- Как ты догадался, что он - убийца?
- Я вовсе не знал, что убийца - именно Пинки! Стокман был осторожный парень, его убил кто-то свой - во-первых. Во-вторых, этот незадачливый бухгалтер Бердек никак не походил на хладнокровного мастера бритвы. В-третьих, жадная до денег Джессика Хандорф не могла познакомиться с Бердеком случайно безденежный клерк её никогда бы не заинтересовал. В-четвертых, у Стокмана не нашли списки завербованных наемников - вероятно, убийца боялся, что в них числится его имя. И так далее - сомнений больше, чем цифр на циферблате... Хэккет все сомнения облек в форму газетной статьи и у психопата не выдержали нервы. Психопат - он всегда на грани.
Боксон остановился, как бы в нерешительности, потом добавил:
- Я - полный идиот, Джу!.. Пинки мог напасть не только на меня, но и на тебя, на мою семью, на Хэккета... Это называется - игра с огнем, она всегда кончается пожаром... Вывод: если играешь в опасные игры, играй подальше от дома. От своего дома...
Дополнение к теме (3)
Вообще-то Пинки не хотел убивать этого Генри Граудера, но Боксона надо было завалить именно ножом, и когда в руки наконец-то попал подходящий образец, и когда Пинки неторопливо, миллиметр за миллиметром, наточил лезвие до бритвенной остроты, возникло желание испытать новое оружие: каково это бить коротким клинком в сердце? Адрес Генри Граудера он нашел на первой странице списка Стокмана, как бы случайно встретился с ним, разговорились, выпили пива, потом Граудер предложил пригласить девчонок. Какие-то две продавщицы из универмага составили им компанию; вместе шатались по ночным клубам; все четверо неизвестно как оказались в квартире Пинки; потом из-за чего-то началась ругань; девки выбежали за дверь, а Граудер заныл, что всю ночь платил за выпивку, а ночью цены безумные; потребовал от Пинки денег, дурак, не знал с кем связался! Наверное, он так и не понял ничего, когда Пинки совершенно молниеносным движением выхватил из кармана нож и три раза подряд всадил ему меж ребер. Три раза - по рукоять. Граудер беззвучно повалился на пол и выпрямился во весь рост в посмертной конвульсии. Полученные впечатления воодушевили Пинки, теперь можно было охотиться на Чарли Боксона...
Стенографистка в Скотланд-Ярде, записывая рассказ, чуть не упала в обморок, где только они такую квелую взяли; Пинки заметил, как затрепетала на её шее артерия, вот бы резануть; он даже начал приподниматься, чтобы разодрать ей горло хотя бы наручниками, но стоящий сзади пожилой полицейский сержант движение уловил и встал между Пинки и стенографисткой - сержант знал, как опасны эти равнодушные взгляды маньяков, особенно если они стараются смотреть искоса и незаметно...
Кстати, Пинки страшно огорчился, когда узнал, что в его квартире кто-то проводил обыск до приезда полиции. Упоминание о выломанной вентиляционной решетке повергло убийцу в уныние, он рассчитывал на спрятанные там деньги; адвокат обещал полное и конфиденциальное содействие, мог реально помочь; совсем недавно в газетах проскочило сообщение о коррумпированности тюремных служащих; рассказывали, что некоторым заключенным (за хорошую оплату, разумеется) даже позволяли встречаться со специально приглашенными женщинами, а порно-прессу вообще предлагали чуть ли не в тюремной библиотеке...
3
- Итак, джентльмены, с этого момента вы все - футбольная команда "Манчестер Саузер клаб", - вербовщик Дональд Форбес вытер лицо платком, в этот августовский день было жарко, внутри автобуса стояла духота. - Документы на выезд из страны подготовлены, все переговоры с таможней и паспортным контролем буду вести только я, называйте меня "тренер". В аэропорту могут быть журналисты, рекомендую закрывать лица, сегодня нас покажут в вечерних теленовостях. Самолет летит сначала до Брюсселя, оттуда в Киншасу. Если у кого-то есть травка и другие наркотики, а также оружие или ещё что-нибудь запрещенное - немедленно выбросите, таможня может быть строгая и в случае ареста спасать вас никто не будет. Какие вопросы?
- А если у меня нет паспорта? - конопатый парень с грязными обкусанными ногтями заметно нервничал.
- Все идут со мной, я проведу. Ещё вопросы?
Боксон рассматривал в окно лондонские улицы, потом оглядел салон автобуса. Всего в Киншасу отправлялись двадцать наемников, но из тех, кто ужинал со Стокманом в отеле "Парк оук", кроме Боксона, было человек шесть - в том числе Роже Лавьер, севший рядом.
- Коллега, - шепотом спросил его Боксон, - куда пропали остальные собутыльники?
