Веру особенно волновал вопрос, имеет ли банк право привлечь ее к суду. Она где-то слышала, что выписать чек, который нечем оплатить, это значит пойти против закона, совершить преступление. Если бы только она могла к кому-то обратиться за помощью, расспросить кого-то.
Мод знала бы, что нужно делать. Вера в отчаянии взглянула на фотографию матери, висевшую на стене. Мод прекрасно разбиралась в делах, была отличным управляющим, проницательным, как ревизор, но Мод умерла. Оставались только Дорис из химчистки и миссис Блэкмор или миссис Мак-Дональд. Вера не хотела, чтобы кто-либо из этих женщин узнал о ее делах. Уже то плохо, что они обсуждают между собой ее семейную жизнь и измену Стэнли.
А больше она никого не знает, если только… А почему бы и нет? Джеймс говорил, что он ей друг. «Давай теперь не теряться, Вера», — сказал он. Конечно, это было до того, как она сообщила ему, что ее муж жив и здоров. Теперь-то они уж действительно потерялись. С тех пор, как она вернулась из Брея, они ни разу не общались.
Если она не спросит Джеймса, что ей тогда делать? Лишиться трехсот семидесяти фунтов? Даже больше, потому что она еще должна тридцать пять. В полном смятении Вера набрала номер химчистки и сообщила, что не сможет прийти. Сказала, что плохо себя чувствует, и это было правдой. Бессмысленно терзаться сомнениями, вышагивать по комнате и в который раз перечитывать письмо. Вера достала записную книжку и набрала ряд цифр — номер в Брейминстере.
Банк был еще закрыт, и Джеймс оказался дома. По-видимому, он был рад услышать Верин голос, от его печали и разочарования в их последнюю встречу не осталось и следа,
— Ты совершенно меня не обеспокоила, Ви. Конечно, я дам тебе любой совет, какой смогу
Запинаясь, то и дело извиняясь за причиненное неудобство, Вера объяснила, что произошло.
— Понятно. А что говорит твой муж?
Вере даже в голову не пришло связаться со Стэнли.
— Я еще не успела ему рассказать.
В трубке на другом конце провода последовало короткое молчание. Затем Джеймс произнес:
— Так ты говоришь, у вас общий счет?
— Да, но Стэнли не нуждается в деньгах. Он занимается бизнесом, и довольно успешно.
Почему Джеймс вдруг заговорил, так сочувственно, так мягко?
— Я полагаю, тебе следует переговорить с мужем, Ви. А пока я сделаю вот что. С мистером Фрейзером мы встречались раз или два, поэтому я позвоню ему и скажу, что ты мой друг и что ты зайдешь к нему в одиннадцать. Тебя это устроит? Останется время, чтобы связаться с мужем.
— Как ты добр, Джеймс.
— Я бы сделал для тебя все, что угодно, Ви. Ты это знаешь. Хочешь, я одолжу тебе тридцать пять фунтов, пока ты справишься с затруднением?
— Ни в коем случае, — горячо произнесла Вера. — Нет, я позвонила тебе вовсе не затем.
— Всегда рад тебе помочь. Послушай, Ви, не стоит волноваться. Банк оплатил твои чеки, поэтому речь идет не о том, что их тебе вернут или о чем-то подобном. Мистер Фрейзер все поймет. Просто попроси его показать тебе выписку из лицевого счета и те чеки, которые зарегистрированы. Ты поняла?
— Да, конечно.
— Отлично. И никто не собирается читать тебе лекции или как-то угрожать. Наверное, как банковскому управляющему, мне не следует тебе это говорить, но каждый месяц тысячи людей превышают свои кредиты в банке и ничуть не тревожатся по этому поводу, А жаль. Обязательно свяжись со мной завтра, хорошо?
— Это совершенно лишнее, — сказала Вера.
— В таком случае я сам позвоню тебе, — спокойно заявил Джеймс. — Да, позвоню. Рад был с тобой поболтать, Вера. Доставь мне снова это удовольствие завтра.
Вера почувствовала себя гораздо лучше и была довольна, что все-таки собралась с духом и позвонила Джеймсу. Но она не сможет увидеть Стэнли перед тем, как отправится в банк. Он предупреждал ее, что до обеда будет в разъездах.
Вера тщательно нанесла грим, как учила ее миссис Гудуин, и надела синее платье в белый горошек. Без пяти одиннадцать она уже входила в приемную банка, а спустя несколько минут мистер Фрейзер высунул голову из двери и пригласил ее в свой кабинет. Держался он спокойно и доброжелательно.
— Мне позвонил ваш друг, мистер Хортон, — сообщил он. — Но вы никогда впредь не должны бояться приходить в банк, чтобы поговорить со мной, миссис Мэннинг.
