— Игорь, что с тобой? — спросила она, переворачивая его на спину. Впрочем, и так было ясно, что с ним такое.
Он застонал. Ольга осмотрела его рану. "Пуля прошла насквозь. Возможно, задето легкое", — подумала девушка, вынимая из кармана своей куртки носовой платок и засовывая его под рубашку Игоря на рану.
В этот момент на диване зашевелился не на шутку контуженный хозяин апартаментов. Он, немного придя в себя, стал осматривать комнату. Ольга встала, подошла к Вахе, взяла у него из рук пистолет и приблизилась к Гиви. Тот поднял глаза и некоторое время молча смотрел на нее.
— Ты что, решила пришить меня? — спросил он.
— У меня нет другого выхода.
— Я спас тебя от ментов. Я многому тебя научил. И ты после всего этого убьешь меня? Давай разойдемся с миром. Я обещаю тебя не преследовать.
— Грош цена, Гиви, твоим обещаниям, — покачала головой Ольга. — Ты будешь еще одним ублюдком, от которого я очищу этот свет. Я лишь жалею, что не сделала этого еще тогда, на ступеньках "Арагви", когда ты стоял рядом с Шамониным.
— Сука! Ненавижу! Нена…
Ольга не дала ему выплеснуться до конца. Она подняла пистолет и три раза выстрелила. На лбу Гиви возникли три крупные точки, образовавшие треугольник. Он ватно откинулся на диване.
Ольга вытерла отпечатки пальцев с пистолета Вахи и сунула ему обратно в руку. Затем вытерла отпечатки пальцев со злополучного "стечкина" и вложила пистолет в руку Джумбера. Подойдя к сейфу, она взяла две пачки долларов, лежавших среди бумаг и прочих вещей.
— Это мой последний гонорар, Гиви, — сказала она, обращаясь к покойнику.
Тем временем огонь все больше распространялся по комнате. Дышать становилось все тяжелее.
Ольга нажала на кнопку под столом. Входная дверь начала открываться. Она помогла Игорю подняться, он оперся на ее плечо рукой, и они как могли пошли к выходу.
Выйдя на свет божий, Ольга осмотрелась. На улице было темно и вроде бы безлюдно. Молодые люди добрались до синей "девятки". Ольга усадила Игоря на сиденье позади водительского места и, заведя мотор, на большой скорости поехала прочь от адского гнездовища.
Когда они были уже далеко от этого места, она остановила машину и, достав все необходимое из дорожной аптечки, перевязала Игореву рану.
…ОНА сосредоточенно гнала машину по полупустым улицам города. ОН, потерявший много крови, что-то бессвязно бормотал, периодически теряя сознание. В один из моментов, когда ему удавалось приходить в себя, он сказал:
— Не знаю, насколько серьезна моя рана. Возможно, я умру. И если это случится, хочу, чтобы ты знала: я ни о чем не жалею. Время с тобой было одним из самых лучших в моей жизни. Я счастлив, что встретил тебя.
Она на мгновение обернулась к нему, продолжая вести машину:
— Ты не умрешь. Смерть до неприличия старая особа; неужели ты думаешь, что я уступлю тебя ей?!
В этот вечер в небольшом, уютном и тихом ресторанчике на окраине города собрались люди, которых с полным основанием можно было отнести к сильным мира сего.
В распоряжении этих людей находились огромные денежные средства, под их негласным контролем пребывали видные политики и крупные бизнесмены. Многочисленные вооруженные бойцы были готовы исполнить любой их приказ и отправить на тот свет неугодных боссам лиц либо силой заставить выполнять приказания своих патронов. При всем при этом рядовому обывателю о них было мало что известно. Разве что время от времени в прессе в связи со скандальными делами мелькали кое-какие фамилии и клички. Собравшиеся в тот вечер в ресторане избегали всякой рекламы и не лезли в официальную жизнь, они осуществляли свою власть, оставаясь в тени.
Это были короли преступного мира, воры в законе.
В тот вечер на сходняк из разных городов съехались воры в законе: Белый, Багай, Хмель и Джуба. Всем четверым предстояло принять участие в разборке, основной темой которой было наследство еще одного вора в законе, Гиви Гурулия, недавно убитого.
С инициативой проведения разборки выступил племянник покойного. Этого молодого уголовного "деятеля" звали Отар, он прибыл из Батуми.
Как это и должно быть у солидных людей, все имели солидную охрану. На стоянке перед фасадом ресторанчика выстроилась цепь дорогих иномарок — два шестисотых "мерседеса", девятисотая "вольво" и четыре джипа.
И хотя снаружи, у самых дверей, охранников не было, тут и там в тени здания и окружавших его деревьев можно было разглядеть фигуры людей, одетых в темную одежду, которые ни на минуту не теряли бдительности и следили за каждым движением вокруг ресторана.
