была. Из всех девятерых я бы еще пару человек отметила, кто был достоин жить. Однако умерли только трое…
Раиса на некоторое время замолчала, словно прислушивалась к шуму начавшегося дождя, капли которого стали барабанить по крыше беседки. Однако нашему разговору это нисколько не мешало, и Раиса продолжила:
— Все началось с того, что я отравилась преждевременно — не знаю, что это было: судьба или… В общем, это меня и спасло. Еще ночью я плохо себя почувствовала, кружилась голова, потом стало тошнить, а к утру я, извини за подробности, не выходила из туалета. Поэтому завтрак я благополучно пропустила. Также на завтрак не попал из этой девятки Захар… не помню уже фамилию. Он с самого утра что-то не поделил с Пашкой (тоже фамилию не помню), и они подрались. Ну пацаны — что с них взять!.. Захар пошел к вожатой, чтобы обработать разбитый нос, а Пашка сидел молча за столом и ничего не ел. Также на завтрак не попала Шурочка, ее фамилию помню: Саксина. Она выпила компот и побежала утешать своего Захара, которому разбили нос. И теперь догадайся, кто не позавтракал в тот роковой день еще? Вижу, что догадалась: верно — Колька Лазарев, чью смерть ты сейчас расследуешь.
— Почему он не попал на завтрак?
— Я уже и не помню, честно. Вроде как есть не хотел, может, каша ему не понравилась… Не помню. Говорю же, почти пятьдесят лет прошло.
— Но вы ничего не сказали про Глеба Исайкина? Смею предположить, он тоже там был.
— Верно мыслишь. Но я до него еще не дошла. Глебу в какой-то степени тоже повезло, он выжил, но какой ценой. Ты же не видела этого мужика при жизни. У него половина туловища и одна рука были парализованы. И это все после того случая. В общем… — Раиса глубоко вздохнула, словно собираясь с духом. — Это было ужасно! Практически у всех на глазах. Их имена я помню: Ванька, Клава и Гуля. Схватились на животы, побледнели, позеленели, упали на пол, стали корчиться от боли, изо рта пошла пена. Никто ничего не успел сделать, да что там сделать! Никто вообще толком не понял, что происходит… Скончались бедолаги за считаные минуты. Вот только Глеба удалось спасти. Может, он поел мало или отравляющее вещество каким-то особым образом на него подействовало, но он тоже корчился на полу, его тошнило, однако он не умер. Спасли его, около месяца в больнице лежал, но… остался калекой, перекосило его. Тогда он даже толком говорить не мог, с памятью что-то было, но через какое-то время оклемался. Потом даже женился, нашел себе тоже какую-то убогую, прости господи. И сын у него есть, но это ладно…
Раиса побарабанила пальцами по столу, пошевелила губами и продолжила:
— Знаешь, у меня племянник Сашка любит всякие фильмы смотреть. Иногда меня приглашает составить ему компанию, особенно когда что-то мистическое, про всяких ведьм, про колдовство. Посмотрела я как-то с ним фильм под названием… дай вспомнить… Ах да, «Пункт назначения». Ты, поди, видела этот фильм.
Я кивнула.
— Так вот, тогда знаешь, в чем там суть. Смерть пришла за определенной группой людей, но кому-то, по той или иной причине, удалось выжить. Но у Смерти свои планы на это счет, и она стала забирать к себе тех, кто спасся изначально…
— Вы хотите сказать… — начала я, но меня перебили.
— Да! Именно это я и хочу сказать! Отличие от фильма только в том, что там Смерть стала всех оставшихся забирать почти сразу, а в нашем случае… она дала еще некоторое время пожить, но продолжает забирать тех, кто тогда выжил.
Я смотрела во все глаза на сидевшую передо мной женщину. Интересно, она это серьезно или просто прикалывается надо мной? Но перебивать я не стала, посмотрим, что мне расскажут дальше.
— И вот что у нас получается дальше, — с увлечением продолжила вещать Раиса, — кто у нас тогда не отравился? Выжила Шурочка, которая побежала утешать побитого Захара. Непутевая была баба. И вредная. Жила как бомжиха, выпивала, непонятно с кем шашкалась, все ходила по селу деньги на выпивку клянчила. Да и бог с ней!.. Лет пять назад ее обнаружили повешенной в сарае. Ну повесилась, мол, и повесилась. Допилась до чертиков! Но!.. — Раиса подняла вверх указательный палец. — Ее соседка рассказывала, что за несколько дней до смерти та жаловалась на странное состояние, будто кто-то проклял ее, видела какого-то призрака у себя в саду, потом ей какая-то монашка мерещилась… Видимо, с ума стала баба сходить, вот и не выдержала.
— Но ведь ее никто не убивал, — вставила я.
— А с чего ты взяла, что кто-то кого-то убивал? Тогда в лагере это не было убийство, хотя… Мои Таро мне говорят обратное, но об этом позже. Смерть сама поспособствовала тому, чтобы жертва залезла в петлю!
— Я думаю, это последствия алкоголизма, — предположила я.
— Возможно. Но факт остается фактом. Хорошо, идем дальше. Ее любимый Захар, которому было наплевать на нее и который сразу после окончания школы уехал из нашего села, и больше я его не видела. Не знаю, что с ним случилось, но точно знаю, что его уже как лет десять нет в живых. Поэтому тут остается только предполагать. Ладно… кто там у нас следующий? Глеб Исайкин. Долго он в Саранске прожил с сыном, жена-то давно богу душу отдала. А на старости лет, видимо, решил на родине пожить, в родном селе, да ближе к лесу и на свежем воздухе. Три года назад, как сын его привез в их старый дом, ремонт сделали, огород вскопали. Копошился там Глеб, как мог, да и сын приезжал часто, помогал. И что мы видим: умирает наш Глеб какой-то странной смертью, и тоже, по слухам, странный он стал последнее время, видения ему виделись всякие. Да еще этот колдовской подклад. Мне Сашка об этом рассказал. Ты ведь тогда решила, что это я сделала. Нет, милая, я этим не занимаюсь!
— Я ничего еще тогда не решила, просто проверяла одну из версий, — сухо ответила я.
— Я уже слышала это… Ну и твой Колька Лазарев — его убили! — торжественно заявила Раиса и, сложив руки на груди, выразительно посмотрела на меня.
— Но ведь Николай Лазарев единственный, кого убили…
— Но ведь убили же! Не своей смертью он умер! Никто из той девятки не умирает своей смертью.
— Раиса, вы меня извините, но мне кажется, вы просто под ту давнюю историю пытаетесь подтасовать другие факты. Все
