Ознакомительная версия.
Яна безразлично рассматривала возникшую перед ее глазами неподвижную поверхность. Через несколько мгновений она поняла, что это всего лишь навсего столешница, каким-то неведомым образом оказавшаяся прямо перед ней. Яна перевела взгляд и с трудом сфокусировала его на предмете, лежавшем рядом. Этот предмет был знаком Милославской. Все тот же понравившийся ей старинный светильник муранского стекла. Сейчас Яна видела его так отчетливо, как под лупой. Самое удивительное, что неведомым, мистическим образом Милославская способна была разглядеть светильник со всех сторон и даже сверху.
Ошибиться Яна не могла – с разочарованием пришлось констатировать факт: прекрасное изделие действительно подделка, но подделка настолько искусная, что лишь специалист способен был отличить ее от подлинника.
Некоторое время женщина увлечено любовалась великолепным изделием, когда дверь в комнату открылась и перед Яной предстал мужчина, безошибочно узнанный Яной. Это был Альбин. Он сложил губы так, как будто что-то увлечено насвистывал. Тщательно заперев за собой дверь и подойдя к столу, мужчина с удобством развалился в широком кожаном кресле. Ноги он небрежно закинул на дорогую столешницу. Взяв в руки светильник, Альбин небрежно, с презрительной улыбкой повертел его в руках, а затем извлек из ящика стола маленькую, тонкую отвертку. Легко отсоединив днище красивого изделия ручной работы, он осторожно извлек второй поддон, заполненный маленькими пакетиками с белым порошком.
В этот момент по всей видимости кто-то постучал в дверь, так как мужчина быстрым, змеиным движением поднял голову. На лице застыло напряженное выражение. В тоже время спокойными и точными жестами поддонник был вставлен на место, а днище закреплено, как положено.
Альбин поднялся с кресла и прошел к запертой им двери. Яна напряженно вглядывалась. Почему-то ей казалось очень важным увидеть, кто именно стоит за дверью. Но как только та стала приоткрываться, тьма в одно мгновение поглотила женщину, скрыв от нее дальнейшее развитие событий.
Яна протерла глаза, прийдя в себя, и решительно набрала номер офиса Альбина. Услышав несколько тягучий голос представилась и поинтересовалась, нельзя ли им встретиться. Казалось, на мгновение Альбин смутился, но затем приветливо проговорил:
– Конечно, конечно, Яна Борисовна. Встреча с вами доставит мне удовольствие.
Эта несколько неуклюжая галантность немного насмешила яну, но затем Альбин продолжил:
– Вот только, боюсь, сегодня у меня не будет ни одной свободной минуты. Быть может, завтра или лучше послезавтра?
– Нет, – Яна забеспокоилась. – Мне необходимо увидеть вас очень срочно. Всего несколько минут, я не оторву вас от дел надолго.
– Не могу. Для вас все бы сделал, но дела слишком важны и срочны. – Яна так и представляла, как он якобы огорченно приподнимает брови и разводит руками, выражая всей своей жестикуляцией и мимикой сожаление. Яна молчала, через несколько секунд он медленно, как бы в раздумьи проговорил: – Впрочем вечером я буду на одном мероприятии. Мы финансируем выставку одного московского гения и я должен там присуствовать. В принципе вы могли бы меня сопровождать.
Мгновение Яна колебалась: разговаривать о таких серьезных вещах в общественном месте не хотелось, но в то же время увидеться с Альбиным и поговорить было необходимо. Яна согласилась и повеселевший собеседник посоветовал ей быть готовой к трем часам дня.
Яна осмотрела свой гардероб и выбрала смотрящееся более чем презентабельно и дорого, хотя в то же время очень стильно платье, шелковое и струящееся, цвета слоновой кости с ассиметричными разрезами и несколько экстравагантным вырезом на спине. Тон в тон были подобраны изящные босоножки и сумочка, отделанная серебром, гармонирующим с тоненькой цепочкой и серьгами. Яна понимала, что на выставке окажется «цвет» городского общества и ей нельзя ударить в грязь лицом.
Альбин обещал не только передать Яне пригласительный билет на презентацию, но и заехать к ней, чтобы лично доставить на мероприятие. Яна согласилась на данное предложение, в надежде узнать поближе эту непонятную личность, явно что-то скрывающую.
В положенный час она услышала гудок машины. Альбин прибыл все на той же сиреневой «девятке». Но на этот раз за рулем восседал еще один крепкосложенный мужчина с густыми бровями и каштановыми волосами. По непроницаемому выражению лица, ощупывающему взгляду, скользнувшему внимательно и в то же время равнодушно по отношению к ее женским прелестям, выгодно подчеркнутым платьем, Яна пришла к выводу, что это не только водитель, но и по совместительству, возможно, телохранитель, без которого даже в глубинке не может обойтись ни один более-менее крупный предприниматель или политик. А больше всего нуждаются в шкафоподобных типах, по ее мнению, нувориши, выросшие из преступной среды.