В самом ресторане охранники не таились. Посетители, не имевшие отношения к предстоящему мероприятию, были выдворены, и крепкие парни, не пряча оружия, спокойно передвигались по залам. Не заходили они лишь в небольшой зальчик, где расположились воры в законе.
Отар, как хозяин ресторана, который раньше принадлежал Гиви, кормил и поил своих гостей. Он лично встречал каждого у входа и провожал в зал.
Гости, отведав хорошо приготовленных блюд и запив их грузинским вином, приступили к обсуждению насущных проблем. Сначала они выслушали Отара.
Тот сообщил, что со дня убийства известного и уважаемого человека Гиви прошло уже два месяца, а падла, которая замочила его, до сих пор не найдена. И первое, о чем он просит своих старших друзей, — это помочь ему найти паскуду, чтобы он мог собственными руками оторвать у последнего уши и скормить их собакам на глазах наказуемого. Вторая же, менее важная, по мнению Отара, задача заключалась в том, чтобы авторитеты посодействовали ему взять под контроль разваливающееся после гибели Гиви хозяйство. Сделать это для племянника было сложно не только потому, что многие фирмы после смерти Гиви ушли под "крыши" других авторитетов города, но и потому, что вместе с Гиви погибли и все его ближайшие сторонники. В связи с этим Отар просто не в курсе, что именно находилось под контролем его дяди и куда он вкладывал свои деньги.
Кое-что, правда, Отару удалось сделать самостоятельно. Он взял под контроль несколько ресторанчиков, которые работали под "крышей" дяди. Их теперь охраняют люди, прибывшие вместе с Отаром из Грузии.
— Если вы поможете мне в этом деле, я готов уступить вам часть дядиного наследства, — заключил Отар.
— Ну, ты загнул, — произнес Багай. Это был высокий широкоплечий мужчина с грубым, обезображенным ожогом лицом. — Твои дела складываются таким образом, что это мы должны уступить тебе часть его наследства, — усмехнулся он. — Собрать его не так-то просто. Очень уж любил Гиви тайнами себя облеплять.
— Даже когда поссать собирался, делал вид, что на гоп-стоп идет, — вставил Хмель.
— Ладно вам! — прекратил речи насмешников самый пожилой из сидящих за столом — совершенно седой мужчина с лицом, изрезанным мелкими морщинками. Отомстить за убитого товарища и помочь его семье получить то, что ей положено, это святое дело. И здесь, Отар, ты можешь на нас рассчитывать.
— Спасибо, Белый, — сказал Отар.
— Рано благодаришь, пока еще не за что. Я, прежде чем сюда прикатить, кое-что узнал. От хозяйства Гиви мало что осталось. Банк его на ладан дышит, вот-вот лицензию отымут… Нефтяную компанию он так и не купил. Говорят, за конкурентами, кому она досталась, бывшие коммуняки стоят. Все делишки Гиви за последнее время так складывались, что он умудрился войти в разлад с крутыми чиновничками, поговаривают, что он даже здорово подставил их при этом.
— Брешут, шакалы! — взвился Отар. — Чтобы Гиви приличного человека подставил или кинул! Не было такого никогда!
— А я и не утверждаю, что было, — спокойно возразил ему Белый. — Я говорю только, что слушок такой ходит, а уж на чем он замешан… Разбираться надо, какому голубю это курлыканье как бальзам на душу льется. Что же касается фирмешек, которые Гиви отстегивали и под его "крышей" жили, так это нормальное дело, что они под других отъехали. Чтобы их вернуть, нужно авторитет немалый заработать. А это, Отар, вопрос времени, да и не только. Но чем можем поможем.
— Спасибо на добром слове. Но для меня важнее найти убийцу. Это дело чести. Со мной ни одна шелупонь здороваться не будет, если я не отомщу.
— Здесь, Отари, дело темное, — произнес коренастый черноглазый брюнет, которого присутствовавшие называли Джубой. — Тут еще разбираться и разбираться надо. Гиви держал свой кусок крепко, пока жив был, и никому дорогу не переходил. Да и с ним старались не связываться, так как знали, что потом случается с такими людьми. Когда на его интересы наезжали, Гиви кровушки чужой не жалел и никому никогда ничего не прощал. Для того чтобы разобраться в этом деле, нужно голову поломать.
— Да, похоже на какую-то подставу, — сказал Багай. — Я, когда узнал об этом, сам два дня словно опущенный ходил. Это же надо, чтобы Гиви, с его-то осторожностью, порешили со всей его бригадой разом и сожгли вместе с его домом! Такое и в страшном сне не приснится…
