Ознакомительная версия.
— Сак, дорогой, здравствуй! — зачастила я, едва он взял трубку. — Ты мне срочно нужен, разговор не телефонный.
— Варвара, у тебя всегда срочно и не по телефону, — буркнул Алишьян, — хоть раз поинтересовалась бы, в Москве ли я. — У меня внутри все оборвалось: а если он на праздники полетел к родным в Ереван? Вот будет номер…
— И… в Москве ли ты? — осторожно спросила я.
— Нет, я сижу в «Звартонце», в кафе, — мстительно ответил Сак, и я охнула:
— В Ереване?
— Но, на твое счастье, как раз жду посадку на московский рейс.
— Черт бы тебя побрал! — рявкнула я. — Во сколько ты прилетаешь?
— Часов в пять буду. Если встретишь, поговорим по дороге.
— Конечно. Но имей в виду — я на «Смарте».
— Опять эта коробка для булавок! — простонал Сак, ненавидевший мою маленькую машинку всеми фибрами армянской души — для него, представительного и крупного, целой проблемой было устроиться в крохотном салоне.
— Извини, дорогой, чем богаты, — хохотнула я. — Приземлишься — звони.
Итак, заручившись поддержкой Саркиса, я смогу хотя бы примерно понять, что за контора претендует на акции «Снежинки». Будет легче.
Опасаясь, что в номере может, кроме видеокамеры, оказаться еще и прослушка, я запоздало пожалела о совершенном звонке, но потом убедила себя, что вряд ли кто-то успеет так оперативно принять меры по устранению Сака на пути из Еревана в Москву. Однако звонить Тузу решила все-таки с улицы, пока будет греться двигатель машины. Пожалуй, можно уже выезжать — с такими пробками как раз успею к приземлению самолета.
Я вышла из номера, сунула карточку-ключ в карман шубы и направилась к лестнице. Странно, но я почти не встречала здесь постояльцев, хотя они были — иногда мы слышали работающий за стеной телевизор или хлопанье дверей соседних номеров. Пустынное место, хотя вроде и центр города. Вот и сейчас я прошла по пустому коридору и вышла в не менее пустующий холл, где за стойкой скучал мальчик-портье. Ключ я сдавать не стала, приветливо улыбнулась парню и вышла на улицу. Дул ветер, погода портилась, и я испугалась, что вылет Сака могут задержать. Даже погода против меня. Ничего, и с этим справлюсь.
Усевшись в машину, я запустила двигатель и вышла, оставив сумку на сиденье. Номер Туза нашла сразу, он значился у меня как «Анатолий театрал». Он долго не брал трубку, потом ответил радостно, словно только меня и ждал:
— Варюша, как дела?
— Вам честно сказать или соблюсти приличия?
Туз захохотал:
— Люблю конкретных. Давай выкладывай.
Я вкратце обрисовала ситуацию с домработницей, присовокупив исчезновение бухгалтера и два трупа в офисе. Туз слушал, не перебивая, потом изрек:
— Да, дело дрянь. Давай так. Тех, кто теоретически мог домработницу убрать, мы попробуем выпасти на квартире. Скорее всего, тетку убрали как раз ради возможности попасть туда. Ключи передашь моему водителю, он к тебе подскочит. Ты сама где?
— Я живу пока в гостинице, но хочу сегодня ее сменить, меня в ней кто-то накрыл.
В этом месте пришлось выложить историю с похищением, описав приметы похитителя. Туз только хмыкнул:
— Я знал, что рано или поздно ты влипнешь, но такого даже предположить не мог. Ладно, это порешаем. И в гостиницу поедешь в ту, что я скажу. У меня есть номер в «Космосе», далековато и не особо презентабельно, зато надежно. Покажешь паспорт на стойке, скажешь — от меня, тебя заселят и язык за зубами будут держать. Там всегда есть мои люди, я предупрежу, будешь под охраной. Кстати, ты так телохранителя и не наняла?
— Нет, как-то все руки не доходят.
— Пришлю к тебе своего человека, ты его видеть не будешь, чтобы не напрягалась, а он всегда будет рядом. В твою квартиру кто-то может прийти?
— Нет.
— А супруг?
— Он у моей бабушки пока поживет, мы так условились. Я не хочу его втягивать, потому и стараюсь быть от него подальше пока.
— Умно. Значит, моим людям можно не опасаться случайных визитов?
— Если только что-то будет нужно Светику… Но он позвонит мне, и в любом случае я сама приду туда.
— Хорошо. Сейчас ты где?
— Я в Домодедово собираюсь, уже машину грею, мне надо там человека встретить.
— Приедешь — дай знать. К тебе в аэропорту водитель мой подойдет, отдашь ключи. Помнишь моего Стаса?
— Конечно.
