– Вон тот автобус едет к нашему отелю, бежим!
Тут уж в первых рядах была Лидочка, по-российски протискивалась в автобус, работая локтями, ей не терпелось занять сидячее место. Она влезла в автобус, а Диана потянула Севу за руку, приложив палец к губам. Автобус тронулся.
– Так, посмотрим, куда ехать, – сказала Диана, разворачивая карту Анкары.
– Когда ты успела карту купить? – поразился Сева.
– С утра сбегала и даже успела ее посмотреть. Только улицу не нашла.
Оба мучительно искали улицу, но даже похожего названия не было.
– Слушай, Динка, чего мы мучаемся? Давай возьмем такси?
– Верно, – согласилась она, тут же огляделась по сторонам. – Вон тачки стоят.
Таксист привез их в район с современными постройками, по улице ехал медленно, так как Диана и Всеволод искали часовую мастерскую. Каково же было их удивление, когда на одном пятачке присоседились несколько магазинчиков одинакового направления. Ребята вышли из авто, Сева расплатился, а Диана указала на мастерскую. Вообще-то это тоже маленький магазинчик, расположенный в старом доме. Внутри было опрятно, сверкало от изобилия стекол и отшлифованного металла, раздавалось сплошное тиканье. Продавец мгновенно подошел к ним, сказал по-английски:
– Добро пожаловать, к вашим услугам…
– Извините, – перебила его Диана, – мы приехали к Донатовичу.
– Момент, – произнес он и ушел.
Сева про себя отметил, что с английским как были у него проблемы, так и остались.
– Смотри, «кукушка»! – улыбнулась Диана, показывая в угол.
Да, в углу висели часики «кукушка». Коричневый домик из пластмассы, белый циферблат с римскими цифрами, над ним дверца, а от дверцы гири в форме шишек, висящие на цепочках.
– У нас дома такие же… – загрустила Диана.
– Молодые люди, вы ко мне? – услышали они английскую речь и обернулись.
Немолодой, но и не старый еще мужчина, довольно приятной наружности и плотного телосложения с настороженным вниманием изучал их.
– Вам привет от Добронравова, – сказала Диана по-английски.
Нет, он не обрадовался, посерьезнел и пригласил уже по-русски:
– Идите за мной.
За магазинчиком кончалось царство сверкающих часов, ребята очутились в темном коридоре с облезлой штукатуркой. Донатович привел их в небольшую каморку, где стояли стол, шкаф для посуды, тахта и пара стульев. Больше здесь ничего и не поместилось бы. Маленькое и узкое оконце давало мало света, отчего в каморке было почти темно. Усадив гостей, Донатович вопросительно переводил взгляд с девушки на юношу. Теперь ответственность за переговоры взял на себя Сева:
– Добронравов сказал, что вы обязательно поможете нам приобрести оружие.
– Он так и сказал: «обязательно»?
– Да, так и сказал. Нам нужны пистолеты и патроны. – Донатович заметно колебался, поэтому Сева добавил: – Мы, конечно же, заплатим.
– Разрешите полюбопытствовать, – мягко произнес Донатович, – зачем таким молодым людям в Турции оружие? Это опасные игрушки.
– Благодарю вас за заботу, – с преувеличенной серьезностью сказал Сева, – но разве рекомендации Добронравова мало?
Донатович покивал нехотя, затем спросил:
– Какое именно оружие?
– «Макаров». Два пистолета. Они надежные.
– Сейчас не могу предоставить вам пушки. Приезжайте завтра часов в двенадцать. Для вас это будет стоить две штуки американских долларов.
– Побойтесь бога! – подала голос Диана. – Им цена по пятьсот за штуку.
– Это у вас на черном рынке, – заметил часовщик. – А здесь русские игрушки стоят значительно дороже той суммы, которую я вам назвал. Но так и быть, по сто баксов сбрасываю, итого тысяча восемьсот. На этом точка.
– Идет, – и Сева встал, за ним вскочила Диана.
Донатович проводил их до выхода из магазинчика, вдруг Диана обернулась:
– Что такое «уч»?
– Цифра «три» на турецком языке, – ответил он.
– В Анкаре есть «Баринак». А это что?
– «Баринак»? Это отель, – ответил он.
Сева и Диана ликовали. Так просто из тайны вылетел один пункт. Только непонятна цифра «три». Роза написала «uch» с точкой, затем число 11, потом знак номера и число 29. Почему не написала просто: 3, 11 и 29? Или все же «uch» это не цифра? Собственно, какая разница? Лолу они найдут в отеле, а уж она наверняка знает Мустафу.