- Торгуются! - Лавьер невнятно выругался. - Не понимают, что приехав позже, рискуют не получить должного назначения. Остальных набрал Форбес, судя по их виду, обычные уголовники... Нас отправляют самых первых, как бы проверочный рейс - если все пройдет гладко, отправку поставят на конвейер...
- Так много желающих?
- Крупномасштабные боевые действия пока не начались, парни мечтают о тропическом туризме...
- Роже, у тебя есть знакомые в клубе "Дикие гуси"?
- Я знаком с самим Майком Хором, а что?
- Хочу вступить в клуб, там складывается интересная ситуация - собрались сотни белых наемников, вероятно, из них будут формировать особые команды. Ангольцы передрались между собой, страну будут терзать со всех границ, перспективны все направления военного бизнеса... Бизнес подразумевает наличие деловых связей, не хочу ограничиваться одним только Заиром - Южно-Африканская республика привлекает меня гораздо больше...
- Рекомендательные письма, конечно, возможны, но не обязательны. Если твое имя будет мелькать во фронтовых репортажах, тебя примут безоговорочно. Но у тебя контракт на работу в Заире...
- Я завербовался на полгода, если останусь жив, возьму отпуск. К тому же, когда привезу с собой нескольких надежных парней, а их я обязательно найду, то буду стоить дороже. Сдается мне, что в самом Заире делать нечего, всех нас вскорости перебросят в Анголу...
Автобус почти час стоял на стоянке у аэропорта Хитроу, Форбес ушел куда-то в административные коридоры. Наемники вышли на улицу, перебрасывались репликами, курили. Вся группа явно делилась на две неравных части: Боксон, Лавьер и несколько других были одеты в удобное походное обмундирование, с небольшими солдатскими рюкзаками; глаза прятали за темными очками, демонстрировали спокойствие; другие же, напротив, излишне часто курили, одеты были в обычную одежду и совсем неприспособленную к походам обувь; очками, естественно, запастись не догадались; прочие вещи везли в туристских сумках с яркими надписями, а тот парень, у которого не оказалось паспорта, явился с пластиковым пакетом.
- Это не самое страшное, - подумал вслух Боксон, - я в Легион пришел вообще с пустыми руками...
- Но они ведь идут не в Легион... - резонно заметил проследивший его взгляд Ральф Герхарт, ещё на том знаменитом ужине Боксон прочитал на его руке татуировку: "Десантники не умирают". Сам Герхарт экипировался вполне достойно, чувствовалась добротная выучка армейского унтер-офицера.
- Случалось бывать в Африке? - Боксон достал сигареты и жестом предложил закурить.
- Полтора года в Родезии. Война как война!..
Дональд Форбес наконец-то быстрым шагом вышел из аэропорта, подойдя к автобусу, скомандовал:
- Джентльмены, сейчас самая трудная часть пути. Энергично проходим в таможенную зону, ваши документы в порядке, на вопросы журналистов не отвечать и без команды ни в коем случае не останавливаться!..
- И здесь командуют!.. - недовольно простонал конопатый парень и сплюнул. "Этот живым не вернется, слабонервные на войне не выживают!" - определил Боксон.
Когда Джейми Мак-Рэй, не сумевший хоть сколько-нибудь выгодно пристроить списки Стокмана (Клаус шарахнулся от этого предложения, как от чумы), продал бумаги за пару сотен фунтов репортеру лондонской "Сан", журналисты насели на вербовщиков и претендентов на ваканси; те наговорили в своих интервью неописуемые глупости, а дипломатические работники некоторых африканских государств упомянули о законном праве освободившихся народов использовать в разрешении политических разногласий безвозмездную помощь иностранных технических специалистов. После таких пассажей во всех редакциях уразумели, что тема наемников бездонна и бесконечна.
Фотовспышки заполыхали, казалось, со всех сторон, когда группа Форбеса почти бегом пересекала зал аэропорта, некоторые наемники пытались закрывать лица, нелепо поднимая к головам сумки, но некоторые, в том числе Боксон, Лавьер и Герхарт держались спокойно и уверенно - как профессионалы, они не считали себя виновными в чем-либо аморальном, и потому стыдится им было нечего, тем более что среди репортеров стоял Мелвин Хэккет - Боксон предупредил его накануне - надо создавать должный образ!
Первым к таможенному чиновнику подошел Форбес и положил перед ним карточки с наклеенными фотографиями - эти подобия документов он изготовил накануне вечером, некоторые фотографии были сделаны фотоаппаратом "Поляроид". Чиновник недоуменно посмотрел на картонки, потом на Форбеса, остановил взгляд на группе джентльменов, ожидающих разрешения пройти на посадку, снова посмотрел на карточки.
