ВОПРОС: — Когда ты заполнил чек?
ОТВЕТ: — Это сделал не я, а Жоржетта. Мы трудились над этим два вечера. Подделывали подпись по образцу, найденному в старой ведомости.
ВОПРОС: — Но подпись для бланка могла быть другой.
ОТВЕТ: — Мы шли на риск. Я должен был получить деньги в пятницу утром. Если бы это сорвалось, мы бы прекратили дело. Жан-Луп дал мне старые водительские права на имя Рахиса. Фото мы переклеили. В банке пришлось ждать довольно долго, но в конце концов все выплатили.
ВОПРОС: — Откуда вы узнали, каким поездом Элиана Даррэс вернется в Париж?
ОТВЕТ: — Жан-Луп для какого-то дела запросил список пассажиров, забронировавших места в поездах и самолетах из Марселя и Ниццы, мы считали, что она пробудет в Марселе до среды или четверга. Ведь вызов ее кончался в среду. Жоржетта без труда добилась у «Барлена» командировки в Марсель.
ВОПРОС: — Вы предупредили ее, чтобы она взяла билет в то же купе?
ОТВЕТ: — Нет. Понять не могу, как она оказалась в том же купе. Просто должна была ехать в одном поезде. Если бы ей пришлось вернуться в четверг, то сказала бы, что простудилась.
ВОПРОС: — Ты думаешь, она нарочно взяла билет в то же купе?
ОТВЕТ: — Выиграв в лотерее, она решила отказаться от замысла. Но забыла, что в пятницу я уже получил деньги по чеку. Ее телеграмму мне доставили только в пятницу.
ВОПРОС: — Почему она решила отказаться от замысла? Почему предпочла шести миллионам 700 тысяч?
ОТВЕТ: — Надо было знать Жоржетту. Выиграй она даже половину, четверть, десятую долю этой суммы, она бы все равно приняла это за знак судьбы. Поэтому и хотела все прекратить. Она ведь еще ни разу ничего не выигрывала.
ВОПРОС: — Ты помнишь текст телеграммы?
ОТВЕТ: — Да. «План невозможен. Объясню. Жоржетта». Я было подумал, что она сдрейфила. Но ведь я получил телеграмму лишь в пятницу, уже вернувшись из банка.
ВОПРОС: — Она, должно быть, послала ее немедленно. Но это мы узнаем.
ОТВЕТ: — Телеграмма отправлена на Дюпон-Латен, я там оставляю вещи в камере хранения. Зашел туда только в пятницу вечером.
ВОПРОС: — Это там ты оставил деньги? И револьвер?
ОТВЕТ: — Да, в чемодане Жан-Лупа.
ВОПРОС: — Допустим, Жоржетта Тома в состоянии волнения и надеясь, что успеет что-то сделать, сумела заказать место в том же купе, что и Элиана Даррэс. Вы узнали об этом до ее возвращения?
ОТВЕТ: — Нет. Не я, Жан-Луп по списку брони. Она это, вероятно, сделала для того, чтобы он все понял и испугался. Не могло быть и речи, чтобы кого-то из нас арестовали.
ВОПРОС: — По прибытии она, однако, попыталась удержать девочку из Авиньона. Как ты это объяснишь?
ОТВЕТ: — Никак. Такой уж она была. Думаю, в последнюю минуту испугалась, что, если ничего не сделает, по ее вине нас могут схватить.
ВОПРОС: — Когда ты узнал, что ее убили?
ОТВЕТ: — Когда приехал к Жан-Лупу, часов в 11. Мы должны были встретиться у него. Жан-Луп только что вернулся с вокзала после первых мер, принятых полицией. Трамони остался запертым в квартире. Жан-Луп сказал, что его деньгами мы поделимся. Меня это совсем сразило, я никак не отреагировал.
ВОПРОС: — Каким образом Габер смог увести с собой Трамони?
ОТВЕТ: — У него была машина Жоржетты. Он сказал, что должен его арестовать. Но если тот не станет поднимать шум, то есть шанс его спасти. Трамони был трусом.
ВОПРОС: — Когда вы его убили?
ОТВЕТ: — По возвращении с улицы Круа-де-Пети-Шан. Я не знал, что Жан-Луп собирается его убить. Мне казалось, что смерти Жоржетты достаточно. В своей квартире у Аустерлицкого моста он вынул револьвер с глушителем. Трамони как раз считал банкноты, он даже не заметил, как в него выстрелили. Тело мы спрятали под кроватью. А ночью, часа в два-три отвезли на машине и сбросили в Сену у набережной Рапе.
ВОПРОС: — Отчего вы убили Элиану Даррэс, получив деньги по ее счету, нам понятно. Но зачем Кабура?
ОТВЕТ: — Жан-Луп говорил, что следует действовать по плану. Он все приговаривал: «Мы утопим рыбку». Однако потом признался, что сделал ошибку, что у него неприятности.
ВОПРОС: — Когда узнал, что кто-то из соседнего купе слышал его разговор с Трамони?
ОТВЕТ: — Да. Он понял, что это еще один свидетель. Но не знал, кто именно. Он сообразил, что это произошло лишь после того, как вы вместе побывали на Лионском вокзале для расследования. Тогда он увидел, что в купе не два чемодана (сначала он решил, что у Жоржетты были два чемодана с вещами для демонстрации), а один. Если кто-то вошел в купе до служащего железных дорог, значит, тот человек мог его видеть. Им мог быть только один из пассажиров, ехавших в купе, ведь он забрал свой чемодан.