— Ну вот, ему и отдашь. И это… Варя… если что, не стесняйся, звони даже ночью, — каким-то стариковским голосом попросит Туз. — Волнуюсь я что-то, не хочу тебя терять.
— Спасибо, я обязательно позвоню.
— Ну, до связи.
Я убрала телефон и вздохнула с облегчением: часть проблем Туз взял на себя, да и я теперь буду чувствовать себя в относительной безопасности, если за мной кто-то присмотрит.
Я села в машину и направилась в сторону аэропорта. К моему глубокому удивлению, дорога оказалась почти свободна, едва я выехала за МКАД. Получалось, что у меня в запасе еще будет время, которое придется коротать в одной из кафешек на территории аэропорта. Ну ничего — попью кофе, подумаю.
Припарковав машину, я вошла в здание, дошла до зоны прилета, уточнила на табло время прибытия рейса — все шло без задержек, это уже добрый знак. Обосновавшись за столиком в кафе на втором этаже, я заказала напитки и приготовилась ждать. Попутно набрала номер Туза и сказала, в каком конкретно месте меня может найти Стас. Он появился спустя час, сразу подошел к моему столику и поздоровался.
— Присаживайтесь, — предложила я, и он опустился на стул напротив, невысокий, но такой широкоплечий, что, казалось, спортивная куртка вот-вот лопнет, не выдержав напряжения.
— День удачный, пробок нет совсем, — заметил он приятным низким голосом. — Хорошо доехали?
— Да, тоже удивилась, думала, что проторчу на дороге, а тут такая благодать.
— Народа много, — заметил Стас, оглядываясь по сторонам, — растет благосостояние, ишь на праздники по загранкам, наверное.
— Наверное. — Я вынула связку ключей и протянула ему: — Вот. Закрыты все три замка, сигнализацию я не включила.
— А консьерж?
— Он не спрашивает. Если что, сошлитесь на меня, скажите, что по делу.
— Хорошо. Вас приняли, — негромко сказал Стас, наклонившись вперед. — Вы не волнуйтесь, человек обучен, без нужды лезть не станет.
— Спасибо.
— Ну, я поеду тогда, раз все сделали.
Он поднялся, чуть наклонил голову и пошел к выходу. Мне, признаться, стало не по себе от мысли, что за мной наблюдают, а я даже не знаю кто, но потом я отогнала ее от себя: так все равно лучше, чем оставаться один на один с неизвестными противниками, от которых всего можно ждать. Увезли ведь уже прямо с улицы, и повторения мне не хотелось.
До того как объявили о прибытии рейса из Еревана, я успела выпить еще две чашки кофе и даже съесть пирожное, о чем сильно пожалела: оно оказалось приторно-сладким и требовало запить себя чем-то кислым, но времени уже не осталось. Я пошла в зону прилета и смешалась с толпой встречающих. Поодаль толпились, как стая акул, местные таксисты с бирками на шеях. Меня всегда кидало в дрожь от этих настырных мужиков, так и норовивших схватить тебя за руку и утянуть за собой. Слава богу, что я на машине и не одна!
Саркиса я увидела сразу — он вышел одним из первых и сразу направился к выходу, не дожидаясь багажа. В руке у него был довольно большой саквояж, раздутый и едва не разваливающийся от количества содержимого.
— Варвара! — зычно завопил Сак, едва заметив меня, и замахал свободной рукой. — Я здесь!
Я пробралась сквозь толпу и взяла его под руку:
— С приездом!
Сака такое приветствие не устроило. Он плюхнул саквояж на пол и заключил меня в медвежьи объятия так, что я едва не задохнулась от запаха одеколона.
— Да отпусти ты, черт! — Еле отбившись, я устремилась к выходу.
Сак, подхватив багаж, рванул за мной, на ходу отбиваясь от предложений таксистов. Уже на улице, пока шли к машине, он вынул из кармана сигареты и закурил:
— О, наконец-то! Сдурели со своими запретами! Думал — уши отвалятся.
— У нас как всегда — чьи-то права защищают в ущерб другим, — фыркнула я. — Как мама?
— О, мама прекрасно! Как обычно, голосиста и недовольна непутевым сыном, — захохотал Саркис. — Жаловалась, что внуков не привез. А что таскать детей на неделю? Туда надо летом, на три месяца, чтоб воздух, солнце, виноград.
— Усаживайся, болтун, — взмолилась я, уже сидя за рулем, — мне тебя отвезти надо, а потом пилить в другой конец Москвы.
— Это зачем? — удивился Саркис, втискиваясь в машину.
Он жил на Таганке, и, по его разумению, моя квартира находилась не так уж далеко. Но не говорить же ему, что я обитаю в гостиницах, как бездомная!
— Дела у меня там. Все, угнездился? Поехали?
— Я дышать боюсь в твоей булавочной коробке, чтоб ее не разорвало ненароком, — пожаловался он, пытаясь пристегнуть ремень.
Ознакомительная версия.
