золотого ключа. Где-то на уровне подсознания Элли отметила, что на сей раз Бланшар повернул ключ по часовой стрелке, будто запирая замок.
Дверь распахнулась без скрипа – ни единого признака ржавчины на петлях. Банкир пригласил Элли войти.
Девушка переступила порог и замерла, покачиваясь в темноте, словно былинка на ветру. Она вытянула вперед руку, ощупывая темноту в поисках возможных препятствий, и ничего не почувствовала. Однако ее рука, должно быть, пересекла какой-то невидимый луч. Зажглись скрытые фонари, как до этого в комнате, осветив длинную галерею с низким сводчатым потолком. Два ряда квадратных колонн делили ее на три коридора на всю длину. Здесь не было ни полок, ни сокровищ. В нишах боковых стен располагались железные двери, как в печах для выпечки хлеба. На каждой из них был изображен свой герб.
– Здесь покоились останки монахов. – Бланшар говорил почти шепотом, будто души монахов все еще присутствовали здесь. – При переоборудовании подвалов мы убрали кости.
Элли испытала острый приступ жалости, и ей даже показалось, будто до ее слуха доносятся стенания непогребенных мертвых. Ее начала бить мелкая дрожь. Здесь, в недрах города – очень древнего, несмотря на все небоскребы и оптоволоконную связь, – представить подобное было довольно легко.
Она обернулась.
– Зачем вы привели меня сюда?
– Я хотел, чтобы ты поняла, в какие глубины уходит история банка. «Монсальват» занимает это место на протяжении пяти столетий. Ты слышала историю о том, что этот дом был возведен на руинах здания ложи тамплиеров?
Элли кивнула.
– А здание ложи было построено на фундаменте норманнской церкви, которая, в свою очередь, имела подвал, сооруженный еще саксами. – Бланшар кивнул на кирпичную кладку, а затем на располагавшиеся ниже более мелкие, грубо обработанные камни, – на каком месте они строили, кто знает? Здесь время неотделимо от пространства.
Бланшар провел девушку дальше, где между каменными плитами пола еще сохранилась древняя мозаика.
– Мы думаем, эта мозаика имеет римское происхождение. Разумеется, ни один археолог никогда здесь не был.
В двух третях длины галереи ее под прямым углом пересекал второй коридор. Элли поняла, что, должно быть, он отражал форму церкви, которая некогда высилась над ним. Она попыталась вспомнить расположение коридоров «Монсальвата» и понять, сколько осталось от древнейших планов здания, похороненных под современной планировкой.
Что же связывало современную историю банка с прошлым? По предположению Элли, это был железный люк, расположенный в полу в дальнем, восточном конце. Она увидела в тусклом свете изображенный на нем герб банка – хищного орла с копьем в когтях. Приближаясь к одному из склепов в стене, Бланшар постарался обойти этот люк. Он явно испытывал к нему нечто похожее на священный трепет. Произведя несколько быстрых движений по поверхности, он повернул ручку и открыл склеп. Приподнявшись на цыпочках, Элли заглянула через его плечо, но ничего не увидела.
– Существует и другая причина, почему я привел тебя сюда.
Бланшар достал из склепа небольшую кожаную коробку и протянул ей. Элли развязала кожаную ленточку, и коробка раскрылась на две половинки, словно птица, распластавшая крылья. Между ними на подушечке из грубой шерсти лежало золотое кольцо с красным камнем размером с лесной орех.
– Я хотел, чтобы оно стало твоим.
Для ее безымянного пальца оно оказалось слишком большим, но идеально подошло к среднему пальцу. Элли воззрилась на матовый отблеск золота на фоне своей белой кожи и огонь, пылавший внутри рубина. Внутри у нее все оборвалось. Неужели он?..
– Это отнюдь не предложение руки и сердца, – проговорил Бланшар таким тоном, словно для него подобные вещи были сущей банальностью, – это старинное кольцо, принадлежащее моему роду. Оно освящает наши привязанности, приносит нам удачу, – он улыбнулся. – Это кольцо власти.
Комната наполнилась ревом, будто долго спавший дракон проснулся в своем логове и обнаружил, что часть его запасов похищена. Стены сотрясались. Элли в ужасе прильнула к Бланшару. Он обнял ее и ухмыльнулся.
– Центральная линия подземки проходит совсем недалеко отсюда. Когда в девятнадцатом веке прокладывали туннель, мы приложили все усилия, чтобы изменить его направление, дабы он не прошел через наш подвал. Как любит говорить мистер Сен-Лазар, настоящее всегда вторгается в прошлое и наоборот.
Вивиан наклонился и поцеловал Элли. Прикосновение его холодных губ вызвало у нее дрожь, но его язык был влажным и теплым. Она ощутила во рту вкус табака. Бланшар притянул ее к себе и сжал в объятиях.
– Тебе понравилось кольцо?
Элли подняла руку, наслаждаясь тяжестью драгоценности.
– Даже не знаю, что сказать.
– Я не буду говорить тебе, когда оно было сделано. Но ты должна беречь его.
Дверь подвала зазвенела, словно колокольчик, когда Бланшар закрыл ее. Он взял Элли за руку, повел обратно к лифту и вдруг остановился.
– Министерство финансов Люксембурга объявит о решении по поводу «Талуэт» на следующей неделе, двадцать второго декабря. Мишель Сен-Лазар пригласил меня провести Рождество в его доме в Швейцарии. Он спрашивал, не захочешь ли приехать и ты.
