Дорога заняла два часа. С поврежденной спиной Герману бы лежать на рыхлом песчаном берегу, но ему приходилось лежать на дне лодки после долгой работы на веслах. Иногда его подменяли девушки, но у них это плохо получалось.
— Мы в Европе! — крикнула Даша, увидев противоположный берег Босфора, и захлопала в ладоши.
Герман приподнялся на локтях, осмотрелся и сказал:
— Причаливайте к высокому кустарнику. Сейчас вода градусов пятнадцать. Собирайте сушняк, будем жечь костер, чтобы не замерзнуть. Помимо ветра, здесь перепады температуры. Только сейчас я понял, в какую аферу втянул вас. На острове, где мы жили, стояло пекло. А главное, мы горели желанием выбраться на свободу. Длина Босфора больше тридцати километров. Ширина везде разная: от 700 метров до 2,5 километра. Искать удобные места рискованно. Каждый наш шаг должен быть продуман. Сейчас нас выбросило в удобное место. Как стемнеет, разожжем костер и будем спать. Помните, девочки, до дома еще очень далеко!
— И помножь путь надвое, — раздраженно добавила Бажена. — Сам же говорил: зигзагами плыть надо, а это не 30 километров, а все 100. Ширина-то везде разная. Нам один переход с берега до берега обошелся в два часа. Посмотрите на Германа. Он же стоять на ногах не в силах. А холод, голод. Зима же. Даже здесь она чувствуется. Это не безымянный островок в море с пальмами и ананасами. Все мы тут передохнем.
Бажена упала на землю и зарыдала. Остальные молчали. Ни у кого из девушек она не вызывала сочувствия.
Жора не любил помех и лишних людей. Он посетил клуб Лены в качестве водопроводчика. Осмотрел дом и даже кое-что починил. В доме никого не было, кроме охранников, которые представились как Степан и Федор. Он вслушивался в их слова, пока на камине не заметил групповую фотографию ошеломляющих красавиц. Во втором ряду стояли мужчины. Один из них его очень удивил. Это был Вольдемар Шестопал, смотрящий по Питеру. Они враждовали давно. У Шестопала было погоняло Князь. Между ними были даже ножевые разборки. Жора тогда выиграл, и Шестопал свалил в Питер, а Москва осталась за Жорой. Теперь он сам напросился в гости. Но здесь он не хозяин, и если Князь его встретит, то выпустит кишки. Значит, он любитель девочек?
В первом ряду стояла Елена — хозяйка притона. Что она за птица? Значит, Коптилин где-то рядом. Он ее вычислил. А если он наметил отомстить жене сегодня, то завтра его след простынет. У него два миллиона, не считая миллиона Анфисы. У них было время на подготовку. Надо Коптилина отпугнуть. Его нельзя сюда допускать, пусть придумывает новый план. А если в это гнездышко запустить легавых? Тогда Андрей на пушечный выстрел сюда не подойдет.
— А когда здесь вечеринки начинаются? — спросил он у Степана.
— Не раньше восьми вечера. Как правило, через день. Народ собирается солидный, продюсеры, банкиры, адвокаты.
— По снимкам вижу, что не дворняжки.
Степан подошел к стоящей на камине фотографии. Вряд ли он понял, что произошло. В горло ему вонзилась тонкая и очень острая спица.
Степан вздрогнул и при поддержке Жоры начал сползать на полированный пол. Федор находился в соседней комнате и мыл фужеры. Степан еще был жив, но лишь моргал глазами и вздрагивал, как в приступе эпилепсии. Жора знал, что ему конец. Переступив умирающего, он прошел в соседнюю комнату.
— Как я понимаю, у вас есть свой тамада? — начал он весело. — Обычно Князь заправляет компанией. Он умеет держать порядок. Но я вижу, что парень бездельничает, если у него есть время на шлюх.
Даже такой опытный волчара, каким был Федор, замер от неожиданности. Он потянулся к автомату, лежащему у раковины, но финка Жоры его опередила, угодив ему в висок.
Вопрос решился быстро. Десять минут, и два трупа. Остальная шпана его не интересовала. Князь даже не подумает на Жору. Последний раз они виделись семь лет назад. Даже их наивные территориальные споры сейчас выглядели смешно.
Жора сделал тщательный обыск. Все нормально. Притон он и есть притон. Не хватало только презервативов и плакатов с голыми девочками.
Его заинтересовала обычная бумажка. Лист, написанный корявыми русскими буквами. На обычной бумаге, но странно сложенный. У нас письма так не складывают.
Он начал читать.
«Шейх терпелив. Он дает вам возможность продолжить работу, но присылать живой товар. Ваш транспорт не годится. Со следующего месяца мы будем присылать свое судно. Его название Nargiz. Ящики вполне подходят для транспортировки. Врача наймете своего. Наш бизнес может процветать, если к нему подходить серьезно. Желаю вам удачи».
