Никогда в жизни ни перед кем она не смущалась, но страшный взгляд этого карлика, который, казалось, глазами раздевал ее, был пугающим.
— Входите, входите, — сказал Головин, стараясь говорить радушно. — О'кей, Долли. Если тебе еще что-нибудь понадобится, обращайся ко мне, пока не вернется Джек.
Долорес кивнула и пошла к двери. Она должна была бы пройти мимо Феррари, но инстинктивно сделала полукруг, чтобы обойти его.
Феррари окинул ее еще раз оценивающим взглядом. Его глаза задержались на ее длинных ногах, затем он потер пальцем нос. Когда дверь за Долорес закрылась, он спросил:
— Кто это такая?
— Это миссис Маурер, — ответил Сейгель. — Вы не знали?
Феррари поднял брови, затем подошел к креслу и сел. Он поизвивался в нем, пока его ноги не оказались в нескольких дюймах от пола.
— Смотри-ка, Маурер позаботился о своих ночах так же, как и о днях, — сказал Феррари, и его тонкий рот скривился в плотоядной улыбке.
— Какие новости? — резко спросил Головин. Его лицо пылало.
— Новости? — переспросил Феррари, глядя на него. — Все хорошо. Сегодня ночью Вайнер будет прикончен. — Он почесал своей клещеобразной рукой в паху. — В десять.
Сейгель и Головин уставились на него.
— Вы не шутите? — беспомощно спросил Сейгель.
Феррари проигнорировал вопрос.
— Это будет приятная, спокойная работа, — сказал он, явно довольный собой. — Одна из моих лучших работ.
— Как вы это сделаете? — тихо спросил Головин.
— У меня будет помощь изнутри, — объяснил Феррари. — Это главное. Я убедил сержанта О’Брайена помочь мне.
— О’Брайена? — воскликнул Головин, наклоняясь вперед. — Но вы не должны ему доверять. Мы никогда не имели с ним дела!
Феррари улыбнулся.
— Видимо, вы просто не могли отыскать его слабое место. У каждого человека есть слабость. У сержанта есть сын. Он очень привязан к нему. У меня тоже есть сын, и я знаю, что сыновья особенно дороги отцам, иногда дороже, чем матерям. Человеку свойственно думать о том, что когда он умрет, имя его будет продолжать жить. О’Брайен — не исключение. Поэтому он и согласился помочь.
— Черт меня побери! — воскликнул восхищенный Сейгель. — Я даже не знал, что у него есть сын.
— Это будет несчастный случай? — с беспокойством спросил Головин.
— Конечно. Вайнер утонет в ванной. Он поскользнется и неудачно упадет. Подходит?
Лицо и голос Феррари были так хладнокровны, что Головин и Сейгель обменялись тревожными взглядами.
— Прекрасно, — сказал Головин. — Значит, сегодня ночью?
— В десять. Вайнер принимает ванну перед сном. Это вошло у него в привычку.
— И как вы проникнете в ванну? — спросил Сейгель. — Я думал, что там хорошая охрана.
Феррари пожал плечами.
— Проникнуть в ванну будет нетрудно. Окно небольшое, но я пролезу. Единственным затруднением было то, что перед тем, так Вайнер заходит туда, ее обыскивают. Вот поэтому я и был вынужден обратиться за содействием к О’Брайену. Сегодня вечером именно он будет осматривать ее.
— Ну, хорошо, все в ваших руках, — сказал Сейгель. — Вы действительно думаете, что все пройдет успешно?
— Я никогда не терпел неудач.
Головин хрипло спросил:
— А как относительно девушки? Как вы собираетесь управиться с нею?
— Не будем спешить. Все по порядку, — ответил Феррари. — Для нее у меня будет особый план. После смерти Вайнера ее будут охранять особенно тщательно. Задача будет весьма интересной. — Его запавшие глаза изучали Головича. — Но она также умрет. Я обещаю вам. Но на это понадобится какое-то время, нужно хорошенько подумать, но она умрет. — Он выполз из кресла. — Я думаю немного поспать. Сегодня ночью мне вряд ли удастся много спать. Вы будете здесь в половине двенадцатого? Тогда у меня будут для вас новости.
Головин кивнул.
Феррари прошел к двери, открыл ее, обернулся и посмотрел сначала на Головина, затем на Сейгеля, потом, не сказав ни слова, вышел и закрыл за собой дверь.
Ночь была жаркой и душной, без малейшего ветерка. В небе висели черные тучи. Чувствовалось приближение грозы.
Конрад стоял на крыльце охотничьего домика и смотрел в небо.
— Буду рад, если, наконец, разразится буря, — сказал он Мэдж Филдинг.
Мэдж, которая провела весь день с Фрэнсис, вышла на веранду, чтобы подышать свежим воздухом. Несмотря на духоту, снаружи было, по крайней мере, немного прохладнее, чем в домике.