Альбин вальяжно разлегся на заднем сидении. По его ухмылке и сально поблескивающим глазкам Яна поняла, что он вознамерился приятно побеседовать в вынужденной тесноте салона о таких вещах, которые ее совершенно не привлекали. Лицо Юрия вытянулось, когда спокойно м даже несколько нахально заявив услужливо распахнувшему заднюю дверь водителю: «Спасибо, я лучше сяду на переднее сидение. Что-то меня на заднем сегодня укачивает», – Яна сама открыла дверцу и скользнула на сидение рядом с водителем. Вынужденный интим не прошел.
В отместку Альбин всю дорогу дулся, не желая вступать в разговор. Впрочем Яна не скучала. Она с наигранным интересом рассматривала давно ей знакомые окрестности Тарасова, проплывающие перед глазами. Милославская чувствовала какое-то беспокойство и даже все усиливающуюся тревогу. Что-то негативно воздействовало на нее, отталкивая своей внутренней энергией, защищаясь. Но, в тот момент, когда уже Яна вновь захотела попытать счастья, используя карту «Чтение», автомобиль уже подъезжал к зданию недавно отремонтированного особняка, ставшего оплотом творческой жизни Тарасова. Особняк был отреставрирован и преображен в классическом стиле модерн – с цветными витражами и кованными решетками.
Выставка проходила в нескольких залах. У порога вновь прибывших гостей встречал счастливый хозяин выставленных на всеобщее обозрение бессмертных, по его мнению, творений. Человек, носящий имя, а точнее псевдоним, Иннокентий был невысоким, довольно-таки упитанным, с круглым лицом и светлыми, как будто выцветшими глазами. Он стал модным после того, как его творения были признаны в Америке. Затем, дочь бывшего президента приобрела полотно Иннокентия в подарок своему папочке и устраивать выставки непризнанного ранее гения среди провинциального бомонда стало последним писком моды.
Яна, поздоровавшись с напыщенно восторженным хозяином выставки, вошла в зал. «Да, картины действительно нестандартные», – промелькнула у нее первая мысль, а Альбин уже тащил Милославскую к первому же экспонату. В молчании они рассматривали представленное на суд общественности полотно. Первым заговорил Альбин:
– Ну разве не восхитительно? Какой полет фантазии, какое символичное сочетание.
Яна прекрасно относилась к искусству, имеющему отношение к символизму и модернизму. Но от подобного творения у нее просто пропал дар речи. В конце концов она пробормотала:
– Действительно. На редкость нестандартное решение.
Изображенное на картине больше всего напоминало ей мазню полуторогодовалого малыша, еще не научившегося различать цвета. Как она ни присматривалась, понять всю символичность иноваторскую прелесть грубых и неумелых мазков не удавалось. С картиной хорошо сочеталась массивная довольно грубо выполненная рама. У Яны, уже ознакомленной с историей приобретения полотна дочерью президента, даже возникла мысль, что дочь бывшего главы не слишком жалует своего папочку.
Ее мысли подтверждал следующий экспонат, возле которого Яна разглядела знакомое лицо. Сизов, забыв о постигшей его трагедии, увлечено разглядывал что-то долженствующее быть скульптурой из дерева и вороньих перьев. Яна не поняла, на что это похоже по замыслу творца, но ей казалось, что это всего лишь полусгнивший пенек, в который врезались не меньше десятка ворон.
Но данные жуткие произведения, ни в коей мере не являющиеся искусством, все же волновали Милославскую значительно меньше собравшихся в этом помещении личностей. Ей хотелось узнать, о чем собираются беседовать родственники, Альбин и Сизов. Но к ее величайшему удивлению, мужчины лишь сухо кивнули, вежливо приветствуя друг друга и на этом разошлись.
Милославская, по-прежнему шагая рядом с Альбиным, проследила взглядом за Сизовым. Тот быстрым шагом прошел в глубь зала и подошел к стоящей спиной к Яне женщине, которую тут же загородили люди.
Милославская огляделась. На данное мероприятие собрались «сливки» тарасовского общества. Бизнесмены и приближенные к городской власти походили друг на друга своими не в меру упитанными фигурами, упакованными в дорогие костюмы, безупречно уложенными волосами, очень часто безуспешно пытающимися скрыть залысины и проплешины различных форм и размеров, а также бриллиантовыми кольцами на мизинцах. Такие кольца последнее время считались наимоднейшим аксессуаром в подобной среде. Янин взгляд скользил по этим выступающим животам и гладким, словно отполированным лысинам, ни на минуту ни на чем не задерживаясь. Она упорно искала то, зачем и пришла сюда. Разговор с Альбиным Яна отложила на тот момент, когда откладывать больше будет нельзя.
Ознакомительная версия.
