Я помнила, что, по словам Жанны, она просто на секунду открыла глаза, а потом снова заснула, так что шевелению взяться было вроде бы неоткуда. Хотя, с другой стороны, может, она просто с боку на бок перевернулась, и именно этот звук услышала Сотникова.
— А что было потом, когда Баринов пришел? — спросила я. — Только рассказывай как можно подробнее и правду.
— Хорошо. После того, как Артем позвонил, я пошла на кухню, поставила подогреваться чайник, и, когда он пришел, мы с ним сразу пошли чай пить. Ну, еще поели чего-то, что с вечера осталось.
— И долго вы на кухне сидели?
— Часа два, наверное.
— И чем же вы занимались, кроме чаепития?
— Ну. Разговаривали. Я Артему показала два своих новых стихотворения. Он сказал, что из одного получится классная песня, и мы с ним его дорабатывали.
— Понятно. А потом? Когда Артем ушел и почему? Ведь он же, насколько я понимаю, не собирался ранним утром уходить?
Эльвира слегка прикусила губу.
— Я понимаю, что это выглядит очень подозрительно, как будто он убил Сашку и удрал, пока его никто не видел. Но на самом деле все было не так! Просто часов в семь я пошла в ту комнату, где спал Сашка, и увидела… — Эльвира запнулась, явно не зная, как назвать то, что она увидела. — Ну, увидела, что с ним…
— Понятно. И вместо того, чтобы сразу всех разбудить и вызвать милицию, ты сказала о случившемся Артему, дала ему время незаметно уйти и только потом, значительно позже, подняла тревогу, ликвидировав все следы ваших с Артемом посиделок. Правильно?
— Я испугалась! Понимаете, когда я увидела… ну, Сашку… я вообще ничего от страха не соображала, несколько минут стояла на пороге комнаты в ступоре каком-то. Потом кинулась на кухню и сказала Артему, что Сашку убили. Он мне сначала, кажется, даже не поверил. Но потом сходил, посмотрел, а когда вернулся, белый был, как снег. Мы с ним какое-то время просто в себя приходили, а потом я поняла, что подозрение в первую очередь упадет на Артема из-за того, что он пришел среди ночи и не спал. Но я-то точно знала, что он ни при чем! Вот я и сказала ему, чтобы он уходил, пока никто его не видел. Тогда про то, что он здесь был, никто и не узнает.
— Если он и в самом деле не виноват, то напрасно тебя послушался, — задумчиво сказала я.
Ситуация была непростая. С одной стороны, история, рассказанная Эльвирой, казалась очень подозрительной. У Артема была и возможность совершить преступление, и какой-никакой мотив, да и его поведение утром свидетельствовало против него. А все объяснения и оправдания опирались исключительно на слова Эльвиры, которая уже один раз соврала. Но, с другой стороны, рассказанное Эльвирой на этот раз могло быть и правдой. Значит… Значит, надо исполнять свои прямые обязанности, любыми средствами докопаться до истины, проверить сказанное. Ну, для начала самое простое — проверить, совпадут ли слова Эльвиры с показаниями Артема. Ага, кстати, для этого не помешает узнать пару малозначительных деталей, ведь по ним очень легко распознавать обман.
— Эльвира, а зачем ты пошла в ту комнату? Вы два часа сидели на кухне, и вдруг тебе что-то там понадобилось. Что именно?
— Я книжку хотела взять. Вы же видели, в той комнате стоит книжный шкаф. Я хотела проверить, правильно ли помню строчку из одного известного стихотворения, мне она понадобилась для эпиграфа к своему.
— А какая именно книжка тебя интересовала и какое стихотворение? И почему ты решила, что она в шкафу есть? Ты ведь не у себя дома находилась…
— Книжка — сборник стихов Лермонтова. Уж Лермонтов-то у кого угодно есть, а стихотворение называется «Предсказание». Послушайте, а зачем это вам? Какая разница?
— Неважно, — ответила я, подумав, что Эльвира ответила быстро и не задумываясь. Что ж, тем лучше для нее. Если Артем подтвердит ее слова, то, пожалуй, в какой-то мере я им поверю. Выходит, пора теперь поговорить с ним.
— Эльвира, оставайся здесь, а я пойду побеседую с Бариновым, — сказала я и вышла из комнаты.
Разговор с Артемом получился довольно коротким. Сначала он тоже, как и Эльвира, пытался врать, говорил, что к Лягунову ночью не приходил, а был на работе, и это может подтвердить его напарник. Но, когда я объяснила ему, что его видели соседи и что Эльвира уже о той злополучной ночи рассказала в подробностях, он перестал запираться и начал отвечать на мои вопросы честно. Все его слова полностью подтверждали показания Сотниковой вплоть до мелких деталей, вроде книжки и стихотворения, которое понадобилось Сотниковой.
