Ознакомительная версия.
– Марианна!
Она подняла глаза от коктейля. Перед ней, благоухая «Хьюго Боссом», в пиджаке от Кензо last model, пижонски расстегнув модный остроконечный ворот шелковой рубашки, стоял виновник ее терзаний и метаний, сам Григорий Дёмин.
Их взгляды встретились. И Анна вдруг поняла, что ничего не почувствовала. Абсолютно ничего.
– Марианна! Боже мой! Пропащая душа! – Григорий по-хозяйски уселся напротив. – Прекрасно выглядишь.
– Спасибо. Ты тоже ничего. Впрочем, как всегда.
– Где ты была? Я искал тебя повсюду…
– В Санта-Барбаре.
– Я там был.
– Может, плохо смотрел?
– Ты как будто изменилась, Марианна. – проговорил Григорий.
– Но кое-что осталось прежним. – Она с улыбкой пожала плечами.
– Что? – он все еще улыбался почти снисходительно, видимо, уверенный, что еще миг – и она снова падет в его объятия.
– Папины миллионы. И я по-прежнему всего лишь их никчемная страшненькая наследница. Грызешь локти, что они достанутся не тебе?
Теперь настал ее черед улыбаться. Мстительно. Холодно. Высокомерно. От души. Во весь рот.
Он озадаченно захлопал длинными ресницами. Бедный гарвардский красавчик! Ей бы следовало предупредить, что научилась кусаться. Повесить на шею, прямо поверх бриллиантового колье, табличку: «Осторожно. Злая богатая девочка!»
– Ладно тебе, – покаянно сморщился Григорий. – Перестань. Ты всегда была излишне мнительной…
– Надеюсь, мы и не будем сейчас обсуждать мои недостатки? Это не входит в мои планы на сегодняшний вечер.
– У тебя кто-то появился? – озадаченно выдавил Григорий.
Несмотря на пасмурность настроения, Анна рассмеялась. Как можно быть настолько самонадеянным, чтобы даже не представлять, что можно взять да и позабыть о нем, Его высочестве Григории Дёмине? Бедный самовлюблённый Нарцисс, он даже не подозревает, насколько смешон и глуп.
За столиком воцарилось молчание. Стало слышно, как очередной, похожий на грустного Пьеро, парнишка, только что тихим голоском напевавший какую-то сопливую муть, вдруг, явно отчаянно волнуясь, провел дрогнувшими пальцами по струнам гитары и прерывающимся голоском скорее проговорил, нежели пропел:
– Я в музыке моей к тебе стремлюсь.
Моя душа распахнутые крылья.
К твоей любви я, как из плена, рвусь,
Но преломляюсь о стекло бессилья…
Меж нами лето, сумерки и страх,
Безумство, смерть, проклятие и годы…
Но ты всегда в моих греховных снах,
Как хрупкая мелодия свободы…
Григорий продолжал настырно спрашивать о чем-то, но Анна не слышала.
– Извини, – сказала она, поднимаясь, – мне пора.
– Здесь не занято?
– Нет, – сказал Марк, – пожалуйста.
Парень, усевшийся напротив, был, как показалось Марку, моложе него. Но взгляд его бесцветных, под белесыми бровями, глубоко посаженных глаз, был странно потухшим, как у древнего утомленного жизнью, старика.
– Не выношу пить в одиночестве, – сказал он.
– Я тоже.
Неожиданный собеседник тоже заказал бренди и салат.
– Ты здесь впервые? – голос его звучал глухо, как из бочки.
– Да.
– За компанию, – устало произнес незнакомец, легко опрокинул рюмку в горло, будто этого и не заметив, и тотчас потребовал вторую.
– Что не пьешь?
Глубоко вздохнув, зажмурившись, Марк скопировал жест соседа по столику. Горло с непривычки обожгло, он закашлялся, задыхаясь.
– Не туда попало, – констатировал незнакомец и, привстав, несколько раз стукнул Марка кулаком по спине. Муть и дурнота, накатившие было, отступили, и мир, покачнувшийся, но вновь обретший равновесие, выглядел уже несколько иначе.
– Надо повторить, – сказал собеседник.
Марк покорно кивнул официантке. Она показалась немного похожей на Анну. Он дернулся, но тотчас вспомнил, что сидит в незнакомом кабаке, а славная маленькая Анюта теперь вовсе не она, а принцесса Марианна, хозяйка мира, далекая и недоступная, как холодная звезда. И этого не изменит ни одно бренди…
– Э, – промолвил сосед, заглядывая Марку в лицо, – ты не раскисай.
В этом мире нельзя быть слабым. Слабых добивают, понял?
– Кто? – полушепотом спросил Марк.
– Сильные.
– Зачем?
– Чтобы стать еще сильнее. Естественный отбор. Закон жизни.
– Неправда, – убежденно сказал Марк. – Убивают от бессилия.
– Чушь, – фыркнул собеседник. – Ты ж не знаешь ничего об этом.
