Ознакомительная версия.
— Катя, — сказала я, — потерпи немного, нам сейчас пора уезжать, а к вечеру мы обязательно что-нибудь придумаем и вытащим тебя отсюда. Мне кажется, что время у нас в запасе еще есть, так как только вчера старлей принес пять ампул. Пока ребята поменяли только три. Так что полковник будет ждать до завтра, и лишь потом предпримет следующий шаг. Но мы постараемся его опередить.
— Спасибо тебе, Ирина, я буду ждать, — улыбнулась Катя на прощание. — А сейчас попробую поспать…
Девушка сползла в лежачее положение и устало закрыла глаза. Мы с Костей на цыпочках вышли из палаты. По дороге к телецентру я пообещала Косте обязательно поговорить до вечера с кем-нибудь из своих надежных знакомых, у кого можно будет на время спрятать Катю. Он молча кивал, соглашаясь со мной, но думая о чем-то своем. Может быть, вспоминал об армии, а может быть, о чем-то еще, не знаю.
Не успела я на студии войти в нашу комнатку, как тут же подверглась нападению.
— Ирина! Где тебя черти носят? — накинулась на меня Галина Сергеевна. — Срочно нужно ехать на оптовую базу, кресла выбирать!
— А что их выбирать? Купите точно такие же, и все.
— Нет таких же, понимаешь, нет! Немедленно беги к Андрею Юрьевичу, он тебя дожидается. Ведь сама ворчать будешь, если он что-нибудь не то купит. Я ведь помню, как ты придиралась, когда выбирала наше студийное кресло.
— О господи! А вы сами что, не можете съездить? — в отчаянии закатила я глаза.
— Не могу. У меня зуб разболелся! Неужели не видишь, как мне плохо?
— Ну… пусть Валерия съездит… — попыталась я отбрыкаться от несвоевременного поручения.
— Ага, как же, будет с ней Андрей Юрьевич разговаривать! Приобретет что-нибудь самое дешевое и успокоится. Езжай немедленно, не спорь и не заставляй меня мучиться: мне разговаривать больно!
— Ладно, уже еду, — процедила я сквозь зубы и помчалась к Андрею Юрьевичу, нашему хозяйственнику. Раз уж не получилось отбрыкаться, то надо хотя бы постараться справиться с покупкой кресел как можно быстрее.
И почему так всегда получается? Стоит мне подметить какой-нибудь прокол, как тут же выясняется, что, кроме меня, его устранить некому? В самом деле, что ли, у меня такая судьба? Причем все это случается в самый неподходящий момент: я ведь, когда ехала на телецентр, собиралась обзвонить всех своих знакомых, которые могли бы без особых проблем приютить Катю, потом хотела сочинить вескую причину для более раннего ухода с работы… А тут снова гонка. Ну что за наказание!
С покупкой чертовых кресел я провозилась два часа, а все из-за Андрея Юрьевича. Этот скупердяй сражался за каждый рубль, словно должен был доставать его из своего собственного кармана. И где наш шеф умудрился найти такого бережливого хозяйственника? В конце концов мне удалось привести к компромиссу цену и удобство сиденья: три симпатичных, обитых кофейного цвета велюром вращающихся кресла были погружены в машину доставки, а я с чистой совестью могла вернуться к себе и заняться более важной, с моей точки зрения, задачей.
В нашем кабинете никого не было. Галина Сергеевна, наверное, еще не вернулась от зубного, да и вряд ли сегодня уже вернется, а Лера просто пребывала где-то в неизвестности. Впрочем, меня это как нельзя более устраивало. Я достала свою записную книжку с номерами телефонов, подняла трубку и задумалась. Действительно, к кому же можно пристроить Катю? Ведь нам будет нужно с ней встречаться. Одно дело попросить кого-нибудь на время приютить здорового человека, и совсем другое — больного, к тому же такого, к которому будет шляться толпа народа. Проблема!..
Так, моя квартира отпадает по вполне понятным причинам. То же самое с Павликом и Лерой. У Галины Сергеевны, хоть она человек и отзывчивый, есть муж, который нашего авангардизма не поймет. Остается моя подруга Вероника, существо доброе, милосердное, к тому же обладающее двухкомнатными апартаментами, доставшимися ей от родителей. Будем надеяться, что Вероника не откажет.
Я, мысленно пожелав себе удачи, набрала номер Вероникиного магазина и попросила пригласить ее к телефону, а когда услышала голос своей подруги, то заговорила со всей возможной серьезностью:
— Вероника, привет, это Ирина Лебедева. Слушай меня внимательно и не перебивай. Ты сейчас живешь одна?
— Да, — удивленно ответила она. — На личном фронте без перемен. А у тебя появился кто-то, с кем ты хочешь меня познакомить?
