Ознакомительная версия.
– Выходи, – один из охранников протянул мне руку.
– Я боюсь, – с дрожью в голосе произнесла я и посмотрела на удаляющегося от машины Виктора.
– Не бойся. Все будет хорошо.
– Ты обещаешь? – Я и сама не знала, зачем задала этот вопрос совершенно незнакомому человеку.
– Обещаю, – неожиданно ответил мне он и помог выйти из машины.
– Куда мы идем? – Я, как маленькая, напуганная девочка, схватила за руку идущего рядом со мной охранника. Он почему-то сжал мою ладонь, и его тепло стало передаваться мне.
– Все будет хорошо, – повторил он.
Я всматривалась в темноту, различая очертания одиноко стоящего одноэтажного здания, потом спросила:
– Куда мы идем?
Но охранник не успел ответить на мой вопрос, потому что мы уже входили в маленький бар, в котором уже не было посетителей, только бармен скучал у стойки. Охранники открыли нам двери VIP-кабинки, и мы с Виктором сели друг против друга.
– Выпить что-нибудь хочешь?
– Свежевыжатый апельсиновый сок.
Когда передо мной оказался сок и мы остались с Виктором при закрытых дверях один на один, я облегченно вздохнула, потому что мне стало все же спокойнее, что наша встреча проходит не на каком-нибудь мрачном пустыре, а в помещении, где, кроме нас, есть еще люди.
А еще я подумала о том, что Виктору незачем меня убивать, потому что я ни в чем не замешана, ничего не знаю и вообще даже представления не имею о том, на какую тему между нами может быть разговор. Когда Виктор испытующе посмотрел на меня, я постаралась не терять самообладания и нерешительно произнесла:
– Я не очень хорошо понимаю, зачем я здесь.
– Для того, чтобы получить двести баксов и из них ровно сто отдать Петру, – усмехнулся Виктор.
– А если серьезно?
– Если серьезно, то у меня к тебе деловое предложение.
– Деловое предложение?
– Да. А что тебя так удивляет?
– Тебе понравилось, как я занимаюсь консумацией? Ты хочешь, чтобы я развела кого-нибудь из твоих знакомых на деньги?
– Я не занимаюсь подобной ерундой. – Виктор моментально переменился в лице. Видимо, моя фраза вызвала его внутреннее недовольство, а быть может, даже унизила. – По этой части обращайся к Петьке – он в этом вопросе настоящий виртуоз.
– А что же тогда?
– Ты выполняешь мою просьбу, а я – твою.
– У тебя ко мне есть просьба? – Мне было трудно поверить в то, что только что мне сказал мужчина.
– Даже не просьба, а поручение. – Виктор снова пристально посмотрел на меня. – Ты умеешь хранить тайны?
– Умею, но я считаю, что спокойнее жить и не знать чужих тайн.
– А за хранение моей тайны я исполню любое твое желание. В пределах разумного, конечно. Только это желание должно быть не материальным. Я не хочу платить за сохранение своей тайны большие деньги, но я могу кого-нибудь за что-нибудь наказать. Есть человек, которого бы ты хотела наказать?
– Да, – не раздумывая, кивнула я.
– Кто он?
– Его зовут Николай. – Как только я произнесла это имя, то почувствовала, что меня сильно залихорадило.
– И что же это за Николай, который так сильно тебя обидел?
– Он клофелинщик. Работает в поездах.
– Это тот парень, который ограбил тебя в поезде?
– Да.
– Ты хочешь его жестоко наказать?
– Я хочу его убить.
– За ограбление?
– И за это тоже.
Странно, но я и сама не ожидала от себя такой откровенности. Совершенно. Мне казалось, я была так откровенна потому, что верила в то, что сидящий передо мной мужчина сможет наказать моего обидчика, и у него на это есть все полномочия. Он тот, кто сможет мне помочь.
– Так что же он тебе сделал? – Я чувствовала на себе все тот же проницательный взгляд Виктора.
– Он меня изнасиловал…
Я, сама не зная почему, рассказала Виктору всю историю моего знакомства с Николаем и поведала о тех печальных событиях, которые произошли со мной.
– Я понимаю, что его невозможно найти, – сказала я подавленным голосом, – но я очень на это надеюсь.
– Зря считаешь, что его невозможно найти, – обнадежил меня Виктор. – Именно в поездах-то его и можно поймать. Обычно клофелинщики по одному не работают: заходят по два, по три человека в поезд и по разным вагонам разбиваются. Для моих людей найти этого Николая – не проблема.
– Да разве можно найти иголку в стоге сена?
– Можно, если очень постараться. Только ты подумай, надо ли это тебе?
– Надо, – не раздумывая, ответила я.
– Хорошо. Давай представим, что мои люди его нашли, и что дальше? Что ты захочешь с ним сделать?