— Я собираюсь проверить охрану, — сказал Конрад. — Хочешь поехать?
— Хочу, — ответила она. — Я не думаю, что буря разразится до нашего возвращения.
— Я тоже так думаю. Ветра еще нет. Во всяком случае, я поеду в машине и по дороге.
Усевшись в машину, Мэдж сказала:
— Ты знаешь, у меня такое ощущение, будто я провела здесь не неделю, а месяцы. Сколько, как ты думаешь, мы будем еще здесь?
— Не знаю. Сам бы хотел знать. Окружной прокурор приедет в среду. Он собирается поговорить с мисс Коле-ман. Теперь его очередь. Я с ней потерпел поражение. Если и он не сумеет убедить ее дать показания, нам нужно будет решить, что с ней делать дальше. Мы не можем ее больше держать. Но если она решит заговорить, тогда мы оставим ее здесь до суда, видимо, месяца на три.
— Что ты о ней думаешь. Пол? — спросила она, когда Конрад выехал на дорогу.
— Приятная девушка, — осторожно ответил он. — А что думаешь ты?
— Мне она нравится, и мне ее жаль. Я думаю, что она попала в беду.
— Она что-нибудь рассказывала?
— О, нет. Но я наблюдала за ней. Она спокойна, пытается о чем-то размышлять. Чем-то тяготится. Я думаю, она колеблется, Пол. Надо еще немного поубеждать ее. И она станет на нашу сторону. Она очень беспокоится за Вайнера. Все время спрашивает меня, как я думаю, в безопасности ли он.
— О, он в достаточной безопасности, — нетерпеливо сказал Конрад. — Опасность появится, когда придется везти его в суд. Они наверняка постараются устранить его по дороге из домика в суд. Это их единственный шанс.
Конрад затормозил, когда в отсвете фар возникли массивные ворота. Пять полицейских с автоматами в руках стояли у ворот. Один из них подошел к машине.
— Все в порядке? — спросил Конрад через открытое стекло.
— Да, сэр.
— Скоро начнется буря. Смотрите в оба сегодня ночью. У вас есть плащи?
— Да, сэр.
— Будьте здесь, даже если камни начнут сыпаться с неба, — сказал Конрад. — Двоих будет достаточно. Остальные трое могут оставаться в помещении, но двое должны быть здесь всю ночь.
— Да, сэр.
— О’кей. Я поеду теперь вниз по дороге до сторожки.
Полицейский отсалютовал и пошел открывать ворота. Узкой извилистой дорогой они доехали до сторожки. Конрад поговорил с охраной, предупредил их, чтобы они были настороже, убедился, что прожектор работает исправно и отсутствующих нет, а затем поехал по грязной дороге, ведущей к вершине скалы.
Оставив машину на половине дороги, у следующего поста, он вместе с Мэдж пошел вперед по крутой тропинке вверх, которая привела их на вершину скалы. На вершине было три будки для часовых на расстоянии примерно в сотне ярдов одна от другой. Часовые патрулировали скалу, и один из них подошел, когда заметил Конрада в тусклом свете. Оставив Мэдж, Конрад вместе с постовым прошелся по всей вершине.
— Будьте внимательны, — предупредил он его. — Именно в такую ночь они могут попытаться достичь домика, если они все еще вообще собираются предпринять такую попытку.
— Здесь они не пройдут, сэр, — ответил коп. — Я немного занимался альпинизмом. Никто не сможет забраться на такую отвесную скалу.
— Все равно смотрите внимательней. Фонари в порядке?
— Все проверено и в порядке, сэр.
Едва Конрад вернулся к Мэдж, он почувствовал слабое дуновение горячего воздуха на своем лице.
— Ты чувствуешь? Буря уже недалеко.
Он взглянул на темное небо. Большие черные облака громоздились друг на друга.
— Поехали назад, не стоит мокнуть.
— Они в безопасности, — сказала Мэдж, высказывая вслух свои мысли, когда они возвращались к домику. — Никто не сможет пробраться сюда, правда, Пол?
— Не беспокойся, — ответил он. — Я всем доволен. Я не думаю, что они что-нибудь предпримут, пока Вайнер и Колеман здесь. Маурер попытается добраться до них, когда они выйдут отсюда. Вот тогда нам, действительно, придется быть настороже.
Когда Конрад поставил машину в гараж и пошел с Мэдж к домику, где-то вдали прогремел гром. То там, то здесь среди деревьев мелькали полицейские с собаками.
— Осталось еще несколько постов, — сказал Конрад, когда они поднимались по ступенькам веранды, — но сначала я захвачу плащ.
— Ты снова собираешься идти?
— Есть только один способ быть уверенным, что охрана на посту. Если они подумают, что я не собираюсь их проверять, они спрячутся в помещении, как только пойдет дождь.
