Кэти села в поезд до Колборо. Она не помнила, чтобы когда-нибудь уезжала в понедельник утром, оставив без присмотра дом и детей. Кэти была очень рада, что не наткнулась в поезде на каких-то знакомых. Ей хотелось посидеть одной, думая о Джимми.
Только оказавшись перед воротами тюрьмы, Кэти вдруг осенило: «Ведь я не знаю, что делать!» Мысль поехать в тюрьму настолько овладела ею, что она даже не подумала, что нужно будет делать после. Теперь, стоя перед мрачными тюремными воротами и высокими стенами, она ощутила отчаянный страх. Но сразу же взяла себя в руки и настроилась на борьбу. Она думала, что все окажется легко. Ну мало ли что она думала! Нельзя только поддаваться страху и позволить себя запугать, иначе ничего не выйдет. Она подняла голову и посмотрела на тюремные ворота: «Я не дам себя запугать!.. Я не испугаюсь… не испугаюсь!» — повторяла Кэти.
Пока она так стояла, испепеляя взглядом тюремные ворота, из-за угла показалась пожилая леди в старомодном пальто. Она шла быстро и вряд ли обратила бы внимание на девушку у тюремных ворот, но так как сама она намеревалась в них войти, то посмотрела на нее чуть дольше, чем обычно смотрят на незнакомого встречного.
— Могу ли я чем-нибудь вам помочь? — участливо спросила она. — Извините меня… но вид у вас очень неважный.
Кэти наконец оторвала взгляд от ворот.
— Я просто подумала о том, — медленно произнесла она, — каково им там, по ту сторону ворот. Нам, наверное, этого даже не понять.
Мисс Силвер посмотрела на нее с интересом. Девушку явно что-то сильно угнетало.
— Что вы имеете в виду? — спросила мисс Силвер.
В ее голосе звучали доброта и сочувствие, и это подействовало на Кэти благотворно. Она внезапно почувствовала себя защищенной, словно все опасности отступили.
— Я не знаю, как войти, — вдруг услышала она свой голос. — Я приехала издалека, и я не знаю… не знаю… — она осеклась.
Кэти вопросительно посмотрела на мисс Силвер, а та, в свою очередь, на нее. Она увидела, что девушке было года двадцать два — двадцать три. У нее были темные волосы и серые глаза с очень густыми ресницами. Из-за чего глаза казались темнее. В лице ни кровинки. Она была хорошенькой, хотя, вероятно, в нормальном состоянии выглядела бы приятной и… даже, пожалуй, привлекательной. Но сейчас на лице ее отражались печаль и безнадежность, какое-то страшное несчастье произошло в ее жизни.
Мисс Силвер не могла равнодушно пройти мимо.
— У вас неприятности, дорогая. В чем дело?
Кэти откликнулась не столько на ее слова, сколько на доброту в ее голосе.
— Я не знаю, как войти.
— Здесь есть кто-то, кого вы хотите повидать?
— Ода!
— Тогда, дорогая, вам необходимо действовать согласно правилам. Увидеть заключенного невозможно.
— Невозможно? О-о!.. Но вы ведь идете туда…
— Да, иду. Но у меня назначена встреча.
Девушка встрепенулась.
— Вы могли бы узнать, что я должна сделать, чтобы его увидеть? Можете? О, вы ведь у них спросите?
— Сделаю, что смогу. Кого вы хотели видеть?
— Джимми… Джимми Моттингли.
Мисс Силвер внимательно смотрела на девушку.
— Он ваш друг? — мягко спросила она.
— Да, друг. Вы его знаете?
— Да, дорогая. Я как раз иду к нему.
— Тогда… тогда вы можете взять меня с собой?
— Боюсь, что этого не разрешат. — Голос мисс Силвер стал еще более участливым. — Для этого нужно получить специальное разрешение. Но, если вы хотите, я передам ему от вас весточку.
Щеки девушки чуть порозовели, в глазах появился блеск.
— Передайте ему от Кэти, что я знаю: он этого не делал! Пожалуйста, скажите, кто вы?
— Я мисс Мод Силвер… частный детектив.
— О!.. Вы пришли по просьбе Джимми?
— Нет, ко мне приезжал его отец и попросил помочь.
— Его отец — и вдруг такой добрый? Он не очень высокого мнения о Джимми. И вообще он у него ужасно строгий.
Мисс Силвер улыбнулась.
— Не торопитесь судить о человеке, не узнав его достаточно хорошо, дорогая. Мистер Моттингли очень переживает. Он делает для Джимми все, что в его силах.
— Значит, он тоже в это не верит? О мисс Силвер, все, кто знает Джимми, не могут в это поверить… не могут! Просто не в состоянии! Джимми добрый и… и… мисс Силвер, если бы я могла вам объяснить… объяснить так, чтобы вы поняли…
— Я понимаю, дорогая, что вы очень преданы ему.
— Нет… нет… Это совсем не так. Вернее, дело не в этом. Ой, я ведь даже еще не представилась. Я попытаюсь объяснить, иначе вы не поймете. Я Кэти Лингборн. Мой отец — адвокат, он работает в Коллингдоне. Моя мама умерла когда мне было семнадцать. Это случилось пять лет назад и с тех пор я веду в доме хозяйство. Нас у нее было четверо. Лэн — самый старший, потом я и двое младших.
