– Хитер! Прикрылся двумя бабами. Одна ему милицейскую «крышу» делает, но если она вдруг протечет, то вторая примет удар на себя. Фирма-то на жену оформлена. Не по-джентльменски, – сказал Ариша, поглаживая свою бородку. – Но, Полетт, как же разрубить это гордиев узел? Нелегко это будет…
– А я никогда не искала легких путей.
Да, фразу я бросила дедуле красивую, только за ней пока ничего конкретного не стояло. Я слишком хорошо понимала, что тандем – начальник налоговой инспекции и начальник отдела борьбы с экономическими преступлениями – это практически вечный финансовый двигатель. Причем проблема была не в том, чтобы его запустить, он уже работал вовсю, а в том, чтобы его остановить.
Я взяла саксофон и стала хулиганить, неосознанно. Пальцы сами собой то нажимали, то отпускали разные клапаны и рычажки. «Банька моя, я – твой тазик…» А песенка-то местами про Самсонову и Козлова написана… Один без другой – никуда.
А почему я до сих пор не побеспокоила Ярцева? Он пишет на криминальные темы, имеет связи в милиции. Да, Антон непременно должен знать что-нибудь про эту майоршу. Я убрала саксофон, взяла телефонную трубку и стала звонить журналисту.
– Алло, Антон, привет!
– А, Полина, ты? Привет! Как дела?
– Нужна твоя помощь.
– Да? А мне показалось, ты и без меня прекрасно справляешься. Я звонил Лизке, она сказала, что ты профессионально взялась за решение ее вопроса. Потом мне Петина кое-что рассказала…
– Болтушка, – мягко упрекнула я Антошкину коллегу.
– Да ладно…
– Антон, скажи, ты знаешь что-нибудь про Самсонову?
– Это про которую?
– Про милицейскую майоршу Ольгу Дмитриевну Самсонову.
– Ну так, слышал, что жутко принципиальная баба.
– А если я скажу тебе, что это не так?
– Скажи, – оживился Ярцев, – только подкрепи свое заявление конкретными фактами.
– Это я у тебя, Антоша, фактами хотела разжиться.
– А у меня таковых не имеется.
– Надо поискать.
– Зачем?
– В общем, я выяснила, что она любовница Козлова. А посему покрывает его махинации…
– Подожди, Козлов – это налоговик, который вставлял Лизке палки в колеса?
– Он самый.
– Значит, ты вышла за рамки дамской вендетты. Одной Дианы тебе мало, хочешь взяться за чистку правоохранительных и фискальных органов. Да, Казакова, узнаю твой масштаб! Самый крупный калибр…
– Антон, ну хватит подкалывать! Лучше помоги с информацией. Пока Самсонова в отпуске, промой ей косточки! Пусть ей на пляже икается!
– Полина, а ты ничего не путаешь? Уж от Ольги Дмитриевны я никак не ожидал ничего криминального.
– Ну знаешь, скрытые таланты не создают репутации. Но меня как раз они и интересуют.
– Ладно, это тема интересная, я поговорю со знакомыми ментами, – пообещал Ярцев и отключился, лишив меня возможности дать ему свои ценные указания.
Впрочем, какие я могла дать указания талантливому журналисту? Он сам знает, как надо работать. Я определила ему вектор, и Антон будет делать информационные раскопки в этом направлении. Майор Самсонова. Начальник отдела борьбы с экономическими преступлениями. Все думают, что она действительно с ними борется, а на самом деле она закрывает глаза на очень серьезные нарушения в сфере налогообложения. А горовская налоговая грешит тем, что маскирует взятки под оплату дополнительных услуг, а также нарушает сроки возврата НДС и взимает отмененный дорожный налог. Правда, возвращает его, стоит указать на эту ошибку. Но наверняка требуют обратно свои деньги не все. Для крутых бизнесменов это выглядело бы слишком мелочно. Дорожный налог был чисто символический. Потом, посредством «черной» бухгалтерии можно выровнять любой перекосившийся баланс.
* * *
После полудня я поехала в пансионат.
– Привет! – сказала Лиза, подсев ко мне в машину. – Мне только что звонила Тамара Филипповна. Сашка с Дианой с утра уехали куда-то на машине. Скорее всего, как и собирались, на кладбище.
«Надо же, Щетининой удалось сделать из этой бабушки своего осведомителя! Может, когда хочет», – подумала я, а вслух сказала:
– Значит, звонки всерьез напугали Диану.
– Может, Сашка наконец закажет надгробный памятник, – задумчиво произнесла Лиза. – Когда мы похоронили Яну, он собирался заказать монумент по собственному чертежу…
– В виде парусника? – не к месту сострила я.