Представление началось только в три часа ночи. Танцоры ахнули, когда вышли в салон. Кроме балета Донника, здесь уже работали человек сорок девушек на консумации. Одни прибыли с разными шоу и из разных городов России. Другие приехали сюда самостоятельно и только на консумацию. Третьих кинул хореограф, смылся с деньгами, и теперь девушки зарабатывали на дорогу. На эстраде плясали и вчерашние девчонки из отеля Севы. Сразу четырех девушек из группы Донника взяли на консумацию. Когда есть консумация, шоу побоку. Но четыре девушки – это мало, должны разобрать всех, тогда будет доход в казино. Босс недовольно хмурился и ворчал. Парни мучились от безделья, потягивали колу, напиток айран и пробовали крутить пачки сигарет. Диану, к счастью, не востребовали, да и не очень-то она старалась. Возможно, низкорослым туркам русская каланча не пришлась по вкусу, ну и слава богу! Выбрав место у стены на эстраде, Диана пряталась за чужими спинами. А Лидочка просто кайф ловила. Потрясая животиком, бедрами и грудью приближалась к столикам и нагло заигрывала с клиентами. Ей засовывали купюры в лиф и в трусики, отчего Лидочка принималась более активно вибрировать всеми частями тела.
– Откуда что берется? – глядя на ее танец, произнесла Диана. Она спустилась с эстрады к Севе, сделала глоток колы. – На вид скромница и полная дура.
– Прирожденная шлюха, – поставил диагноз Сева.
– Какая мерзость эта работа, – заключила Диана. – Что-то домой потянуло.
– Уже? – поднял брови Сева. – Не стоило так рваться сюда.
– Я и раньше уезжала, но домой не тянуло, – оправдывалась Диана. – Наверное, это потому, что в России ты везде дома.
– Дина, конц, конц! – подлетел к ней турок. – Чабук! Чабук!
– Отвали, – грубо бросила Диана и поплелась на эстраду.
Сева окинул взглядом заполненный салон. На эстраде уже осталось человек пятнадцать девушек, остальных разобрали. Новенькие девочки из балета Донника были растеряны, расстроены, чувствовали себя обманутыми и униженными. Их отношение и настроение очень бросались в глаза. Они то и дело смотрели на часы, мечтая поскорее покинуть столик. Всеволод и Диана были в лучшем положении, чем танцоры Донника. Как только удастся отыскать Настю, они сбегут отсюда и никакие силы их не удержат. Скорее всего, приключение закончится быстро. У них есть деньги, а вот остальные будут вынуждены терпеть слюнявых муштырей. Завтра с утра Сева и Диана отправятся в отель «Баринак», а сегодня можно потерпеть пляски под обстрелами раздевающих глаз.
Лидочка приползла утром, разбудила Диану. Она, оказывается, пользовалась популярностью, о чем сразу поведала сонной подруге.
– Представляешь, – говорила Лидочка, слегка морщась и потирая вздувшийся живот, – меня сразу три муштыря захотели. А мундюр и босс выжидали…
– Погоди, – проскрипела злая Диана, – что такое «мундюр»?
– Это человек, который занимается рекламой девушек. Ты разве не заметила турков, которые постоянно находились в салоне и подходили к столикам? Мундюр расписывает клиентам достоинства девушек, врет, конечно. Ну, мол, она обязательно даст, ты только прояви щедрость. Ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю, – ничего не понимала сонная Диана. – И ты дала?
– Еще чего! Не вздумай лечь с турком. Девчонки говорили, что они набрасываются, как бешеные, потом ноги не сведешь. Хотя, если он кинет бабок мешок и подарков пару чемоданов, можно потерпеть. Знаешь, самое выгодное – заиметь «костюмера». Это муштырь, который оплачивает все потребности, покупает одежду, кормит. Одна моя знакомая привезла аж пятнадцать штук баксов и несколько чемоданов шмоток! У нее был богатый «костюмер». Так вот, я тоже пошла к самому богатому, расколола его на шикарный ужин, теперь у меня несварение. Ой, тяжело как.
– Сочувствую, – буркнула Диана.
Несмотря на юные года – двадцать лет, – Лидочка второй раз поехала с Донником. Тот не раз говорил, что Лидуся – гвоздь программы, Диана не верила.
– А знаешь, сколько я заработала? – торжественно сказала Лидочка, приподнявшись, чтобы посмотреть, какой эффект произведет сумма на Диану. – Двести баксов только танцем живота! Но половину отдала Доннику.
– Иди ты! – промолвила Диана. – Я б не отдала.
– У нас договор, – вздохнула Лидочка и завалилась на кровать, не раздеваясь. – Если каждый день буду собирать по сотне баксов, это будет три тысячи за тридцать дней. Плюс за консумацию… неплохо можно заработать. Только так везет не всегда. А после казино мы поехали кататься… и опять ели…
– Еще раз разбудишь меня ни свет ни заря, я тебя убью. – Но Лидочка спала. – Вот корова! И не противно ей!