ВОПРОС: — И все?
ОТВЕТ: — Нет. В дороге произошел непредвиденный случай, непонятный ему. Ссора Жоржетты с Кабуром, об этом рассказал Трамони. В тот вечер Кабур сам сообщил вам по телефону свой адрес. Тогда Жан-Луп сказал, что рисковать нельзя. Последовал за ним и убил в «Центральном» после антракта. Но я узнал об этом только на следующий день.
ВОПРОС: — Кто придумал трюк с лифтом?
ОТВЕТ: — Я. Однажды Элиана заставила меня долго ждать ее перед домом, и я решил поиздеваться над ней. Я объяснил Жан-Лупу, как это делается.
ВОПРОС: — Это не ты убил Элиану Даррэс?
ОТВЕТ: — Я никого не убивал. Я не знал, как все прекратить. Жан-Луп утверждал, что это необходимо. После Трамони он только об этом и думал. Говорил, что после первого раза все уже просто. О том, что убит Ривалони, я узнал из сегодняшних утренних газет. Вы же мне сообщили, что он убил и девушку.
ВОПРОС: — Когда Габер узнал, что мадам Гароди не было в поезде?
ОТВЕТ: — С самого начала. Это он ведь говорил с контролерами в первый день. Они вычеркивают имена отсутствующих пассажиров из списка. Мадам Гароди не была вычеркнута. Жан-Луп промолчал на этот счет. Допрашивая мадам Гароди, он знал, что она лжет, однако, утверждая, что была в купе, только еще больше вас запутывает.
ВОПРОС: — Габер знал также, что кто-то все же занимал полку. Это не беспокоило его?
ОТВЕТ: — Конечно. Его беспокоило и многое другое. Глупости Трамони. Его слишком многие видели в поезде. Он нашел у Жоржетты лотерейный билет во флаконе из-под аспирина. Мы узнали из показаний свидетелей, что Жоржетта вынула его из чемодана. Она, видимо, решила держать его при себе. Такая уж она была. А Трамони не нашел ничего лучшего, как положить пустой флакон обратно в чемодан. Жан-Луп говорил, что в результате таких накладок можно и попасться.
ВОПРОС: — Трамони сказал, как он узнал о выигрыше?
ОТВЕТ: — Это был жалкий тип. Когда я увидел его у Жан-Лупа, он весь дрожал. Признался, что только хотел отобрать у нее билет. А потом испугался, что она закричит. Она записывал все номера проданных билетов. А так как та ничего не сказала о выигрыше, то подумал, что она еще ничего не знает. Тогда он взял отпуск и последовал за ней в Париж. Просто понять не могу, как Трамони собирался выйти сухим из воды после ее убийства. Нет, он был круглый идиот.
ВОПРОС: — А как вы собирались выйти сухими из воды?
ОТВЕТ: — Не знаю, я рассчитывал на Жан-Лупа. Когда мы втроем обсуждали план у него, все казалось так просто. Мы ведь не видели лиц. Я даже не видел револьвера, пока он не показал его мне.
ВОПРОС: — За что ты его ненавидишь?
ОТВЕТ: — Я не ненавижу его.
ВОПРОС: — Почему же ты валишь все на него?
ОТВЕТ: — Потому что все это теперь не имеет значения. Потому что ничего не изменится. Потому что, когда я явился в поезд, по чеку уже было получено. Если бы это не сделал Трамони, то Жан-Луп сам убил бы Жоржетту. Я уверен. Ему нужно было кого-то убить.
ВОПРОС: — Какую цель преследовал ваш план?
ОТВЕТ: — Не понимаю вопроса.
ВОПРОС: — Зачем вы все это сделали?
ОТВЕТ: — Не знаю. Мы хотели уехать в Южную Африку или в Австралию. Я бы поехал первый с шестью миллионами Элианы, затем немного позднее приехала бы Жоржетта. Быть может, и Жан-Луп. Не знаю. Мы бы что-то предприняли. Мы бы уехали.
Человек по имени Грацци облокотился на стол. Он сидел один в кабинете патрона, сжав левой рукой лоб и держа в правой две последние пули из обоймы «Смит-и-Вессона». И думал о своем сыне Дино, трех лет и 7 месяцев от роду, который, как обычно, уже спал, сжав кулачки на подушке, и о других глупостях. Когда вышел патрон, он медленно поставил перед ним на стол две пули.
Патрон посмотрел на него, закрыл дверь, бросил отпечатанные на машинке листы на стол и спросил:
— Итак, господин Холмс, как здоровье? Я должен был пойти сегодня вечером в кино, но, кажется, подустал.
Он взял сигарету из верхнего кармана пиджака, сказал:
— Эта свинья Фрегар, кажется, вздохнул с облегчением, огня, пожалуйста, у меня всегда крадут спички.
Дверь снова открылась, и в нее просунулась голова Малле, чтобы сказать, что девчонка в коридоре.
— Вот черт, — сказал Грацци, — я совсем забыл о ней. Он вызвал по телефону Марсель, пообещал сейчас же освободить место патрона, только надо доставить парня в Париж. Молодая блондинка вошла неуверенно, патрон сказал:
