– С чего ты взяла? – Чекасов прищурил глаз. – Или знаешь что-то?
– Ничего я не знаю! – отмахнулась Зинаида. – Просто она тут на каждом углу рассказывала, как видела маньяка. Рожу его, говорит, на всю жизнь запомнила.
Дошло до него, видать.
На Ладожском началась паника. Одно дело, когда убивают какую-то никому не известную пассажирку с электрички, и совсем другое, когда жертвой становится знакомая женщина.
Стало страшно. Вокзальные путаны одна за другой приходили в буфет выяснять приметы убийцы. Никому не хотелось попасть к нему в лапы. «Девушка ошибается один раз», – философски говорила Валька Самохина.
– Ты же его сама видела.
– Ко мне уже менты приставали: какой из себя, то да се. Да не разглядела я его толком. Темно было, и он в кустах.
– Говоришь, без штанов был? – Зинаида ухмыльнулась. – Так вот маньяк как штаны сымет, так и узнаешь его.
– Скажешь! – серьезно ответила Валька. – Он к этому времени уже загрызть успеет.
– Тебя загрызешь! – Буфетчица не договорила. Ее розовое лицо внезапно сделалось мертвенно-белым, глаза выкатились. Она смотрела на что-то, что находилось за Валькиной спиной.
– Ты че?! Чего там! А-а-а!
– Он, – прошептала Зинаида, указывая рукой на дверь.
Валька обернулась и увидела в дверях мужчину в темной куртке и кожаной черной кепке. Он стоял в дверях и раздумывал, заходить или нет. В этот миг раздался дикий крик, по силе не уступающий пожарной сирене:
– Это он! Там! Маньяк! Спасите!
Ни та ни другая не двинулась с места, но маньяк, испуганный дуэтом сирен, исчез. Увидев, что вампира больше нет, Зина и Валя бросились вон из буфета, на ходу оглашая вокзальные залы дикими воплями. За короткий срок линейная милиция прочесала вокзал, но преступник успел скрыться.
– Мало ему одной Бастинды, снова пришел. – Самохина нервно закуривала. – Верно говорят: преступника тянет на место преступления. Новую жертву присматривал.
– Ничего, далеко не уйдет, не бойся, – улыбнулся Игорь Власенко.
Он оказался прав: маньяка взяли на путях – он шел в сторону Ладожской-Товарной. При нем оказался паспорт на имя Гринько Николая Степановича, родившегося 15 апреля 1959 года в городе Душанбе.
– Маньяков твоих показывают, – сообщила Агния.
– Да ну их, – отмахнулся Дмитрий.
– Я думала, тебе интересно, – пожала плечами сестра, – специалист из НИИ МВД будет объяснять их психологию.
Ради этого стоило на время отложить газету. Дмитрий пошел на кухню, где стоял когда-то казавшийся последним словом техники, а ныне старая рухлядь «Шилялис». На экране мелькали лица серийных убийц и их жертв, страшные картины зверств.
Затем появилось Лицо молодой женщины, не красавицы, но и не дурнушки, слегка смазанное. Голос диктора за кадром говорил:
– Светлане было двадцать три года, когда на нее стали нападать насильники.
Причем раньше этого не случалось. Теперь же за один месяц на нее нападали более десяти раз. Это происходило и около дома, и в других местах, утром, днем, вечером. Версия о том, что действовал один и тот же человек, исключалась. В милиции, куда Светлана обратилась, не знали, как объяснить подобный феномен.
Стали даже выяснять, не ведет ли она какую-то скрытую подпольную жизнь. Но нет, все оказалось нормально. Однако прошел месяц с небольшим, нападения прекратились и больше не повторялись.
На девятнадцатилетнюю Викторию Д. за три недели было совершено три нападения. – (На экране появилась настоящая красавица: высокая, стройная брюнетка.) – Причем первое произошло в девять часов утра около дома, второе – в два часа дня в подъезде, а третье – в девять часов вечера недалеко от дома.
Нападения по характеру своему шли по нарастающей. Если первым был просто хулиган, то третий оказался серьезным преступником. Вику спасло то, что у нее был газовый баллончик – она купила его после первых двух нападений и в критический момент смогла прыснуть насильнику в лицо. Прошло три недели, и нападения прекратились.
– Прокомментировать эти случаи мы попросили кандидата юридических наук ведущего научного сотрудника ВНИИ МВД России. – На экране появился Лев Новожилов. – Наш гость сегодня – Юрий Николаевич Кудряков. Юрий Николаевич, вот чем можно объяснить, что на одну и ту же женщину в какой-то период жизни вдруг начинают нападать насильники? Это правда, как это обычно говорят, что не следует злоупотреблять косметикой, надевать мини-юбки. потому что тем самым женщина привлекает к себе нежелательное внимание?