Вера сильно покраснела. Какой же дурой они оба ее считают!
— Наверное, вам хочется взглянуть на выписку из вашего счета? — сказал мистер Фрейзер.
В ожидании документа он завел непринужденную беседу о погоде и Брейминстере, где однажды провел отпуск. Вера могла отвечать только односложно. Она чувствовала себя явно не в своей тарелке. В банке все было пронизано серьезностью, и Вера вдруг подумала, не оказалась ли она сама на пороге чего-то серьезного в своей жизни.
Молоденькая служащая принесла выписку. Мистер Фрейзер отослал девушку, а затем протянул Вере документ с подколотой к нему пачкой чеков. Управляющий закурил и предложил сигарету Вере, но она покачала головой.
Впервые в жизни Вера держала перед собой банковскую выписку и совершенно ничего не понимала в ней. В полном недоумении взялась за чеки, думая, что в них она тоже не разберется, но тут же увидела собственный почерк. Сверху оказался тот чек, который она послала газовой компании. «Наверное, они предъявляют чек в свой банк», — подумала она, — «и деньги переводятся на их счет, а затем чек как-то попадает в мой банк, и сумму вычитают из того, что у меня есть. На самом деле все довольно просто».
Снова вернуться к выписке. Газовая компания получила свои деньги сполна только потому, что их заплатил банк, а не потому, что у нее были деньги на счету. Когда она выписывала чек, денег уже не осталось. Вера снова покраснела.
Затем шел чек за холодильник и стиральную машину и еще один для электрической компании. Вера добралась до предпоследнего чека. Тихо охнула «Транспортные средства, — прочитала она, — двести пятьдесят фунтов, Стэнли Г. Мэннинг». И еще один. «На получение наличных — 150 фунтов. Стэнли Г. Мэннинг».
— Мой муж, — заикаясь, проговорила она. — Совсем забыла… Он мне действительно говорил… О, Господи, мне так жаль…
— Что ж, нам отрадно думать, что мы редко совершаем ошибки, миссис Мэннинг.
— Нет, это я совершила ошибку, — произнесла Вера, и слова эти прозвучали не как простое извинение за расточительность, в них подразумевалось нечто большее. — Я постараюсь возместить… э-э… на следующей неделе. Не знаю как, но постараюсь.
— Дорогая миссис Мэннинг, мы здесь не кровопийцы. Вы не должны так расстраиваться. Если вы сумеете уладить дело к концу месяца…
— Вы очень любезны, — сказала Вера.
Все с ней были любезны, благожелательны, все из кожи лезли, чтобы помочь ей, и только потому, что… ее жалели. И конечно, они понимали, что произошло. Джеймс сразу догадался. Да и мистера Фрейзера ей также было не провести своим глупым объяснением. Все знали, что она вышла замуж за человека, которому нельзя доверять ни в чем.
Стоило Стэнли взглянуть на Веру, он сразу понял — тучи снова сгустились. Но на этот раз он не собирался мириться с положением изгоя, с которым едва разговаривают. Он кинул пиджак на спинку кресла, оскалился, взглянув на фотографию Мод — толку от ее смерти не оказалось никакого — и сказал:
— Наверное, эти две кумушки припомнили кое-какие подробности о моей так называемой подружке.
— Я сегодня не видела ни миссис Блэкмор, ни миссис Макдональд.
— Тогда в чем дело?
Вера налила себе чашку чая и принялась пить медленно, не говоря ни слова «СЛОВО», — подумал Стэнли. — «Речевая единица. Анаграмма к слову ВОЛОС…» Господи, он должен взять себя в руки и прекратить без конца составлять кроссворды.
Впервые за всю их совместную жизнь Вера приготовила себе чашку чая, не налив ему.
— Что с тобой такое? — спросил он, чувствуя, что нервы на пределе.
Вера обернулась. Она выглядела старой и страшной, под глазами появились темные тени, от носа ко рту пролегли глубокие морщины.
— Так и быть, скажу, — ответила она. — Сегодня утром я была в банке. От управляющего пришло письмо.
— Ах, это.
— Да, это. Вот и все, что ты можешь сказать?
— Послушай, Ви, ты сама разрешила мне потратить кое-что. Ты сказала, купи себе все, что захочешь.
— Я сказала, костюм или любой пустячок. Я не говорила, чтобы ты снимал со счета четыре сотни фунтов. Стэн, я не возражаю, чтобы ты распоряжался деньгами. Но неужели нельзя было меня предупредить? Ведь они нужны были тебе для дела, не так ли? Почему же ты просто не сказал мне? Неужели нужно было делать из меня дуру перед банковским управляющим и пугать чуть ли не до смерти?
— Ты сама сказала, что не станешь больше выписывать никаких чеков. Откуда мне было знать, что ты захочешь оплатить счета?
