— Катя у вас?
— Жду.
Связь прервалась. Собеседник Олега отсоединился.
— И что мне теперь делать? — тихо спросил Олег у меня и посмотрел за спину, где стоял Ян.
— Тебе надо, конечно, идти. Но не одному, — ответила я.
— Но если он тебя увидит, то все… Сама слышала. А тебя он, как я понял, прекрасно знает.
— Да уж… — протянул бывший телохранитель Соколова-старшего. — Даже и не знаю, что посоветовать. Но то, что одному тебе никак нельзя, — это и дураку понятно.
— Например, тебе, — подхватил Олег.
Я жестом прервала их перепалку и заговорила:
— Делать нечего — буду прятаться. Но ты чтобы никуда с ним не ходил! Встретитесь в кафе, там и разговор веди. Скажи, что никуда не пойдешь, потому что тебе жизнь дорога. Он все прекрасно поймет. Так что тоже постарайся поставить условия. Не только ты в нем нуждаешься. Он гораздо больше нуждается в тебе. Выведай все, что сможешь. А там смотри по обстоятельствам. Проси время на раздумье или еще что, — быстро говорила я. — Но только ни за что за ним не ходи. Думаю, при людях он ничего тебе не сделает.
— А что потом?
— Потом вернемся сюда — там я буду рядом, но ты меня не увидишь — и решим. Скажешь, чего он от тебя хочет.
— Хорошо. Я на все согласен, лишь бы ситуация поскорее разрешилась. Сил больше нет терпеть. Баста! — Олег стал собираться.
— Подожди. Не сразу выходи. Он подождет, ничего с ним не случится. Подожди сорок минут, а потом выходи. Поймаешь машину и поедешь на встречу. А ты, Ян, постарайся довести его до кафе, чтобы по дороге ничего не случилось. Я там уже буду. Все. Вопросы есть?
— Как я тебя узнаю? — спросил Олег.
— Будем надеяться, что ты меня как раз и не узнаешь. Но не волнуйся, я рядом буду. Ян, а ты тоже потом подъезжай к этому кафе. Про тебя ведь вообще разговора никакого не было. А вдруг с тобой можно? Кто знает? — Я улыбнулась.
— Как скажешь, — четко ответил Ян. — Только мне все равно кажется опасным Олега туда отправлять.
— У нас нет другого выхода. Мы не можем сидеть и ждать, пока они нас прихлопнут, как Андрея Павловича. Потому я и бросаю клиента. Можно сказать, он мне уже не клиент. А все потому, что все ждали, ждали. Нет, теперь пойдем навстречу врагу. Тем более что с Олегом ничего не случится — он нужен им. Нужен живым. Правильно?
— Наверное, — пожал плечами телохранитель.
— Ты сам-то что думаешь? — я посмотрела на Соколова.
— Честно говоря, мне страшно, — признался юноша.
И действительно, вид у него был не очень. Испуг, недоумение, недоверие были прямо-таки написаны на его лице. Он смотрел на нас и ждал, что мы еще скажем. Но говорить было нечего. Или он решается, или нет. Вот и все.
— Насколько я поняла, Катя у него. И еще. Почему он так запросто обращается к тебе на «ты»? Может, вы знакомы? Ты не узнал голос? — спросила я.
— Он же его изменил. И я даже не знаю. Иногда мне казалось, что я знаю говорящего, но не могу определить, кто он. Иногда решал, что голос мне неизвестен.
— А ему многое про тебя известно. Я из разговора так поняла.
— Может быть.
— В общем, давай решай быстрее. Мне надо еще в одно место обернуться, — я ждала точного ответа.
И тут снова раздался звонок.
Олег взял трубку, а потом, не говоря ни слова, положил ее.
— Что? — кинулась я к нему.
— Он отменил встречу. Сказал, что еще перезвонит.
— У него что-то случилось?
— Не знаю. Он ничего не сказал.
— Да что же это такое! У меня ощущение, что мы имеем дело с какими-то дилетантами. Разве так дела делаются? — я чуть не взорвалась. — Кретины! Назначили встречу и тут же отменили!
— У них, вероятно, что-то произошло, — сказал Ян. — Не надо так кипятиться.
Олег бухнулся на диван в зале.
— Я так перепугался. Вы себе и представить не можете! Зато теперь такое облегчение… Даже смеяться охота. Правы люди, говоря: чтобы узнать, что такое счастье, надо познать несчастье. И не думал никогда, что буду радоваться вот такому событию — отмене встречи. Только как же Катя?
— Короче, Ян. Нам нужен телефон с определителем номера. И как можно быстрее. Вообще давно надо было поставить, — стала я ходить по комнате.
В отличие от Олега меня отмена встречи нисколько не радовала. Вся моя натура требовала борьбы. И настоящей! Накипело в душе, накопилось.