Подпись неразборчива, конверт отсутствовал, бумага была с водяными знаками, похожими на арабские каракули.
Жора прихватил письмецо с собой. Авось пригодится. Такие вещи принято сжигать. Значит, письмо ей еще нужно.
Жора быстро соображал, и вывод напрашивался сам собой: Лена переправляет на Восток молодых девушек. Вряд ли она сама это придумала. Значит, она работает под чьим-то прикрытием. Шаповал тоже не по этой части. Он выполняет роль охранника, следит за порядком. Но кто же главный? На кого они все работают? Тут пахнет политикой.
Осмотрев дом, Жора наткнулся на железную дверь. Он толкнул ее и попал в обычный гараж, но уровнем ниже. Вниз вели ступеньки. В гараже стоял «Мини-Вен». В углу сложены ящики с номерами и знаками, в таких обычно хранят военное оборудование. Кроме соломы, в ящиках ничего не было. На ветровом стекле машины был прикреплен специальный пропуск в грузовой порт.
Картинка стала окончательно ясна. Но что ему до всей этой катавасии? Ему нужен Коптилин. А тот в такие игры не играет. И вряд ли она знает, что он уже на свободе. Это его козырь. Значит, Андрей что-то делает за ее спиной. Но что? В тюрьму ее уже не посадят. Срок давности преступления истек. К тому же прокуратура перемудрила. Невиновный отсидел. Так что он может сделать ей сейчас? Только убить. Прошел месяц, а она жива. Или он решил на нее плюнуть? Тогда Жора попросту теряет время. Коптилина здесь нет.
Никаких выводов Моркляк не сделал. Придется тешить себя наблюдениями.
* * *
Полицию вызвал Тимур Литвак и тут же смылся. Он понимал, что, кроме Лены, с полицией никто связываться не будет. Все они меченые.
На место прибыли майор Дергачев с бригадой криминалистов, сам полковник, и пришлось вызвать следователя из прокуратуры. Так полагалось, если речь идет о двойном убийстве. Лена в этот вечер так и не появилась. Возможно, тот же Моркляк ее предупредил.
Дом был не убран с прошлой вечеринки. Уборщики были мертвы. Зато сюрпризов хватало. На каждом шагу отпечатки пальцев известных рецидивистов.
Пришли лишь две девушки, но их оставили на веранде. Они с ужасом узнавали, что их продюсер — обычный взломщик, а уважаемый хозяин дома — вообще бандитский авторитет. Убитые охранники не лучше, а двое других в международном розыске.
Большую роль сыграла фотография на камине. Там были изображены три девушки, которые исчезли, и их никто давно не видел, плюс мужчины, а главное, хозяйка дома Елена Сергеевна Луцис. Этот снимок очень заинтересовал следователя Сухинина.
— Пожалуй, я возьму этот снимочек и приколю к делу.
Никто его даже не услышал.
Вечером Ильин и Сухинин долго колдовали над снимком.
— Я был убежден, что Лена не успокоится. Она человек действия. К сожалению, с криминальным уклоном.
— Черт! Дотошный ты мужик, Павел Михайлович. Но с чем ты к ней придешь? Завела притон для бандюков? Ну, на год-два ты ее посадишь, и что дальше? Как я понял, у тебя большие планы на эту красавицу. А брать ее не с чем. Даже этот особняк принадлежит городу и официально сдан в аренду госпоже Луцис. Она гостей принимает и первая разведет руки в сторону и ужаснется тому, что принимала бандитов за порядочных людей. Убийство произошло не на ее глазах. Утром она уехала в город на своей машине. Соседи видели. И не возвращалась. К ним пришел водопроводчик. Всё. Как он уходил, никто не видел. По всей видимости, наемник. Но кто был его целью — неизвестно. Не Лена, во всяком случае. Она ходит без охраны. Я все понимаю и знаю, с кем мы имеем дело. Но такую дамочку можно взять только с поличным. И обрати внимание, она практически не делает ошибок. Комар носа не подточит. Куда ни плюнь.
— Убийство напугало ее. Она скроется в Латвии, и мы ее больше не увидим.
— Наберемся терпения, Павел Михайлович. Ты двадцать лет терпел. Еще шаг-два, и ты у цели. А этих субчиков мы всех возьмем. Вопрос в другом. Заткнутся они или станут свидетелями? Вот тут и понадобится твой талант.
Ни споры, ни слезы не помогли. Герман стал суровым и не терпел возражений. Похоже, он только один знал, что им всем надо. Скорее всего, так и было.
Но зигзаги по проливу никто не отменял. С закатом солнца они вновь сели в лодку и поплыли на турецкий берег, срезав еще десять градусов. Лодка оказалась крепкой, но и она давала течь. Девушки сделали совки из найденного на берегу куска жести. Черпать приходилось без перерыва и подменять Германа на веслах. Девушки боялись поднять голову, чтобы он не видел их слез.