— Вероника, я же просила не перебивать! — досадливо поморщилась я. — О твоих потенциальных кавалерах мы поговорим как-нибудь в другой раз. А сейчас мне нужно на несколько дней воспользоваться твоей квартирой…
— Ой, — не выдержала моя подруга. — Я, конечно, всегда готова тебе помочь, но куда же мне самой-то деваться?
— Никуда тебе не нужно деваться, — в отчаянии простонала я. — Мне нужно, чтобы у тебя пожила одна моя знакомая, вот и все. О подробностях вечером при встрече объясню.
— А, ну так бы сразу и сказала, — облегченно вздохнула Вероника. — А то я уже бог знает что думать начала!
Я чуть было не съязвила, сказав, что думать Веронике вредно, но сдержалась, вместо этого уточнив, когда она будет дома.
— В восемь, как всегда, — ответила она, — так что спокойно можешь привозить свою знакомую, я что-нибудь вкусненькое приготовлю.
— Спасибо, Вероника, ты настоящий друг, — искренне поблагодарила я ее и повесила трубку.
Все, половина дела сделана. Теперь нужно придумать, как вытащить Катю из больницы, и тут уж мне без Валерки не обойтись. Что поделаешь, придется идти к нему на поклон.
Гурьев обнаружился в районе кабинета нашего шефа, с которым что-то обсуждал, отрастив на лице выражение прямо-таки государственной озабоченности. Мне Евгению Ивановичу на глаза попадаться пока еще не хотелось, но исчезнуть, увы, я не успела.
— Ирина Анатольевна, — позвал меня шеф, — идите-ка сюда.
— Добрый день, Евгений Иванович, — несколько сухо поздоровалась я.
— Ну хватит вам дуться, — примиряюще добродушно улыбнулся он. — Я ведь уже не сержусь на вас, понимаю, что у вас душа в полет просится. Так что и вы не сердитесь за то, что мне приходится время от времени подрезать вам крылья, а то, если улетите, кто же мне будет делать самую популярную программу? Кстати, я слышал, что у вас практически готова передача к Восьмому марта. Это правда?
— Правда, — подтвердила я. — Основные съемки мы уже провели, дубли делать не понадобится.
— Ну и прекрасно! Так чего же вы сегодня до сих пор здесь? Идите домой, отдыхайте, повтор и без вас покажут. А со вторника со свежими силами продолжите работу.
— Спасибо, Евгений Иванович. А почему со вторника?
— Так ведь понедельник у нас выходной. Не у всех, конечно, но ваша группа может отдохнуть. Галину Сергеевну я уже отпустил, Валерию — тоже. А вы где были?
— Кресла ездила выбирать с Андреем Юрьевичем, — ответила я, радуясь, что не придется придумывать повод для ухода с работы и что есть еще один выходной день.
— И как, выбрали?
— Выбрали, очень милые креслица, удобные.
— Ну вот и славно. До свидания, Ирина Анатольевна, передайте мои поздравления мужу.
— Передам непременно. — Все эти китайские церемонии меня уже достали, но, кажется, они подошли к концу. Еще бы Валерка понял, что я тут не просто так ошиваюсь, а его ищу.
Он понял, это я услышала, подходя к своему кабинету: Гурьев прощался с директором, а потом поспешил за мной.
— Выкладывай, зачем я тебе понадобился? — спросил он без всяких предисловий.
— Валера, ты должен придумать, как нам вытащить из больницы Катю.
— Это еще зачем? — опешил он. — Это еще что за блажь?
— Это не блажь, Катя сама сегодня об этом попросила. Кажется, все гораздо сложнее, чем даже ты думал: она, как только услышала, что отравилась запахом орхидеи, сразу стала умолять нас с Костей вытащить ее из больницы, сказав, что теперь ей все понятно, и обещала потом все рассказать нам.
— Так-так-так, — потер руки Гурьев. — Сюжетец-то развивается! Где Шилов?
— Не знаю, кажется, в гараже, — пожала я плечами. — Мы примерно полчаса как с мебельного склада вернулись.
— Ладно, ступай в свою каморку и жди нас там.
Через несколько минут мы с Костей внимательно слушали Валерку, излагавшего нам свои идеи по поводу вызволения Кати из больницы. Но вначале я сообщила о том, что нашла для девушки подходящее убежище.
— Все-таки бывает иногда и от тебя польза, — расщедрился Гурьев на комплимент. — Да и от других женщин тоже.
К половине шестого мы в деталях проработали всю операцию и приступили к ее выполнению. Для начала мы прихватили в телецентровской гримерной первый попавшийся рыжий парик, а дальше нужно было заехать ко мне домой и взять для Кати одежду. Это могло стать проблемой, так как Володька наверняка уже вернулся с работы. Валера пообещал, что сумеет заговорить моему мужу зубы и отвлечет его внимание, когда я буду собирать пакет с вещами. Представляю, что он наговорит Володеньке! Ну ничего, я потом мужу все объясню, он поймет.
Ознакомительная версия.