– Простите, с вами все в порядке? – обеспокоенный голос Веры вывел меня из задумчивости.
– Что? Да, да. Все в порядке, не беспокойтесь, – поспешно произнесла я и спросила, чтобы прервать неловкое молчание: – Скажите, что это за общество, о котором говорили вы и ваш муж?
– А вы не знаете? – удивилась Вера. – Так вы, значит, по другому вопросу?
– Неважно. Это мы обсудим потом. Пожалуйста, расскажите мне об обществе, – попросила я, не в силах говорить сейчас об истинной цели своего визита. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями, так я была разочарована очередной неудачей.
– О, ничего особенного, – смущаясь, как девочка, произнесла Вера. – Как вы успели заметить, населенный пункт у нас маленький. А контингент в основном зажиточный. Все друг у друга на виду. Но в самом селе мало кто живет. В основном на выходные приезжают. А мы с мужем тут постоянно. Он-то еще выбирается в город по делам фирмы, а я безвылазно здесь. А как иначе? У нас ведь трое ребятишек. Их накормить, обстирать нужно. На это время уходит. Вот я и ушла с работы. Теперь из всех развлечений – телевизор да поездка в театр три раза в год. Вот я и придумала создать общество «Откровенный разговор». Действует оно по принципу работы психоаналитика. Член общества приходит для откровенного разговора и точно знает, что дальше той комнаты, в которой он откровенничает, его рассказ не пойдет. Только вот мы еще раз в неделю собираемся все вместе, чтобы поделиться своими огорчениями, переживаниями, страхами и тому подобными женскими волнениями. Задумывала я это, чтобы просто отвлечься, но, неожиданно для меня самой, общество обрело такую популярность, что ко мне даже из города женщины приезжают, душу излить. Вот и про вас я подумала, что вы переживаниями своими поделиться хотите.
– Я выгляжу, как человек, который имеет настоятельную необходимость излить душу? – с иронией в голосе спросила я.
– О да! Именно так вы и выглядите, – огорошила меня Вера. – Вы не стесняйтесь, выскажите все, что вас тревожит. Вот увидите, вам сразу станет легче.
Что-то в голосе Веры было такое, что завораживало меня. Может, правда, поделиться с ней своими сомнениями? Рассказать, как я двое суток бегаю по знакомым Захарова, пытаясь вычислить, кто из них Иуда? Как, наверное, приятно дать волю языку и говорить все, что взбредет в голову, без прикрас. Я огляделась по сторонам. Бред! Стою посреди коровника напротив женщины, которую еще несколько минут назад считала воровкой и убийцей, и размышляю о том, не последовать ли ее совету и не выложить ли всю правду, как она есть.
– Что ж, не хотите, неволить не стану, – разглядев что-то в моих глазах, произнесла Вера. – Тогда, быть может, расскажете, ради чего приехали к нам?
– Это уже неважно, – произнесла я. – На все вопросы, с которыми сюда ехала, ответы я получила.
– Но вы ведь не задали ни одного из них, – удивилась Вера.
– Иногда, для того, чтобы получить нужный ответ, вовсе не обязательно задавать вопрос. Достаточно просто увидеть, – задумчиво произнесла я.
– Пожалуй, вы правы, – согласилась Вера. – Ну, раз вопросов больше не осталось, тогда ужинать пойдемте. Павел уже заждался.
– Боюсь, мне пора, – отказалась я. – Время позднее, а мне еще до Тарасова сто пятьдесят верст пилить.
– Так вы из Тарасова? Что же сразу не сказали? Ну, как он там? Как там все? – с ностальгией в голосе принялась расспрашивать Вера. – Нет, дорогая. Теперь я вас точно без ужина не отпущу. Да и Павел уже стол накрыл. Посидим, поболтаем. Вы не переживайте, дети вам не помешают. В отъезде они. А я вам такой кофе сварю, уезжать не захотите!
Ну, что тут поделаешь? Нельзя же ввалиться к человеку в дом, ничего ему не объяснить и отправиться восвояси? Вежливость требует согласиться на ужин. Так уговаривал меня мой желудок, за треволнениями дня опустевший донельзя. Перед уговорами одной только хозяйки дома я еще могла устоять, но в паре с уговорами собственного желудка поединок был обречен на поражение, даже не начавшись.
– Вера, вам просто невозможно отказать, – сдалась я и направилась в дом вслед за довольной хозяйкой.
* * *
Я ехала по ночной дороге, освещенной одними лишь звездами, и, как довольная кошка, нализавшаяся сметаны, мурлыкала себе под нос популярную мелодию. Время перевалило за полночь, но я ничуть не жалела о том, что согласилась остаться на ужин. Во-первых, еда была отменной. Павел оказался искусным кулинаром. Во-вторых, общество хозяев дома было весьма приятным. Я давно не получала такого удовольствия от простого общения. И, в-третьих, кофе у Веры был и вправду превосходный. Пожалуй, за последний год это был лучший кофе, что я пила.