— Артем, пойдем в комнату к Эльвире, разговаривать с вами по отдельности смысла больше нет, — сказала я.
Баринов кивнул, и мы вернулись в комнату, где на диване в напряженной позе сидела Эльвира. Артем сел рядом с ней и начал успокаивающим голосом говорить, что все будет хорошо, и так далее. А я села в кресло, стоявшее напротив дивана, и задумалась. Я была в легкой растерянности. Конечно, может быть, они просто сговорились, но ведь невозможно сговориться обо всем, я бы обязательно поймала их на какой-нибудь мелочи! Значит, они говорят правду. Или нет? Я колебалась. Тут мне в голову пришел еще один аргумент в пользу Артема. Убийство произошло в половине пятого, а ушел из квартиры он в семь, в начале восьмого. Спрашивается, если убил он, то зачем ему было оставаться на месте преступления еще два часа? Это же глупо и нелогично. Скорее действительно похоже на то, что они с Эльвирой просто не знали, что в дальней комнате лежит труп. Но тогда кто убил Лисовского?
Я тряхнула головой. М-да, ну и дельце мне попалось! Хотя жаловаться нечего, это моя работа, и она мне в общем и целом нравится.
— Вы нам верите? — робко спросила Сотникова, поднимая на меня глаза.
— Не знаю еще, — сказала я, пребывая по-прежнему в раздумье. — А скажите мне вот что: вы сами-то ничего подозрительного не заметили? Могу открыть вам одну информацию. Вообще-то она не подлежит разглашению, но для пользы дела. Так вот, по данным экспертизы, убийство произошло около половины пятого. То есть практически в то самое время, когда вы по телефону разговаривали. Может, раньше на несколько минут, может, чуть позже…
— Вот! И как Артем мог убить, если он в это время еще не пришел, а только позвонил мне?! — радостно воскликнула Сотникова.
— Это только твои слова, которым я пока еще не до конца верю, — возразила я Эльвире. — Ты лучше постарайся вспомнить хорошенько, не слышала ли ты чего подозрительного. Ты говорила, что было какое-то шевеление рядом с диваном, на том месте, где спали Жанна и Олег. Что именно ты слышала? На что это было похоже?
Эльвира открыла рот и уже даже начала что-то отвечать, но я резко подняла руку, оборвав ее на полуслове. Мой собственный вопрос натолкнул меня на какую-то мысль, за которую я никак не могла ухватиться. Ну же! Это что-то связанное с Жанной и Олегом… Я ощутила беспокойство, когда упомянула про них. Кстати, я же, кажется, уже думала об этом. И даже сделала в блокноте какую-то пометку. Я вытащила свой блокнот и начала листать. Не то, не то, не то…. Ага, вот и моя пометка. Знак вопроса на полях. Я прочитала собственную запись: «Жанна и Олег спали на полу рядом с диваном, Соня и Эльвира на диване, Беляков в кресле» — и удивилась: ну и что? Правда, вспомнила свое ощущение, что тут есть какая-то нестыковка, но и сейчас никак не могла понять, в чем именно она заключается.
Так, ну-ка повторим еще раз: Жанна и Олег спали на полу… Стоп! Вот оно! А почему, интересно, они спали на полу, если легли раньше Эльвиры и Сони, которые спали на диване? Я ведь точно помню: все, с кем я разговаривала, — и Жанна, и Соня, и Эльвира — сходились на том, что, когда Соня с Эльвирой около двух часов ночи пришли в комнату с кухни, Жанна и Олег уже вернулись со своей прогулки и спали. Тогда вопрос: почему, собственно, они легли на пол, а не на диван, который в тот момент был свободен? Ведь это было бы совершенно естественно… Казалось бы, мелочь, но… Но если предположить, что они замышляли преступление, то тогда все сразу становится ясно. Вставать с дивана и перешагивать через спящих на полу, чтобы пойти в другую комнату, опасно — велик риск кого-нибудь разбудить. А если вставать с пола, то риска почти нет. Так-так…
— Эльвира, я перебила тебя, извини. Что ты хотела сказать? — уже намного более дружелюбным голосом сказала я.
— Да ничего особенного. Я не разобрала, что это был за звук. Просто шорох какой-то.
— Скажи, а почему вы с Соней Лариной легли спать на диване, а Олег и Жанна на полу, а? Вы об этом заранее договорились?
— Нет. Просто когда мы с Соней с кухни пришли, Олег и Жанна уже спали на полу, так что место только на диване осталось. А уж почему они сами туда не легли, я не знаю. Я еще тогда этому удивилась.
Тут Эльвира осеклась, и ее лицо озарилось пониманием:
— Вы думаете, это они? Олег? Или Жанна?
— Вопросы здесь задаю я, — оборвала я Сотникову, но та вдруг ахнула и чуть ли не подпрыгнула на месте:
