кресло, мадам вдруг хитро подмигнула мне и предложила:
– Посплетничаем?
– Охотно, – искренне отозвалась я.
– Я замечаю, что Валерка стал приезжать каждый вечер домой.
– А что в этом такого? Ведь это его дом, – не поняла я.
– Его, но раньше он приезжал только на выходные, предпочитая всю неделю ночевать в московской квартире. Какие у вас на него виды, Наденька?
Я поняла, что краснею. Честно говоря, Огарков был мне симпатичен. Моё первое впечатление о нём, как о человеке-машине было явно несправедливым. Да, деловой человек должен ценить своё время, не расплёскиваться в сантиментах и не колебать воздух красивыми словесами. Но при этом мне по-настоящему было приятно и интересно с ним общаться.
– Вот и я о том же, – скрипуче хихикнула старуха.
– Он мне нравится, – призналась я, – но он ведь несвободен.
– Кто вам сказал?
Брови Ирины Александровны недоумённо взметнулись вверх.
– Но ведь Лола…
– Ха! Лола! Мой сын сделал однажды большую глупость – женился на пустоголовой кукле. Эта моделька поспешила забеременеть, чтобы Валерку захомутать. Дурочка не понимала, что мужик не судак, и на живца не клюёт. Правда, Валерке всё равно надо было жениться. Для солидности, так сказать. Холостой бизнесмен с определенного возраста уже не вызывает доверия. Но Валерий хоть и связал себя узами брака, любить эту куклу не собирался, как и менять свой образ жизни. Мамашке ребёнок тоже не был нужен, и она им не занималась. Ей нужна была красивая жизнь, но вся эта шелуха брюлики, тряпки, машины довольно быстро приедается. Бедная девчонка бродила целыми днями по особняку в гордом одиночестве. Общаться со слугами ей статус не позволял, а мне она была неинтересна. Первые месяцы она, конечно, упивалась хвастовством перед бывшими приятельницами, но потом это надоело и им, и ей. И тогда она нашла отдушину в алкоголе и стритрейсинге. А это сочетание редко доводит до добра.
– А Лола?
– Лола дочь Валеркиного партнёра по бизнесу. Она немного похожа внешне на первую мою сноху. С чего-то девочка решила, что теперь её очередь стать супругой Валерия. Причём, зачем это ей надо, непонятно. Никаких тёплых чувств они друг к другу не испытывают. Богатый жених ей тоже не нужен. Лолкин отец не беднее Валерия и для своей любимой единственной доченьки ничего не жалеет. Так, что Наденька, если мой сынуля вам интересен, считайте, что я вас благословила. А Мишке, это Лолкин отец, я скажу, чтобы он девчонку в какое-нибудь интересное путешествие отправил. Глядишь, она мозги проветрит, и поймёт, что ей Валерий на фиг не нужен.
Честное слово, после этого странного разговора, у меня что-то в душе переменилось. А, может, и правда…
И вот тут меня начали убивать.
Первый случай произошёл в начале июля. Я уже работала со второй группой детишек – Дилярой и Сигизмундом.
Вспоминать произошедшее неприятно. И всё же я вспомню.
Итак, бархатистый июльский вечер. Мы с Валерием едем бок о бок по дорожке у пруда. Валерий на своём красавце могучем Голиафе, невероятного почти бронзового цвета, а на миниатюрной рыжей Шанели. Болтаем о пустяках, любуемся закатом. Вдруг я слышу какой-то громкий хлопок, и сразу чувствую резкую боль в плече. Дико ору, и благовоспитанная Шанель срывается от моего вопля в безумный неуправляемый галоп. Впрочем, я и не пытаюсь управлять лошадью. Бросив поводья, я тупо трясусь в седле, цепляясь изо всех сил за лошадиную шею. Но эта шея почему-то очень мокрая и липкая, и я понимаю, что не удержусь…
Я не помню, кто остановил лошадь, кто снял меня с её спины и перенёс в дом. Я вообще больше ничего не помню из событий того вечера и следующего дня.
Очнулась я в своей постели. Рядом сидела женщина в бирюзовом медицинском костюме. Увидев, что я пришла в себя, она наклонилась надо мной, и участливо спросила:
– Как мы себя чувствуем?
– Как вы не знаю, а я паршиво, и пить очень хочется.
Язык у меня шершавый и неповоротливый. Левая рука забинтована, и как-то мучительно онемела, к правой подключена капельница.
– Что случилось?
Женщина поднесла к моим губам поильник и принялась рассказывать:
– В вас стрелял какой-то мерзавец. Охрана Валерия Сергеевича и полиция его сейчас разыскивают. Но вы, Надежда Викторовна молодец. Вы сумели удержаться на лошади и не упасть. Падение могло стать фатальным. А рана у вас неопасная. Можно сказать, что это просто глубокая царапина. Даже кость не задета.
В середине дня меня навестила Ирина Александровна.
– Наденька, как ваши дела?
– Бывало и получше. Не пойму, зачем в меня стреляли? Кому я нужна?
– Полиция предполагает, что стрелок банально промахнулся. Он стрелял против солнца. Возможно, его целью был Валерий. Сами понимаете, чем богаче человек, тем больше у него недоброжелателей. Это сейчас пока рассматривается, как основная версия.
Я провалялась неделю. Меня постоянно навещали, то Ирина Александровна, то Валерий. Частенько приходил ко мне и Славик. Надо сказать, что мальчуган выправляется прямо на глазах. За время моей болезни мы с ним научились лихо складывать пазлы и узнавать в детских книжках с крупными буквами все буквы его имени. Думаю, что к школе от его проблемы и следа не останется. Вот только бы с хорошим логопедом ему позаниматься. Я в этом вопросе не сильна.
Валерий был встревожен и мрачен. Стрелка так найти и не удалось. Полиция смогла определить, откуда он стрелял. В этом месте были обнаружены следы автомобиля, предположительно Шкоды Фелиции, и мотоцикла марки Хонда. Возможно, этой машиной или мотоциклом пользовался преступник. К сожалению, от того места недалеко до дороги, с которой запросто можно попасть и на Рижскую, и на Ленинградскую трассу, а там искать неизвестные транспортные средства труднее, чем иголку в сене. Больше зацепить стрелявшего было нечем.
Рука у меня заживала на удивление быстро. Возможно, благодаря каким-то особым импортным препаратам, которые Валерий доставал, невзирая на все санкции. И уже через две недели, я смогла продолжить занятия с Дилярой и Сигизмундом.
И вот тут произошло второе покушение, куда более жуткое.
В конце июля погода испортилась. Похолодало, зарядили дожди. Нам пришлось перенести занятия в манеж. Надо сказать, что конюшни, ветеринарка, выгульные и тренировочные площадки были оборудованы замечательно, а вот манеж был довольно убогим. Ни сам Валерий, ни его гости практически никогда манежем не пользовались, и конюхи даже приспособились хранить в нём сено, оставив для занятий небольшую площадку.
В тот вечер мы занимались с Дилярой. Это был последний день наших занятий. На следующий день должны были заехать следующие детишки. Я не