К тому же близкое общение с хозяевами дома номер пять по улице Солнечной окончательно убедило меня, что в Тарасове Вера не появлялась и уж тем более не разводила шуры-муры со стареющим ловеласом Захаровым, как назвал его Сагателян. Предсказания в очередной раз сбывались. И эта поездка оказалась пустыми хлопотами. Мне снова надо было начинать все сначала. Только где оно, начало это? Это был вопрос вопросов. И, если я не хотела, чтобы первое предсказание сбылось в полной мере, ответ на него нужно было найти как можно быстрее.
Дорога предстояла неблизкая, значит, нужно использовать это время с толком. Что выходило в чистом остатке? Маргариту и Санчика я отмела. Сагателяна тоже в расчет брать несерьезно. Евгения? Нет, какая из нее преступница? Она просто запутавшаяся женщина, переживающая кризис среднего возраста. Ее я из списка подозреваемых тоже исключила. Остаются лже-Вера и любовник Евгении Влад. Только они в настоящий момент вызывали у меня подозрения. Влад и лже-Вера. Лже-Вера и Влад. Сладкая парочка. Парочка. Стоп!
Я ударила по тормозам. Тормозные колодки возмущенно засвистели, но подчинились. Машина встала на обочине. Я выскочила из авто и принялась бегать вокруг него как заведенная. Парочка! Ну, конечно же, парочка! А как могло быть иначе? Где был твой ум, Татьяна? Детектив, называется. Нет, прав был Петька Коваленко, когда нелестно отзывался о твоих умственных способностях. Тебе только в «Чебуречной» работать, вокзальных бомжей подкармливать! Ну, не тупица ли?
Я костерила себя довольно долго, пока на дороге не появилась встречная машина. Проехав метров пять, водитель притормозил и дал задний ход. Я остановилась. Водитель вышел из машины, перешел дорогу и, оказавшись в двух шагах от меня, спросил:
– Помощь нужна?
– С чего вы взяли? – буркнула я, недовольная тем, что незнакомец прервал процесс самобичевания.
– Да так. Показалось, – удивленно оглядывая окрестности, ответил водитель.
– Ну, а раз показалось, то можете ехать дальше. У меня и без вас проблем хватает, – огрызнулась я.
– Это я заметил, – ехидно проговорил водитель. – Стал бы человек без проблем в полночь вокруг машины марафон устраивать.
– Не ваше дело, – смутилась я. – И вообще я уже уезжаю, так что будем считать рейд по спасению сумасшедшей девицы выполненным на сто процентов.
– Точно чокнутая, – повертев пальцем у виска, произнес водитель и пошел к своей машине.
Я же продолжила свой путь, а заодно и рассуждения. Теперь я была на девяносто процентов уверена, что разработки похитил и продал Влад. Я изначально думала о том, что похититель мог воспользоваться помощью кого-то из близкого окружения химика. Он и воспользовался. Предложил Евгении попросту стащить деньги у благоверного. А когда та отказалась, начал искать другой выход. И нашел. Простой и эффективный. Вызнал слабое место Захарова, а конкретнее, имя его первой пассии. И решил на этом сыграть. Заявиться к настоящей Вере с предложением облапошить ее бывшего он не мог? Не мог. А что мог? Как бы я поступила в таком случае? Правильно. Я нашла бы покладистую женщину и предложила ей подзаработать.
Изобразить из себя бывшую одноклассницу не такая уж большая проблема. В школьные годы все девушки стройные и милые. Время же не щадит даже самых привлекательных представительниц прекрасного пола. На это я бы и сделала ставку. Приехала такая лже-Вера к Захарову, напела ему в уши, как сильно она соскучилась, какую ошибку допустила, оставив прекрасного и перспективного Славика. И все! Он поплыл. Детали Влад мог легко выведать у Евгении. Если уж она мне с легкостью выложила историю первой любви своего супруга, то Владу ничего не стоило разговорить ее, прикинувшись, что ему это невероятно интересно.
Вопрос в том, как Захаров не заподозрил неладное? Ну, допустим, первая встреча ошеломила его. При первой встрече мысль о том, что кто-то намеренно изображает его Верочку, не могла бы ему и в голову прийти. Но потом, когда страсти немного улеглись? Ведь он наверняка задавал ей вопросы, на которые могла ответить только настоящая Вера. Вспоминал ситуации, о которых, кроме них двоих, никто не мог знать. Как получилось, что лже-Вера не прокололась? Для этого нужно либо Вере быть настоящей артисткой, либо Захарову последним идиотом. Впрочем, верным ответом может оказаться и первое, и второе. И лже-Вера может оказаться профессиональной актрисой, и Захаров наивнейшим из людей.
