Ознакомительная версия.
– Она собиралась заявить в милицию, что мы её похитили, – сказал Стольников.
– Чушь! Она этого не сделает.
– Друг, уезжая в санаторий, оставил мне ключи от своей квартиры, чтобы я попугая кормил. Она там. Мы носим ей еду и питьё. А что нам оставалось? Кузя покусал ей руки и поцарапал спину. Я прекрасно знаю, как ваши товарищи могут состряпать дело! Двое бывших заключённых напали на беззащитную старушку, натравили на неё бойцовую собаку…
– У Вашей жены синяки на шее, – произнёс Борцов.
– Скажут, я её побил, – хозяин дома махнул рукой, в его глазах была безысходность.
– Давайте договоримся так: Вы передаёте мне Галину Арнольдовну, и мы забываем про этот… инцидент. Кстати, ей оказали медицинскую помощь?
– Да, у меня друг – фельдшер. Раны перевязали. Собака не бешеная, у меня есть веткнижка со всеми перечисленными в ней прививками.
– Как Вам, Стольников, с друзьями повезло: один квартиру с попугаем доверяет, другой по первому зову лечить бежит.
– Если ты с людьми по-хорошему, то и они с тобой также, – сказал Андрей. – Квартира над нами, этажом выше. У них такая же двухкомнатная, как и у нас. Сосед с матерью живёт. Он мать в санаторий повёз, ну и свое здоровье решил там поправить. – Мужчины зашли в квартиру с очень старой мебелью, ремонт явно давно не производился. В большой комнате на кровати лежала женщина лет семидесяти, её руки и ноги были связаны, она вся тряслась, вероятно, от холода. На круглом столе стояла клетка, в ней сидела необыкновенной красоты яркая разноцветная экзотическая птица и с любопытством наблюдала за происходящим. В то время, пока Витя с Андреем развязывали верёвки на конечностях Кустовской, Григорий что-то нашёптывал птице, и она ему в ответ тоже что-то щебетала.
– Григорий Михайлович, что говорит важный свидетель? – пошутил Зайцев. И тут Кустовская как закричит:
– Вы что, издеваетесь! Почему этот бандит до сих пор без наручников? А где его сообщница? А вы, я надеюсь, из милиции?
– Да, Галина Арнольдовна, так ведь Вас зовут? – обратился к женщине Григорий.
– Именно. А Вы кто?
– Cледователь Борцов Григорий Михайлович.
– Вы сейчас же арестуете этих бандитов! – приказала Кустовская.
– За что, Галина Арнольдовна? – изобразил удивление Борцов.
– Как за что! Они меня похитили и держали здесь связанной! – возмущалась Кустовская, стуча зубами. Григорий обратился к Стольникову:
– Найдите тёплое одеяло, лучше ватное. – Укрыв женщину одеялом, Григорий подошёл к Зайцеву, что-то тихо ему сказал, после чего Витя увёл Стольникова, и в квартире остались только Борцов и Кустовская. Борцов сел на стул напротив кутающейся в одеяло Галины Арнольдовны.
– Гражданка Кустовская, Вы совершили покушение на убийство. – Женщина попыталась протестовать, но следователь оборвал её на полуслове: – Дайте мне договорить. Стольниковы не хватали Вас где-то на улице, а Вы сами пришли к ним в дом без предупреждения, хозяйка доверчиво открыла Вам дверь, после чего Вы стали её душить и задушили бы, если б на помощь не поспешили её муж с собакой. Сегодня он позвонил нам и сообщил, где Вы находитесь, ещё до того, как к нам обратился Ваш сын Евгений. Пообщавшись с Евгением, мы узнали, что Вы обвиняли Елену Трошину в смерти Вашего младшего сына. Получается, ни о каком похищении здесь не может идти речь. Вы решились на месть и сознательно шли на преступление. То, что Вас связали до нашего появления, выглядит вполне логично, учитывая Ваше буйное поведение. Сейчас нам надо подумать о том, как Вам избежать ареста и тюрьмы. – Кустовская перестала стучать зубами. Григорий смотрел на её руки в бинтах, которые недавно были жестоко перетянуты верёвками, выглядела Галина Арнольдовна страшно измученной и утомлённой. Что он делает? Запугивает пожилую женщину, которая недавно потеряла сына. Но Борцов понимал: эта дама со своими связями может подпортить жизнь многим и, если решит добиться своего, ни перед чем не остановится. Ему вспомнились слова Дзержинского: «Чекистом может быть лишь человек с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками». Сейчас Борцову нужна была холодная голова.
– Вы бы лучше убийцу искали, а не думали, как загнать в угол слабую больную женщину, – парировала Галина Арнольдовна.
– Мы ищем. У Елены Стольниковой, в девичестве Трошиной, маленькие дети, муж, проще говоря, устроенная личная жизнь. Вы, как мудрая женщина, должны были понять, она – последняя, кого надо подозревать.