– Убить, – хладнокровно ответила я и тут же добавила: – Убить и не сесть за это в тюрьму.
– А так бывает?
– Ты же сам знаешь, что бывает. Только перед этим мне бы хотелось спросить его, когда он в последний раз проверялся на ВИЧ-инфекцию. – Мое лицо исказила гримаса боли, а на глазах появились слезы.
Не помня себя, я всхлипнула и судорожно заговорила:
– Если бы ты мне только помог… Я не знаю, что я могу для тебя сделать и зачем ты меня сюда привез, но мне кажется, что я сделаю для тебя все, что угодно. Только найди этого подонка. Я больше не могу так жить… Не могу. Тяжело жить в неизвестности. Я готова умереть при мысли о том, что это изнасилование может стоить мне жизни.
– Хорошо. Если я найду этого Николая и дам тебе пистолет, ты сможешь его застрелить?
– Смогу.
– А если он ничем не болеет, все равно застрелишь?
– Да.
– А если тебя посадят в тюрьму?
– В тюрьму не хочу, но убить смогу, – в моем голосе появилась жгучая ненависть. – Об меня так еще никто и никогда не вытирал ноги. Если ты ограбил девушку, то забирай все наворованное и уматывай с поезда. Но как можно глумиться над беззащитной, а самое главное, беспомощной девушкой, которая находится в бессознательном состоянии.
– Согласен. За это можно и нужно убить.
Это был нелегкий для меня разговор. Я рассказала о своем несчастье совершенно незнакомому человеку и пришла к мысли о том, что я готова пойти на преступление, защищая свою честь. Даже если Виктор не найдет Николая и этот негодяй мне случайно где-нибудь встретится, я знала, что, не раздумывая ни минуты, Я ЭТО СДЕЛАЮ. От собственной беспомощности, злости и отчаяния я со всей силы ударила кулаком по столу и ощутила, как меня бросило в пот.
– Тебе плохо?
– Виктор, кто ты и зачем я здесь?
– Я добрый волшебник, который исполняет желания таких вот симпатичных девушек и наказывает их обидчиков, – расплылся в улыбке Виктор.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Хорошо, отвечаю.
Виктор полез в карман пиджака и, достав оттуда конверт, положил его передо мной.
– Уже поздно, давай ближе к делу. В этом конверте лежит дискета. Конверт заклеен. Все, что от тебя требуется, – это завтра же уехать в Москву и хранить эту дискету до тех пор, пока я тебя не найду и не возьму ее обратно.
– И все? – Моему удивлению не было предела.
– Все, – как отрезал Виктор и достал из кармана доллары. – Тут ровно тысяча. Петьке не вздумай ничего давать. Этих денег тебе хватит, чтобы доехать до Москвы. Больше никакой консумации и никакой Ялты. Сейчас я довезу тебя до дома Петра. Придешь как ни в чем не бывало, выспишься, а завтра под видом того, что идешь на море, никому ничего не говоря, срочно уедешь в Москву. Сядешь на первый попавшийся автобус и прямиком до Симферополя, а затем – на поезд, идущий в Москву. Ты все поняла?
– Ничего не поняла, – честно призналась я Виктору.
– Что тебе непонятно? Я тебе все по полочкам разложил.
– Как же я в Москву-то на поезде поеду? У меня документов нет. Мне никто билет не продаст.
– С такими деньгами? Сунешь проводнице сто долларов, и она напрочь забудет, что у человека должны быть документы.
– Поезда-то все переполнены. Куда проводник меня воткнет? Из Крыма в Москву люди как селедки в банке едут. Свободных мест не бывает.
– Ты не забивай голову ненужными проблемами. Я тебе говорю – дашь проводнику сто долларов, и он тебя к себе в купе спрячет. Ты, главное, дискету храни как зеницу ока. И не вздумай смотреть, что на ней. Конверт заклеен. Я сразу увижу. Кто я и что находится на этой дискете – тебе не обязательно знать.
– Я и не слишком-то любопытна. А что Пётр подумает?
– А зачем тебе заботиться о том, что подумает Пётр? Пётр свою голову на шпалы уже положил. Дурак, оценил свою жизнь ровно в сто баксов.
– Его убьют? – Мне вдруг стало невообразимо страшно.
– Да кому нужна его жизнь? Ему просто объяснят кое-какие вещи, и пусть живет дальше. Если хозяина обманывают в мелочах, то его обязательно обманут и по-крупному. Уж если тебя так сильно беспокоит, что подумает Петя, то я тебе скажу: Петя подумает, что ты испугалась и сбежала. Рассказала мне про какие-то ничтожные сто баксов, а я сказал, что не люблю, когда мои люди крысят, ты не на шутку испугалась, что подставила своего хозяина, и сбежала. Вот и все.
Ознакомительная версия.