Без лишних слов Ян собрался и вышел за дверь.
— Ладно, мы их сами прижмем…
Мне почему-то тоже стало весело. Возможно, оттого, что я вдруг отчетливо кое-что поняла. Во-первых, что наш противник на самом деле какой-то профан, который раньше не занимался такими вот вещами. Во-вторых, скорее всего, он один, или у него есть помощник, но один, не более. И из всего этого следовало, что это никакие не бывшие коллеги Соколова-старшего. У них организация куда более налаженная и богатая.
По всему выходило, что появился еще кто-то «левый». Что ему надо? Неужели тоже денег? Но за что? Или ему другое нужно? Может, решил заодно нажиться, зная, что за Соколовыми охотятся? Как все интересно получается. И неожиданно.
За тот факт, что это не те, у кого украли деньги, говорило еще и то, что похитили Катю. Те никак не могли знать, кто занимался переводом денег. Никак! А кто мог?
И тут я снова вспомнила слова Андрея Павловича. Он точно считал, что этим переводом занимался кто-то, кого сейчас нет. Но не Катя. О ней он ничего не знал. Так кто же он, этот человек? Мы-то знаем, что переводом он не занимался, но, судя по всему, знал про него. И очень может быть, что тот самый малый и этот, который сейчас звонил, — одно и то же лицо. Запросто!
Я поймала на себе взгляд Олега и улыбнулась.
— Не дрейфь, все будет хорошо. Мы поймаем этого умника. По телефону вычислим или еще как, не знаю, но мы обязательно с ним встретимся, и тогда…
Когда вернулся Ян и поменял аппарат, я попросила его об одном одолжении:
— Будь так добр, позвони тому, кто вел переговоры с Андреем Павловичем, и спроси, есть ли у него все еще претензии. И что он собирается предпринять. Хотя претензии не исчезли, конечно, но хотя бы пусть намекнет — он и дальше будет искать деньги или успокоится до лучших времен?
— Ага, так он мне и сказал… — чуть нахмурился Ян.
— А ты попробуй. Вспомни, ты сам говорил мне, что это не они за нами охотятся. Про Катю они не слышали, да и вообще после того выстрела в окно, который, как я понимаю, устроили все же они, не побоюсь повториться, могут и плюнуть на это дело. Все-таки человека, своего противника, так сказать, убили. Вдруг таким образом они возместили в какой-то мере ущерб? Хоть моральный. Невозможно же всю жизнь гоняться за неизвестным. Олег может не знать, где остальные деньги.
— Ладно, я позвоню. Только выйду в подъезд и с сотового позвоню.
— Как тебе будет угодно.
Ян вышел, накинув свой плащ.
— Сейчас придет, сядем и пообедаем нормально, — повернулась я к Соколову.
— Не нравится мне твое настроение, — Олег посмотрел на меня как на сумасшедшую. — Ты какая-то другая стала. Тебя и не узнать.
— Да это потому, что я на тропу войны вышла, как индеец. И потому, что кое-что про твоего похитителя поняла. И думаю, мы сумеем с ним справиться. Он считает, что хитрее всех, но такого быть не может. Потому что не может быть никогда! Всегда найдется тот, кто сумеет провести и самого хитрого. И с Катей ничего не случится. Убивать ее он не станет. За это ручаюсь головой.
— Почему у тебя такая уверенность? — Олег широко раскрыл глаза.
— Много будешь знать, плохо будешь спать.
— Понятно… что ничего не понятно… — съязвил Соколов-младший.
Ян вернулся и недоверчиво посмотрел на меня.
— Я выглядел совершенно глупо, — недовольно сказал он. — Денег они, конечно, хотят. Но девчонки точно у них нет. Не они ее похитили.
— Вот и отлично. Идемте кушать. Что ты там, дорогой, приготовил?
— Ничего особенного. Картошка жареная с овощами. Больше ничего не умею.
Чем больше мужская половина нашего маленького коллектива недоумевала, тем больше прибавлялось мне сил и энергии. Как будто у меня крылья выросли! Я буквально летала.
Толком я не могла объяснить правильность своих выводов, да и не собиралась. Достаточно было того, что я сама все понимаю и уверена в своих выводах. Спорить с интуицией я не любою. Да и толку от тех споров никакого! Она всегда оказывается права. Так что я сидела, спокойно жевала и совершенно не обращала внимания на мужчин.
Кушали мы в зале, потому что на кухне просто невозможно было. Олег немного попривык, если можно так выразиться, и уже смог заглянуть на поле боя. Но долго он там не оставался. И тарелки в основном носили мы с Яном. Но я и этому радовалась.
Была уже глубокая ночь, когда я вдруг проснулась от непонятной тревоги. Даже не тревога то была, а так — какое-то неприятное волнение.