– А как ты догадалась? Да, именно в виде парусника. Была такая бригантина «Яна». У нее очень трагическая судьба, как у нашей девочки… Столько времени прошло, а памятника на ее могилке все нет. Я хотела сама заняться этим вопросом, но тогда могло бы обнаружиться, что я вернулась в Горовск.
– Ты права. Пусть они считают тебя погибшей.
– Полина, слушай! А если Диана рассказала Сашке про звонки с того света?
– Вряд ли. Тогда бы ей пришлось признаться, что она виновна в смерти Яны.
– А если они действовали вдвоем? – не унималась Лиза. – Я три с лишним года гоню от себя эту мысль, но она все равно преследует меня. Может, Сашка тоже хотел Яниной смерти? Может, они действовали по обоюдному согласию?
– Вряд ли. В этом не было никакого смысла. Он мог просто с тобой развестись. А для Дианы ваш ребенок был препятствием для осуществления ее замыслов. А нет малышки – нет проблем.
– Наверное, ты права. Меня всегда поражало, с какой легкостью она шла на аборты. Первый раз я пыталась ее остановить, но она меня и слушать не хотела… А когда я сказала ей про свою беременность, она проговорилась, что ей такого счастья уже не дождаться. Это был тонкий намек на то, что я плохо ее когда-то отговаривала от операции.
– Лиза, это элементарная зависть. Все, что имела ты, она воспринимала отнятым у себя, своим нереализованным шансом. У тебя был муж, ты ждала ребенка, а ей роман с женатым мужчиной ничего хорошего не принес. Потом, ты была ее непосредственной начальницей. Не удивлюсь, если никакой любви к Астраханову у нее не было и в помине. Александр интересовал ее только потому, что принадлежал тебе… Лиза, а расскажи-ка мне о нем побольше.
– Зачем?
– Пришло время заняться им вплотную. Когда Козловы вернутся, будет не до него. Кстати, когда у Лиды путевка заканчивается?
– Не знаю. Я и так слишком много вопросов ей задаю. А вот ответы на них получаю через раз и односложные.
– Насчет срока пребывания в пансионате вопрос самый невинный. Задай его при случае. А вот, кстати, и бутылка хорошего вина, которую я обещала тебе привезти. Надеюсь, что вино сделает Лидию разговорчивее.
– Спасибо, – сказала Лиза, убирая бутылку в пакет.
– Однако мы несколько отвлеклись. Итак, Астраханов. Что его интересует, кроме яхт?
– Не помню. В основном яхты. Тогда я считала это нормальным. Вот для моего отца самым главным в жизни была выпивка. Мне казалось, пусть уж лучше у моего мужа на первом месте будет судомоделирование, чем алкоголь или другие женщины. А когда я вышла замуж за Щетинина, то поняла, что для него самым главным в жизни была я. У меня было с ним тихое семейное счастье…
– Лиза, про счастье не надо, давай про несчастье, в смысле, про Астраханова, – напомнила я.
– Тогда открой энциклопедию на букву Я и найди слово «яхта». Этого будет достаточно, чтобы завести с ним разговор.
– А если мне одного разговора с ним мало?
– Тогда тебе следует знать, что высшим «пилотажем» в судомоделировании является создание макетов яхт с картин известных маринистов.
– Да, это уже клиника. Уж не знаю, что лучше – самой завести интрижку с Александром или подсунуть кого-то Диане. К ней в ресторане один представительный мужчина клинья подбивает, но она на него – ноль внимания. Наверное, нужен такой, чтобы ей пришлось его завоевывать.
– А может, продолжать воздействовать на нее звонками?
– Когда я разговаривала с Дианой как героиня статьи, она призналась мне, что не все из ее деяний можно исправить. По-моему, мне удалось зародить в ней страх быть наказанной свыше за смерть девочки, и ей уже от него не избавиться. Совесть проснулась и будет мучить ее до конца жизни.
– Да, мы добились в этом направлении многого, – согласилась со мной Лиза. – Яночку все равно не вернешь. А Диана хоть на секунду, но осознала свою вину. Через себя переступила – на кладбище собралась поехать, свечку поставить… Она ведь этого не любит…
– Значит, надо приступать к пункту два. Будем разваливать ее брак.
– И еще по телефону будем внушать ей, что пришло время расстаться с Астрахановым?
– Да, это один из вариантов, только дозвониться до нее стало сложнее. Не удивлюсь, если она сменила SIM-ку, а секретарша не соединит с ней без пароля. Остается только домашний телефон, но и его номер можно поменять, – сказала я и заметила, что Лиза приуныла. – Ничего, я что-нибудь придумаю. Если ты настаиваешь, что они должны расстаться, то так и будет.
Щетинина кивнула, давая понять, что настаивает, потом сказала:
– Пока Оборина не встала между нами, у нас с Сашей все было нормально. Мы могли бы и до золотой свадьбы дожить…