Лэн работает на фирме мистера Моттингли. Там они и познакомились, потом подружились, и Джимми стал у нас бывать. Я действительно знаю Джимми очень хорошо. Он не мог убить эту девушку. Он вообще никого не мог убить, даже лягушку или мышь. В детстве мальчишки дразнили его — вы знаете, какие они иногда бывают вредные. Только Джимми ничего не мог с собой поделать. Вот почему я точно знаю, что он не убивал. Он не смог бы, даже если бы пытался. Послушайте, мисс Силвер, говорят, ее сначала ударили, а потом… задушили. Это действительно так?
— Да, дорогая.
— Тогда это точно не Джимми. Он бы просто не смог!
Я так хорошо его знаю! Даже если бы он ее ударил (хотя, конечно, это исключено!)… то как только она бы упала, он в ту же минуту стоял бы рядом на коленях, стараясь ей помочь и утешить. Уверяю вас! Я знаю Джимми!
Мисс Силвер была растрогана и в душе вполне согласна с ее рассуждениями.
— Дорогая, я должна идти, — сказала она, — но я пробуду там недолго. Подождите меня, и тогда я расскажу вам о своем визите. Напротив, через дорогу, есть очень славная кондитерская. В ней подают отличный чай. Я уже бывала там раньше. Вы можете сказать, что ждете знакомую, и никто не станет вас беспокоить. Хозяйка — очень приятная, спокойная женщина. А теперь мне пора.
Кэти села и приготовилась ждать. Увидев хозяйку кондитерской, она поняла, что наконец-то сможет отдохнуть.
Уже несколько часов Кэти взвинчивала себя, и только неожиданно встретив мисс Силвер, поговорив с ней и проследив взглядом, как она исчезла за тюремными воротами, стала понемногу успокаиваться. Перейдя дорогу, она действительно увидела вывеску, которая гласила: «Чайная миссис Браун». Войдя внутрь, Кэти сразу наткнулась взглядом на полную, добродушную миссис Браун.
— Входите, дорогуша, входите! — приветливо улыбаясь, пригласила она. — И закройте дверь. Погода сегодня отвратительная.
Кэти непонимающе смотрела на нее.
— В самом деле? — смущенно проговорила она.
Почувствовав что-то неладное, миссис Браун торопливо вышла из-за прилавка и взяла Кэти за руку.
— Пойдемте-ка со мной, дорогуша! Сядьте тут, поближе к огню. Снимайте ваши перчатки, дорогая, и дайте рукам согреться. Сегодня ужасно холодно, а если перчатки закрывают руки от холода, то они также удерживают холод внутри. Верно?
Миссис Браун продолжала что-то говорить, но Кэти почти ее не слушала. Когда она немного освоилась и стала понимать, что делается вокруг, то услышала: «…и вы, милочка, будете в полном порядке. Вот увидите!»
Это звучало обещающе. Все будет в порядке! Нужно толь ко подождать. Кэти подняла опушенные густыми ресницами глаза и посмотрела на миссис Браун с такой искренней доверчивостью, что сразу завоевала ее щедрое сердце.
— Вы очень добры, — сказала Кэти. — Вы и есть миссис Браун?
Женщина весело засмеялась.
— Точно! Это я, моя милая! Только, по правде говоря, никогда никакого мистера Брауна и не было! Просто, когда тебе под пятьдесят, «миссис Браун» звучит как-то солиднее. Только я с самого рождения была Браун и умру тоже Браун, когда придет мой час. А теперь, милочка, я пойду и приготовлю вам чай. Чашечка чаю сразу вас подбодрит.
Кэти сидела на диванчике в дальней комнатке, отгороженной от основного зала прозрачной занавеской. Диванчик был бугристый, но удобный. Кэти казалось, что с нее свалились все заботы.
— Вы необыкновенно добры, — устало сказала она. — Пожалуй, я лучше немного подожду. Леди, с которой я встретилась, пошла кое-кого повидать… — Кэти остановилась и перевела дух. — Кое-кого в тюрьме. Она сказала, что меня к нему не пустят, поэтому я пришла сюда, чтобы ее подождать. Вы позволите?
— Конечно, моя дорогая! Вряд ли сегодня у меня будут еще посетители. Одно слово — понедельник. Сами знаете!
Да и время сейчас ни то ни се: для ленча поздно, для чая рано. Ждите, сколько хотите. Только вот что. Мне хотелось бы знать, что вы ели сегодня на ленч?
— Ленч? — удивленно переспросила Кэти, как будто вообще никогда не слышала этого слова и не знала, что оно означает.
— Да, я так и сказала: «л-е-н-ч». Можете не отвечать, по вашему виду и так ясно, что вы об этом даже не подумали. Ох уж эти девушки!.. — с осуждением произнесла миссис Браун. — Я-то их хорошо знаю! Своих дочек у меня нет, правда нет. Но можете мне поверить, я про девчонок все знаю. У меня семнадцать племянниц — дочки моих пятерых братьев. А от племянниц вы такого наслушаетесь, чего сроду не узнаете от дочек! Можете мне поверить! Так вот, чего бы вы хотели поесть? Вообще-то я ленч не подаю, ну а как насчет яичка к чаю?