– Знаю.
Бесцветные глаза-буравчики недоверчиво блеснули из-под насупленных бровей.
– Что ж, – произнес он с усмешкой, наполняя рюмку, – За знание! Говорят в нем – сила.
Вторая пошла уже легче.
– Вот сейчас еще выпью и снова пойду быть сильным, – сказал незнакомец, пристально глядя на дно бутылки.
– Давить слабых?
– И это тоже. Работа такая… Не ты, так тебя.
– Я это уже слышал когда-то, – промолвил Марк, ощутив вдруг новый прилив тошноты.
– Возьми салат, – назидательно произнес сосед по столику. – И от кого же, интересно, ты это слышал?
– Ее больше нет?
В вылинявших глазах вновь промелькнуло нечто, похожее на удивление.
– А ты парень ничего, – протянул незнакомец. – Может, махнем к девочкам? У меня есть пара на примете. Горячие! Такое вытворяют – закачаешься! – правый угол его рта съехал набок.
– Нет, спасибо, – покачал головой Марк. – Мне никто не нужен.
Кривая усмешка опять прорезала неприметное лицо собеседника.
– Когда говорят, что не нужен никто, надо понимать: нужен кто-то один. Она красивая – твоя проблема?
– Мы были просто друзьями.
– Извини, кореш, – хмыкнул сотрапезник, наполняя рюмку, – но я не верю в простую дружбу между мужчиной и женщиной. Особенно, если в результате он один напивается в кабаке. Ты ее любишь?
– Да. Наверно.
– А она?
– Она. Она мне лгала…
– Трахалась с другим?
– Нет, не это…
– Тогда наплюй. Все бабы врут.
– Почему?
– Черт их знает… – передернул плечами незнакомец, закуривая, – Может потому что любят. Как любить перестают – начинают резать правду. И тогда понимаешь, что лучше бы по-прежнему врали…
– Она так молода… – с пронзительной тоской, вдруг перехвативший горло, проговорил Марк. – Совсем ребенок…
– По-моему, ни одна баба не бывает ни слишком стара, ни чересчур молода для этого… – убежденно заявил сотрапезник.
– Мы принадлежим к разным мирам…
– Э, братан, – укоризненно сказал сосед, – ты набрался… Про какие-то миры загибаешь… Мир – один для всех. И все под Богом ходим. Сегодня тут, а завтра – неизвестно. А потому поднимайся и поезжай к ней. Не трать время попусту. Помнишь, в хорошем старом фильме пели: «Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь». Я люблю старые фильмы, кореш… Они такие наивные… Пошли. – незнакомец решительно поднялся.
– Куда?
– Тачку тебе поймаем. Или ты за рулем?
– Н-не… – помотал головой Марк, едва не перевернув столик.
– Э-э, брат, и когда ты успел так надраться? – удивился незнакомец, – Вроде и не пил вовсе… Ну давай, пошли. Адрес-то своей малолетки помнишь?
– У м-меня записан, – пробормотал Марк, – Н-н-о я не уверен, что это б-будет п-правильно…
– Молчи и слушай, что умный дядя говорит, – сосед подхватил Марка и выволок на улицу. – А я еще посижу. А потом поеду. Я на машине…
Как ни странно он держался так, точно пил дистиллированную воду.
– Куда? – спросил водитель причалившего к бортику «Жигуленка».
Марк развернул бумажку и старательно прочел адрес. А когда машина отъехала, вспомнил, что забыл попрощаться со случайным знакомым и обнаружил, что с трудом припоминает его лицо.
В служебном помещении клуба суровая дама-администратор распекала юношу, похожего на грустного Пьеро.
– Я тебя предупреждала: никакой самодеятельности. Тоже мне, бард выискался. Топай на Арбат и там читай свои стихи…
– Простите, – сказала Анна, заглядывая в кабинет.
– Чем могу быть полезна? – лицо суровой дамы, словно по мановению волшебной палочки, расцвело, как майский сад.
– Вы – ничем, – отрезала она, поворачиваясь к поникшему юноше. – Скажите, последняя песня – ваша?
– Да, – прошептал он, робко приподняв голову, и густо покраснел.
– Это было здорово, Я, конечно, не профи, но мне понравилось. – Анна закусила губу. – Душу выворачивает…
– Спасибо, – пролепетал парнишка, и его вытянутое лицо точно подсветили изнутри.
– Вот… – девушка засмеялась, испытывая неловкость от боязни обидеть. – Возьмите… Я знаю: есть вещи, которые не измеряются деньгами, но все же… – Она протянула зеленую купюру с портретом хмурого иностранного президента.
За юношу протараторила администраторша, выхватив бумажку:
– Конечно, он возьмет. Большое спасибо. Такой талантливый мальчик… У него здесь большое будущее…
– Знаете, – сочувственно улыбнулась Анна. – Я не смею судить, но по моему, лучше вам пойти на Арбат…
– Приехали! – оповестил шофер.
Ознакомительная версия.