– Я была в состоянии аффекта, неужели не ясно!
– Галина Арнольдовна, Вам надо прийти в себя, умыться, поесть и попить. Вы можете зайти в ванную здесь, мы Вас подождём и отвезём домой. Если хотите, поедемте сейчас.
– Отвезите меня сию же минуту, – Галина Арнольдовна зарыдала, запас прочности иссяк. Борцов помог ей встать, она, с трудом передвигая ноги и опираясь ему на руку, направилась к двери.
Через пять минут они уже были в машине. Зайцев не заставил себя долго ждать и вскоре плюхнулся на соседнее с водителем место, Галина Арнольдовна что-то бормотала на заднем сиденье. Пока они ехали, Витя созвонился с Евгением, сообщив, что с его матерью всё в порядке, и в самое ближайшее время ее доставят домой. Евгений сказал, что ждёт маму в её квартире.
– Этот олух заслуживает хорошей трёпки за свой длинный язык! – вдруг произнесла Галина Арнольдовна. – Никчёмный увалень даже не потрудился отправиться с вами на спасение родной матери!
– Евгений очень волновался за Вас, – попытался встать на защиту Кустовского старшего Витя.
– Молчать, щенок! Удобно просто волноваться и ничего не предпринимать. Женька не способен на мужские поступки. Если б Вы знали Валеру! Тот мог бы стать вторым Шумахером, великим пловцом, большим артистом! Он был таким смельчаком, что, не раздумывая долго, мог бы полететь в космос, зайти в клетку к тигру! – восхищенно говорила Галина Арнольдовна. И тут, видно что-то случилось, потому что Борцов резко нажал на тормоз.
– Григорий Михайлович, Вам плохо? – наклонился к Борцову обеспокоенный Зайцев. И впервые решился предложить: – Я сяду за руль, а Вы отдохните, у Вас были такие напряжённые дни. – Борцов вначале посмотрел на Витю недоверчиво, а потом кивнул, и они поменялись местами. К немалому изумлению Борцова, Витя вёл машину аккуратно, но уверенно.
– Где ты научился водить? – спросил Гриша.
– Как и все, в автошколе. Вы не беспокойтесь, у меня и права есть, я их всегда с собой ношу, всякое же может произойти.
– Что, например?
– Водителя могут ранить, а я его заменю и спасу, вовремя доставив в больницу.
– Молодец, парень! А трусишка Женька садится за руль только тогда, когда я прикажу мне что-нибудь привезти. Если бы вы видели этого «асса» за рулём! Мне кажется, не только он машину, но и сама машина его боится, тьфу! – продолжала чихвостить сына строгая мадам. Чем больше она его ругала, тем быстрее приходила в себя. «Боевая женщина», – отметил про себя Зайцев.
И Витя, и Борцов поначалу беспокоились, что придётся как-то объяснять Кустовскому старшему забинтованные руки его матушки. Но от этого они были избавлены, так как, едва переступив порог своей квартиры, Галина Арнольдовна сняла шарф и принялась хлестать им Евгения по лицу, которое за секунду до этого светилось необычайной радостью. Присутствовать при таком унижении бизнесмена следователи долго не могли и, потоптавшись у двери, бросив что-то наподобие «всего вам хорошего», отчалили.
Борцов вести машину вновь отказался, указав Зайцеву пальцем на руль.
– Понравилось, товарищ майор? Так набалуетесь у меня! – смеялся Витя, за что получил от Борцова подзатыльник. – Ну, Вы как Галина Арнольдовна! – не унимался Зайцев, чем вызвал неодобрительный взгляд наставника и осмелился добавить: – Я имею в виду, по-материн… по-отечески попеняли! – Витя завёл автомобиль и мягко тронулся. Как только они выехали на шоссе, он кратко поведал Григорию содержание беседы с четой Стольниковых:
– Вечер четвёртого октября супружеская пара провела с детьми. Соседи видели их сидящими на лавочке на детской площадке, где играли их дети. А поздно вечером Стольников распивал пиво с соседом, это можно проверить, номер телефона соседа мне дали, Лена в это время долго не могла уложить детей спать. Пёс Кузя оказался не такой уж и страшный, я даже рискнул его погладить, и он меня лизнул. У него, товарищ майор, язык, как полотенце. Я предупредил Стольникова, как Вы мне велели, что якобы он сам позвонил нам и сообщил об Арнольдовне.
– Витя, эта версия была придумана мной на скорую руку и только для Кустовской. Любой мент сообразит, что вся эта история со звонками притянута за уши.
– А по-моему, вполне сойдёт. Странную дамочку страшно было выпускать на улицу, она могла бы осмелиться ещё кого-нибудь придушить, вот её и изолировали.
Ознакомительная версия.