– Нет, – покачал головой Кудряков, – насильника, особенно сексуального маньяка, привлекает не одежда и не внешность. Броско одетая женщина привлечет людей, которые просто хотят познакомиться, вместе выпить, вступить в интимные отношения. Но именно маньяка она вовсе не обязательно будет привлекать. И маньяк, и обычный насильник, которых мы называем охотниками, реагируют не на то. как женщина выглядит, а на какой-то особый специфический агент. Если взять женщин, ставших жертвами Чикатило, то окажется, что большинство из них красотой не отличались. Точно так же витебский маньяк-убийца Михасевич убивал женщин самого разного возраста и внешности.
Снова замелькали фотографии жертв – обычные девушки, женщины. И среди них ни одной топ-модели.
– Приведу еще один случай. У нас в МВД работает девушка-следователь, имеющая черный пояс по каратэ. Широкие плечи, ходит она в джинсах, коротко стриженная, – со спины так и вообще можно принять за мужчину. И тем не менее в течение недели на нее совершается три нападения с целью изнасилования.
– Да, – Новожилов покачал головой, – это звучит почти не правдоподобно.
Значит, дело не во внешности. Это что же получается: если переодеть сотрудницу милиции, ничего не получится? Не ловится маньяк на живца?
– Это совершенно невероятно. Сексуальный маньяк никогда не нападет на переодетого мужчину, тем более милиционера. Можно одеть женщину – сотрудницу спецназа в какую угодно мини-юбку и декольте, и никто, кроме случайных хулиганов, к ней не пристанет. В Москве некоторое время назад орудовал маньяк Тимофеев. Его пытались поймать вот так на приманку: выпустили сотрудницу спецназа в соответствующей одежде. И ничего не получилось. Довили кого угодно, только не его. Маньяк не реагировал.
– Вот вы различаете: «маньяк» И обычный «насильник-охотник». В чем разница? Кудряков на миг задумался.
– Маньяк – это человек совершенно определенной природы. Он своими преступлениями живет, для него это главное в жизни. Он подчиняет своей «страсти», если можно так выразиться, все свое существование. А для охотника это не главное. Обычный насильник просто выходит на улицу, как говорят, «с поисковой активностью». Он действует без определенного плана, просто нападает на женщину и насилует. Как правило, после двух-трех преступлений их ловят, а иногда они и сами прекращают преступную деятельность.
– Завязывают, так сказать…
– Да, случается. Совсем иное дело сексуальный маньяк. Он совершает преступление не из примитивных сексуальных побуждений, а для того, чтобы испытать некое острое ощущение, особое психофизическое состояние. Его нелегко описать, потому что обычные люди его не испытывают. Это сверхоргазм, сверхсильное ощущение, когда происходит такой мощный взрыв всего существа, который представляется чем-то средним между сексуальным оргазмом и смертью.
Душа выходит из тела. И, однажды испытав это состояние, маньяк стремится к этому вновь и вновь.
– И остановиться он не может?
– Нет, к сожалению, нет. Более того, маньяк все делает продуманно, планирует заранее, иногда долго обрабатывает будущую жертву. Именно поэтому его очень трудно поймать; У Чикатило было несколько способов подхода к жертве.
Иногда на вокзале он просто договаривался с проституткой, в других случаях знакомился с женщиной, втирался ей в доверие а затем уводил в лесополосу. Или приучал к себе девочку, «дружил» с ней, а затем заводил в специально снятую квартиру.
Сливко, убивший двенадцать мальчиков, был руководителем фотокружка. С новенькими он сразу начинал такую беседу: «Готов ли ты быть стойким, готов ли ради Родины пройти любые испытания?» Так он обрабатывал ребенка месяца три.
Затем сообщал мальчику, что наступает день серьезного испытания, спрашивал, готов ли тот к защите Родины. Он отводил мальчика в лес, накидывал на него петлю. Потом было два варианта. Если, глядя, как трепыхается тело, он испытывал свое специфическое состояние, то отпускал мальчика, приводил в чувство и говорил, что испытание прошло успешно. Если состояние не возникало, он душил мальчика, а труп распиливал и так добивался того, что состояние приходило. И только тогда все заканчивалось.
– Удивительно, что никто из детей ни о чем не рассказывал дома родителям.
– Так это же была тайна! Дети были уверены, что прошли испытание, тем более что маньяки обладают особой силой убеждения.
